– Кто не должен был умереть, Кевин?
– Эта первая женщина, Брайна. Я не убивал ее. Просто так получилось.
Ева откинулась на спинку стула.
– Рассказывай, Кевин. Что значит «просто так получилось»?
Час спустя Ева вышла из комнаты для допросов.
– Гнойный прыщ на заду человечества… – пробормотала она.
– Да, мэм. Вы раскололи его лучше некуда. Целый эскадрон адвокатов не сможет найти ни одной зацепки в его признании. Он готов.
– Да. Но со вторым прыщом будет сложнее. Пибоди, собери бригаду Тех же, что были в парке. Я хочу получить ордер на арест Люциуса Данвуда. Они заслужили право присутствовать при втором акте.
– Будет исполнено. Даллас…
– Что?
– А вы действительно хотите петь в мюзиклах на Бродвее?
– По-моему, этого хотят все. – Ева вынула телефон, собираясь попросить ордер на арест. И тут мобильник запищал сам. – Даллас.
– В мой кабинет! – без предисловия приказал Уитни. – Немедленно!
– Есть, сэр… Он что, с ума сошел? Созывай команду, Пибоди. Я собираюсь выехать за Данвудом через час.
Ева вошла к Уитни, думая о только что закончившемся допросе и сгорая от желания как можно скорее арестовать второго преступника. Она была готова дать устный отчет начальнику, но при виде Ренфру и еще одного человека, находившихся в кабинете, ее планы изменились.
Майор сидел за письменным столом, его лицо было абсолютно бесстрастно.
– Лейтенант, это капитан Хейз. Думаю, с детективом Ренфру вы уже знакомы.
– Да, сэр.
– Детектив Ренфру прибыл сюда со своим начальником. Он хочет подать официальную жалобу на ваше поведение во время расследования дела доктора Теодора Макнамары. Мне хотелось бы избежать этого, и я решил вызвать вас сюда. Мы могли бы обсудить дело и…
В ушах у Евы зашумело, внутренности обожгло.
– Пусть подает!
– Лейтенант, ни я, ни отдел Хейза не хочет лишних дрязг, без которых можно обойтись.
– Мне плевать, чего хотите вы или отдел Хейза! – огрызнулась Ева, и в глазах Уитни что-то блеснуло. – Подавайте свою жалобу, Ренфру. Подавайте, и я размажу вас по стенке!
– Ну, что я вам говорил? – Ренфру оскалил зубы. – Никакого уважения ни к значку, ни к коллегам. Лейтенант Даллас без приглашения является на место преступления, шляется всюду, пользуясь своим званием, мешает вести дознание. Опрашивает членов моей бригады после того, как я прошу ее покинуть место преступления и не уничтожать следы. За моей спиной обращается к судмедэкспертам и получает сведения о трупе, к которому она не имеет никакого отношения…
Уитни поднял руку, останавливая тираду Ренфру.
– Что вы на это ответите, лейтенант?
– Хотите, чтобы я ответила? Ладно. – Разгневанная Ева рывком вытащила из кармана дискету и швырнула ее на стол. – Вот мой ответ! Причем письменный. Вы идиот, – сказала она Ренфру. – Я хотела спустить это дело на тормозах. Но теперь вижу, что сделала ошибку. Таким копам, как вы, нельзя спускать ничего. Думаете, значок полицейского – это защита? Кувалда, которой можно размахивать? Нет, черт побери, это долг и ответственность, а не щит или оружие!
Хейз открыл было рот, но Уитни поднял палец, призывая его к молчанию.
– Не вам говорить мне о долге! – Ренфру побагровел и подался вперед. —Даллас, все знают, как вы относитесь к другим копам. Вы работаете на отдел внутренних расследований. Паршивая овца в стаде, закладывающая своих!
– Я не собираюсь оправдываться перед вами. Кажется, вы забыли, что в Сто двадцать восьмом отделе копы погибали один за другим. Если хотите знать фамилии, я их назову. Они до сих пор у меня в голове. Ренфру, их защищала я, а не вы! Вы хотели моей крови и поэтому обратились к начальству. Но вам следовало вспомнить, что речь идет о жизни и смерти. Может быть, вы забыли, что наше главное дело – ловить убийц? Я всего лишь просила вас помочь и поделиться информацией, жизненно важной для наших с вами расследований.
– Мое убийство с целью ограбления никак не связано с вашими убийствами на сексуальной почве! Вы не имели права без разрешения появляться на моем участке. Не имели права вести запись происходящего, поэтому все записанное вами является липой.
– Ну ты, напыщенный, самовлюбленный болван! Это не было убийством с целью ограбления. Я заодно раскрыла и твое дело. У меня есть письменное признание человека, совершившего в том числе и убийство Теодора Макнамары.
Ренфру вскочил со стула.
– Вы что, опять обошли меня и допросили моего подозреваемого?
– Дубина стоеросовая! Я уже сказала, что мое расследование прямо связано с твоим. Если бы ты не уперся, как осел, то мог бы принять участие в аресте преступника. Немедленно убирайся с глаз моих долой, иначе я заставлю тебя проглотить этот значок, которого ты не заслуживаешь!
– Достаточно, лейтенант.
– Нет, не достаточно! – Она стремительно повернулась к Уитни. – Двадцатидвухлетний мальчишка только что рассказал мне, что они с приятелем скучали и придумали игру, кто из них соблазнит больше женщин. Причем сделать это надо было как можно более замысловато. По доллару за очко, по паршивому доллару за очко! Они одурманивали свои жертвы, насиловали и убивали ради того, чтобы выяснить, кто из них двоих лучший жеребец-производитель. А когда Макнамара понял, чем занимается его внук со своим закадычным дружком, и сказал им об этом, они вышибли ему мозги. Однако этого им оказалось мало. Они ввели ему стимулятор, не дав умереть на месте, раздели догола, еще раз ударили по голове и бросили в реку, решив унизить после смерти!
Ева на мгновение замолчала, чтобы перевести дыхание, а потом добавила:
– Три человека погибли, четвертый находится в больнице и борется за жизнь. Если копы будут грызться друг с другом из-за личной неприязни, жертв будет больше. Так что этого недостаточно. Совершенно недостаточно.
– Если вы думаете, что можете срывать на мне зло… – взвился Ренфру.
– Сядьте, детектив. – Хейз медленно поднялся со стула.
– Капитан…
– Я сказал, сядьте. Немедленно. Никакой жалобы отдел подавать не будет. Но если лейтенант Даллас желает подать жалобу…
– Не желаю.
Хейз коротко поклонился.
– В таком случае, вы более достойный человек, чем я. Майор, я хотел бы получить копию этой дискеты.
– Получите.
– Я ознакомлюсь с ее содержимым и решу, какие следует принять меры. Ренфру, только откройте рот, и я сам подам на вас жалобу! Выйдите отсюда. Я приказываю.
Ренфру затрясся от оскорбления.
– Есть, сэр, но я протестую.
– Так и запишем. – Когда за детективом захлопнулась дверь, Хейз продолжил: – Майор Уитни, примите извинения за то, что я обратился к вам с этим грязным делом, а также за поведение моего подчиненного.
