Мужчина резко тормозит, из-за чего я практически на него налетаю.
— Это на уровне инстинктов, — не успеваю сказать мяу, как мою ладонь вновь сцапали. И судя по всему, отпускать не собирались. — В первые дни после установления связи очень важен тактильный контакт. Отголоски приворота.
О, ну теперь понятно, что на него нашло. И почему меня так нежно обнимали ранее. Не уверена, что это меня радует, но что есть, то есть.
Пока анализировала, какие чувства во мне вызывает это открытие, мы зашли в какую-то комнату.
— Что это за место?
— Добро пожаловать в святая святых, — коротко отвечает Дан. — В мою лабораторию.
Ну… от лаборатории тут разве что название.
Огромный рабочий стол занимал большую часть комнаты. На широкой столешнице, как в химической лаборатории, накрытой вытяжкой, лежали несколько пучков трав, которые не убрали в спешке, возгонный аппарат — только трубки не металлические, а из темного стекла, узнаваемые механические весы. И десятки склянок, стоящих аккуратными рядами с разноцветными жидкостями и порошками.
Оторвавшись от созерцания занятных баночек, я увидела еще один стол — он тянулся вдоль всей оконной стены. Узкий, только чтобы манускрипты и свитки не падали. Рядом стоял табурет. Круглый, фигурно точеный, антикварный и… на колесиках! Вау!
Но как оказалось, настоящее «вау» было у противоположной стены. Я едва не присвистнула от открывшейся картины.
Библиотечная картотека отдыхает.
От пола и до потолка, от стены до стены, на десятках и десятках больших, маленьких и совсем крошечных выдвижных ящичков пестрели этикетки. Где-то символ, где-то два, а то и целая фраза. Не иначе, как иномирная латынь. Но венцом всему была не менее антикварная тумба-лесенка, достаточно крутая, высокая и снабженная корзинкой. Ну да, попробуй унести в руках все то добро, что хранится в этом бездонном шкафище. И это великолепие тоже было на колесиках. Перебирай себе руками по специальным скобам и катись вдоль хранилища, не спускаясь.
— Так ты травник? — интересуюсь, устроившись на единственной табуретке, пока Дан с ловкостью мартышки ездит на стремянке вдоль шкафа, перерывая десятки ящиков. — Я думала, ты путешествуешь по мирам.
— Одно другому не мешает, — вывалив на стол очередную порцию каких-то растений, Дан откатывает стремянку ко второму стеллажу и вновь штурмует полки, на этот раз гремя многочисленными пузырьками и колбами. — Дар проснулся, когда мне стукнуло тридцать. А до этого я промышлял тем, что собирал самые редкие травы и ингредиенты, отлавливая опасных тварей.
— Хороший прыжок по карьерной лестнице, — весело констатирую.
— Точно, — не то фырк, не то насмешка. — Пока был обычным человеком, в Гильдию зельеваров меня даже на порог не пускали, а если и пускали, то занижали ценники, фыркая на мою добычу. А как у меня проснулся дар портальщика — так стал самым желанным гостем.
И ни с того, ни с сего Дан… присвистнул.
— Нашел что-то интересное? — выгибаю дугой бровь, когда мужчина, как заправский пожарник, съезжает по стремянке, минуя ступени.
— Не то слово, — ошарашенно-обрадованно сообщает это чудо и протягивает мне мензурку с жидкостью непонятной консистенции и цвета детской неожиданности. — Пей.
— Рехнулся? — шарахаюсь от этого травника-энтузиаста. Ещё чего! — Сам пей!
И вместо того, чтобы отшутиться… Иллидан делает так, как я сказала. Чертыхнувшись, подбегаю к нему и в последний момент успеваю перехватить его руку, прежде, чем он выпьет странную жидкость.
— Стой! Ты что творишь?
— Выполняю приказ, — он говорил тихим, сдержанным голосом, вот только в глазах бушевала такая ярость, что становилось не по себе.
— Но это не было приказом, — бормочу, стушевавшись. — Я не пыталась…
— Знаю, — мужчина прикрывает глаза и делает глубокий вдох, беря эмоции под контроль. — Но сопротивляться сложно.
— Так что это за дрянь?
— Корни маргариток, драконья кровь, лирный корень, ягоды омелы, серебряная пыль лотоса, кровь саламандры и… — Дан резко обрывает свою речь, надо полагать, отметив мой неважный вид.
Что-то мне нехорошо.
— Отравить меня вздумал?
— Это лучшее бодрящее зелье, стоящее баснословных денег! — если бы я не боролась прямо сейчас с рвотными позывами, то точно рассмеялась бы, глядя на обиженную физиономию Дана. Словно оскорбила его в лучших чувствах. — Зелье для снятия приворота будет готовиться не менее восьми часов, а потом ещё нужно время, чтобы оно настоялось. Как ты собираешься выкручиваться? Если заснешь, то я не смогу помочь, сама знаешь.
— А нельзя побыстрее? — отрицательно качнув головой, Дан ещё раз протягивает мензурку. — Я пока не хочу спать, — прячу руки за спиной. — Давай… отложим это на крайний случай.
Он смотрит на меня с укором, но через секунду пожимает плечами и отступает, мол, не маленькая, разберешься.
— Так, я собрал почти все ингредиенты, — Дан обошел стол и принялся за сортировку своей добычи, сваленной огромной кучей. — Не хватает только адган-травы. Редкая штука, даже не знаю, чем её можно заменить.
— Агдан-трава? — переспрашиваю, перебирая в памяти все травы, которые были мне известны. — Никогда не слышала.
Впрочем, не удивительно. Может, и у нас такая растет, только, в отличие от Дана, я не травница.
— Адган, Эжен, адган — трава. Пушистая такая, суставчатая. Погоди-ка.
Иллидан метнулся к столу с манускриптами, бормоча себе под нос что-то о трактате по травам-закрепителям. Пушистое? Суставчатое? Бамбук что ли? Да где ж я вам бамбук достану?!
— Вот оно! — Иллидан победно вскрикнул, буквально зарываясь в страницы старой книги.
Судя по размерам этого тамлуда, пестрящего изумительными миниатюрами растений на каждом развороте, да с подробнейшим описанием, это ни что иное, как энциклопедия.
— Ты ищешь вот это? — тыкаю пальцем на рисунок, описание которого с дотошностью изучал Дан, водя пальцем от строчки к строчке.
— Да. И, к сожалению, аналогов нет. Я не знаю, чем восполнить этот ингредиент.
Судя по рисунку, супер-пупер крутой Адган — это самый обыкновенный хвощ! Действительно, пушистая и суставчатая травка. И почему я подумала о бамбуке?
Впервые за этот вечер я счастливо рассмеялась.
— А в сушеном виде он тебе подойдет? — Дан смотрит на меня недоверчиво и несмело кивает. — Если ты не против прокатиться, — говорю, стараясь говорить ровнее, чтоб это не прозвучало приказом, — мы купим это в любой аптеке.
— Ты серьезно? У вас это распространенное растение?
— Ну, не редкое. Если я правильно помню, это противовоспалительное при болезнях почек. А что, есть планы сделать бизнес? — это говорю исключительно, чтобы сбить пафосность момента. — И срочно надо?
