— Вот и не надо. Эта информация тебе ничего не даст, да и ни к чему она. Доедай, мы через восемь минут выезжаем.
Командор вытирает салфеткой губы. Встает с места и направляется к двери.
— Господин командор Наварро! — срываюсь с места, роняя столовые приборы, бегу к нему. Касаюсь его плеча. Даже через мундир пальцами чувствую мощные мышцы. — Сегодня я должна вернуться на работу, в театр. Важная репетиция… — он смотрит на меня, как на мушку, как кобра на кролика. От этого не по себе. Запинаюсь, как дура. Первый раз на сцене выступать было не так страшно, как перед ним. — Примерка костюмов… — мямлю чуть слышно.
— Забудь об этом. — холодно отвечает он. — Ты уволена. — Смотрит на меня колючим взглядом и уходит.
Забыть? Уволена? Я не понимаю.
Глава 6
Я еду в отдельной капсуле поезда “Гиперпетля”. Хоть трубы, по которым движется поезд, прозрачные, из-за бешеной скорости трудно любоваться пейзажем. Остается только рассматривать стены и размышлять, что же значат слова командора “забудь” и “ты уволена”.
Как меня могут уволить с работы без моей же подписи, всех выплат да и вообще каких-либо разъяснений. Наварро тот еще нахал и беспредельщик. Пусть он и родной брат Императора, но это не даёт ему право творить беззаконие. Все же я нервничаю. Без понятия, куда меня везут и что будут со мной делать. Еще этот дурацкий поезд. Не люблю я сверхскоростные. В них сидишь, как в гробу.
На экране появляется приветливое женское лицо. Оно приглашает меня пройти в соседнюю капсулу к Наварро. К этому угрюмому наглецу. Я прохожу в открывшийся проход.
Командор сидит за небольшим столом. Взгляд Наварро устремлен в планшет, на котором он что-то внимательно изучает. Нервно перелистывает пальцем файлы.
Ну и зачем он меня позвал? Чтобы я тут стояла, как ваза? Он вообще слышит, что кто-то вошёл? Нахал! Красивый нахал… Густые черные брови. Массивный череп. Грубые, мужественные черты лица. Тонкая линия губ придает ему некий шарм. Широченные плечи. Могучая грудь… Как же ему идёт военная форма. Если забыть о его невыносимом, жестоком характере, то командор не такой уж и плохой.
— Сядь. — не отрываясь от работы, приказывает мне Наварро. Я послушно плюхаюсь на стул напротив него. — Ты знаешь этого человека? — командор показывает мне на проекции объемный портрет симпатичного юноши.
— Нет. Никогда его не видела раньше. — ну вот и допрос, начинаю волноваться. — Это он ночной убийца?
— Что ты знаешь о проекте “Нейромант”? — продолжает задавать вопросы, проигнорировав мой.
— Ничего. — командор несёт какой-то вздор.
— Не ври мне, Лорелейя. Это плохим кончится. — Наварро смотрит на меня исподлобья. Прожигает взглядом черных очей. Хочется спрятаться, но я ни в чем не виновата.
Командор встает с места. Он обходит меня и останавливается сзади.
— Я не вру. Всё, о чём вы сейчас спросили, для меня пустой звук. — хочу повернуться.
— Не оборачивайся. — холодно говорит он. — В базе данных ДНК нет информации о твоих родителях. Почему?
— Я не знаю. Но тетя же должна быть. Меня воспитала тетя. Родителей помню плохо. — Наварро дышит мне в спину. Он кладет тяжелую, горячую руку мне на плечо и слегка сжимает.
— Она тебе не родня. — эта новость гремит как гром среди ясного неба. — Ты тёмная лошадка, пташка. — на ухо шепчет командор. Шепчет с придыханием и вожделением.
— Что вы такое говорите? Мои родители Николь и Адам Смит. Они погибли в торговом центра, когда повстанцы устроили взрыа. Линда Смит моя тётя.
— Это всё ложь, пташка. — вкрадчиво говорит командор. — Нет никаких Смитов.
— Что вы со мной сделаете? — дрожу вся от страха.
Если по базе данных нельзя узнать, кто мои родители, то это очень плохо. Это значит, что их кто-то удалил. Тут не надо быть гением технологий. Такими темными делами занимаются преступники за деньги. Хакеры, повстанцы.
— Я честная девушка. Мне нет смысла прятаться. Я ведь даже на парад в честь дня рождения Императора хожу. — чуть не плача оправдываю себя.
— Скажи мне, честная девушка, что ты знаешь про дитя?
— Дитя? Какое ещё дитя? — растерянно спрашиваю.
— Дитя освобождения. — огрызаясь, уточняет командор, слегка сжимая шею.
— Ничего, ничего. — запинаясь, отвечаю. — Только то, о чём люди толкуют. Так, слухи и сплетни, но я в них не верю. — оправдываюсь перед ним, как школьница.
— И во что же ты не веришь? — не отстает Наварро, нависая надо мной своей мощной фигурой, от которой мороз по коже.
— Повстанцы уверяют, что у них есть ребёнок, что он имеет право на трон. Вот и всё. Вы мне верите?
— Успокойся пташка. — командор запускает руки под туго застегнутый фрак. Дыхание сперло от его прикосновений. Он пугает и соблазняет меня одновременно.
— Вы меня убьёте? — пищу, как мышка. Со щеки падает слезинка на белоснежные брюки, оставляя темное пятнышко на них.
Командор резко останавливается. Убирает руки. Резко разворачивает меня на стуле к себе. Приподнимает голову за подбородок.
— С чего ты взяла? — он буравит меня испытующим взглядом.
— Ну, ваши любовницы… Их никто не видел после того как… Ну-у-у. — не могу подобрать слова. Только идиот осмелиться высказывать командору обвинения прямо в лицо.
— Все они, получив от меня вознаграждение, по итогу удачно вышли замуж. С чего бы вдруг мне их убивать или наказывать? — недовольно спрашивает командор. — Они доставляли мне удовольствие. За такое благодарят, пташка, а не наказывают.
— А как же Лика? — ой! зачем спросила? я же не кошка с девятью жизнями.
— Лика захотела поиграть в революционерку и цареубийцу. А что мы делаем с предателями, а? Пташка? — командор повысил голос.
Смотрю в бездну его глаз, отчего голова начинает кружиться. Вот-вот сейчас упаду в водоворот его взгляда, бархатистого голоса крепких объятий. Упаду и утону.
— Кара за предательство — смерть! — он сказал эту фразу так, будто вынес приговор. — Не повторяй ее ошибок. Будь предана Императору. Веди себя со мной ласково и угождай во всем.
Он проводит большим пальцем по моим губам, а потом жадно впивается властным поцелуем. Он нагло раздвигает шершавым, горячим языком мой рот. Острым кончиком игриво дразнит. Меня бросает в жар. Я не умею целоваться. Застенчиво повторяю движения его языка. Наварро теперь покусывает то верхнюю, то нижнюю губу. Обдает горячим дыханием. Снова касается мягкими нежными губами, а потом опять агрессивно и нагло запускает язык.
Я чувствую, как от командора исходит страсть и похоть. Он крепко держит меня за затылок, прижимая к себе. Его поцелуи развратные, распутные и жаркие.
Сижу с закрытыми глаза, полностью отдавшись порочным желаниям командора. Теперь я у него в услужении не только потому, что он купил меня на одну ночь, но и потому что кто-то удалил данные моих родителей. Вряд ли Наварро верит моим словам, что я ничего не знаю. Придется быть послушной девочкой и никогда не отказывать командору в его пороках и распущенности.
