Да у меня отличная задница, между прочим. Зря, что ли, приседала?
И вообще, причем тут я? Вся еда для Дана и котов! Я себе разве что мягкое мороженое взяла — аппетит предыдущим приключением отбило начисто.
— Ваш заказ будет готов через пятнадцать минут! — и она с видом победительницы демонстративно переключается на двух парней, стоящих за нами. — Что желаете?
— Дан, пошли, — удерживаю напарника, который порывается шагнуть к кассе… и, судя по всему, придушить нахалку. — Ты спрашивал, что с её лицом, — хочу перевести все в шутку, но ненароком привлекаю внимание не только напарника, но и кассирши, что тут же попыталась прожечь меня взглядом. Да и парням явно было интересно, чем все закончится. — Просто на нём написано, что девушка не в себе. Переутомилась, видимо.
И сейчас, стоя на качающейся конструкции и наблюдая за разворачивающимся представлением, я пыталась понять… в какой момент все пошло к чертям собачьим?
— Они сами виноваты, — равнодушным тоном сообщает маг, заключивший меня в кольцо объятий, не собираясь останавливаться на достигнутом эффекте. — Пусть немного понервничают!
Ну, да. Наверное, виноваты. И кассирша, что нахамила без причины. И администратор — суровая женщина лет пятидесяти, которая приняла Дана с его трясущимися руками за наркомана, и попросившая убраться из их приличного заведения. И охранник, что попытался выдворить нас силком, больно схватив меня за руку.
Терпение Дана лопнуло — не такого гостеприимства он ожидал.
Какая там еда?
В последние десять минут сотрудники шарашкиной конторы и любители ночных перекусов прятались по углам, как тараканы, и усердно молились. Шутка ли… оказаться взаперти с диким зверем, который может в любой момент тебя сожрать.
Ничего! То ли ещё будет, когда выяснится, что их двое!
— Сохраняйте спокойствие! — дрожащим, как осиновый лист на ветру, голосом вещает администратор бургерной, изучая обстановку сквозь маленькое круглое окошко в двери. — Я уже вызвала спасателей!
Собственно, она была единственной, кто успел найти себе укрытие. Остальным не так повезло — все двери в кафе внезапно захлопнулись благодаря Дану и его магии. Напарник забрался повыше и утянул меня за собой, чтоб не выглядеть неуместно спокойными. Для конспирации. А еще, подозреваю, чтобы лучше видеть.
— Легко говорить, сидя в кладовке! — рычит охранник, оседлавший соседний столик. Это он взгромоздился, нам подражая. У меня было подозрение, что хлипкая конструкция не выдержит семипудового веса и вот-вот развалится. — Да этот монстр сожрет нас и не подавится, пока едут твои спасатели! Старая стер…
Не закончив пламенную речь, охранник Петр испуганно всхрапывает и застывает статуей самому себе.
Шутка ли, по полу, со стороны кухни, тянется цепочка кетчупных, похожих на кровь, огромных кошачьих следов, а по воздуху, пощелкивая, будто плетка, сама собой просвистела связка сосисок.
Боясь расхохотаться в голос, я резко прячу лицо на груди у Дана.
— Смотри, смотри… — повернув голову, успеваю заметить, как проявляется во плоти дьявольская гончая… если так можно назвать кота, вымазанного в кетчупе.
Определить хулигана помогает каким-то чудом не испачканное белоснежное ухо.
И морда, которая не выражает ничего хорошего. Кажется, Снежку совсем не нравится, что он так вляпался. Надо думать, попробуй потом отмой эту гадость, набитую красителями, с его белоснежного окраса.
Рассерженно дергая шипастым хвостом из стороны в сторону, кошак вдруг делает резкий выпад вперед, с диким ором бросаясь на охранника. Ну как бросается… так, чтобы припугнуть. И ему это удается с блеском. Тоненько взвизгнув, уже через секунду мужчина подобно мешку с картошкой без чувств стекает на пол, не пропустив ни одного острого угла. Снежок удовлетворенно мрявкает, мол, смотри, я отомстил за тебя!
— Ну и защитник, — пренебрежительно фыркает Дан в сторону грузного тела.
Не успеваю ответить, как со стороны кухни разносится громыхание металлической утвари, цветистая басовитая ругань, мужской вопль, шмяк на пол чего-то большого и важного.
Черныш развлекается, не иначе.
— Повар-то в чем провинился? — кажется, Дан вознамерился поставить тут на уши всех.
— Твоя сладость была холодной!
— Она и должна быть такой, — разочаровываю мага, сообразив, что речь идет о мороженом. — Отстань от повара и поехали домой.
— Да? Ну, пожалуй… хватит с них впечатлений. Ничего, мне наша встреча тоже не понравилась.
Дан на секунду застывает, устремив взгляд в никуда. В этот же миг с кухни разносится такой тарарам, словно там уронили сотни кастрюль, а из дверей на полной скорости вылетает самое настоящее чудовище со стейком в зубах.
Нет, вы только посмотрите на них! Один весь в кетчупе, второй вымазан не то в горчичном соусе, не то в киселе, не то во всем и сразу. Полагаю, зрители сегодняшнего представления запомнят этот день надолго. Хотя бы потому, что впервые в жизни увидели розово-желто-черную пантеру с шипастым хвостом.
За окном раздается сирена.
Ой-ей, сколько их тут понаехало! Госпожа администратор, кажется, вызвала всех, кого можно было, включая журналистов.
— Представляю завтрашние заголовки: «Гигантские адские кошки напали на бургерную! К счастью, пострадали только запасы колбас».
— Кажется, мы задержались, — давясь смехом, сообщает Дан. — Ну что, домой?
— Ой, мамочки! — то ли шепчу, то ли визжу на одной тонкой ноте, едва понимаю, что больше не чувствую опоры под ногами. — Дан, что происходит? — Взглянув вниз, вижу, что я самым настоящим образом парю в воздухе, и это пугает меня до головокружения. — Верни меня обратно, Дан! Я не хочу, слышишь?! Спусти меня на пол! — мне кажется, что я требую, но на слух это скорее жалкий комариный писк.
Господи, почему так тяжело дышать? Такое чувство, что из бургерной выкачали весь кислород. И голова кружится, а перед глазами пляшут темные мошки. Ноги неожиданно стали свинцовыми, и это взвинчивает панику еще сильнее.
— Т-с-с-с, все хорошо, — слышу сквозь шум крови в ушах голос напарника, в чьи ладони я вцепилась мертвой хваткой, боясь взлететь под потолок. — Я тебя держу, Эжен, держу.
Так, Женька, вдох, выдох. Вдох, выдох. Дан не позволит тебе упасть. Тут лететь-то метра три, в случае чего.
Жалких три метра. Тьфу, ерунда.
— А-а-а… куда это ты… — блею как испуганная овца, когда Дан и сам принимается парить. — М-м-мамочки!
Теперь-то мне за что держаться? Мы прямо как чертовы космонавты в невесомости!
Ну уж дудки!
Барахтаясь в воздухе под хихиканье Дана, мне каким-то чудом удается вскарабкаться к нему на спину. Обвив мужчину руками и ногами подобно мартышке, еле сдерживаясь, чтобы не вцепиться еще и зубами, утыкаюсь в шелковые волосы и бухчу:
