— Мадлен, — буркнула я, не слишком довольная тем, что герцог без моего согласия начал разглашать сведения, касающиеся моей работы, — между прочим, это секретная информация.
— Секретная от кого? — уточнил герцог, — от вас, от меня или от Леонарда?
— В принципе секретная, вообще, — не сдавалась я, — так что давайте вы не будете щеголять глубокими познаниями о моём бурном прошлом, хорошо?
— Лори, крошка, но это же замечательно! — воодушевился Лео, — значит, у тебя действительно есть опыт создания различных образов, а то я, честно говоря, думал, ты…слегка преувеличиваешь. Но теперь вижу — ты была права. Но почему тогда ты совершенно не умеешь кокетничать?
— Необходимости не было, — всё ещё недовольно ответила я, — образы были не те: то гувернантка, то служащая в архиве, то помощница лекаря, то вообще горничная в гостинице…Не до кокетства, знаешь ли, было.
— То пастушок, — невинно добавил герцог, заработав от меня сердитый взгляд и минус к карме, — ну полно, Глория, не сердитесь, лучше расскажите мне, как вы собираетесь очаровывать Филиппа. Раз уж вам загадочным достался такой знающий помощник…
— Мы решили, — я с удовольствием сменила тему, — что принца нужно удивить сочетанием внешней привлекательности, — тут я слегка покраснела, так, самую малость, просто чтобы не забывали, что разговаривают с девушкой, — и необычности. Пока продумали только вариант платья. Смотреть будете?
— Нет, — герцог с явным отвращением взглянул на журнал мод и аж передёрнулся, — это вы как-нибудь без меня. В данном, — он выделил голосом последнее слово, — вопросе я полностью доверяю вашему, Глория, консультанту. Он их столько в своей жизни снял, что однозначно может считаться крупным специалистом.
— Прекрасно, — я переглянулась с Лео и с трудом удержала улыбку, — пусть для вас, лорд Себастьян, это тоже будет сюрпризом. И я не сомневаюсь — сюрпризом приятным.
— О да! — с предвкушением в голосе отозвался призрак, незаметно подмигнув мне, — несомненно!
— А скажите, ваша светлость, чем ещё, кроме прекрасного пола, интересуется Филипп? — задала я существенный, с моей точки зрения, вопрос. На одном эффекте от платья долго не продержишься, нужно ещё и запасные варианты продумать.
— Ну, как и любой мужчина, принц интересуется оружием, причём в основном его редкими, экзотическими видами. Боюсь, эта тема для вас, Глория, не самая удачная.
— Да? Интересно, какое оружие принцу кажется более любопытным: бронзовый хопеш или трёхзубый катар? А может быть, тепустопильи с обсидиановыми остриями? Хотя, вполне может быть, что макуахутл — тоже есть, о чём поспорить. Например, некоторые считают, что обсидиан там совершенно лишний…А вы как думаете, ваша светлость? — и я мило улыбнулась совершенно ошалевшему лорду Себастьяну.
Повисшая в комнате гробовая тишина и вытянувшиеся лица мужчин — живого и призрачного — были вполне достойной наградой за потраченные когда-то в батюшкиной библиотеке часы.
— Ээээ… — очень информативно ответил герцог, — неожиданно, мисс Глория, весьма…неожиданно…Впечатляет!
— Какие ещё темы интересуют принца? — я добавила в голос деловых ноток, — чтобы мне подготовиться, если что…
— Пожалуй, верховые лошади, — подумав, сообщил герцог и настороженно посмотрел на меня, — в этом направлении у вас такие же…хм…глубокие познания?
— Ну нет, что вы, ваша светлость, — я стеснительно улыбнулась и замахала на него руками, — куда мне. Я ни за что в жизни не смогу быстро отличить тракененскую лошадь от меноранской, хотя, конечно, запросто узнаю аппалузу или марвари, ну и белоснежного липпицианца ни с кем не спутаю…а так — где мне…А что вы так на меня смотрите? Что-то не так?
— Пастушок, значит, — сквозь зубы процедил герцог, обращаясь явно не ко мне и не к Лео, который украдкой показал мне большой палец, мол, здорово!
— Всё в порядке, ваша светлость? — переспросила я на всякий случай, так как герцог, нахохлившись, сидел в кресле и явно не собирался никуда уходить.
— Разумеется, — наконец-то очнулся лорд Себастьян и осмотрел на меня уже иначе, более оценивающе, что ли, — мне кажется, Глория, у вас есть все шансы привлечь внимание Филиппа. Только слишком не умничайте: мужчины этого, знаете ли, не любят.
— Так мы не решили, — влез Лео, — мы будем пускать сплетню, что у тебя с Лори интрижка или не будем? Мне кажется — надо. Тогда, кстати, и Филипп не так решительно будет лезть ей под юбку — тебя поостережётся.
— А вот это аргумент, — кивнул герцог и внимательно посмотрел на меня, — ну что, Глория, станете моей любовницей?
Я подавилась воздухом и скромно уточнила:
— На словах, я надеюсь?
— А так — не интересуетесь? — хмыкнул герцог, окидывая меня взглядом с чисто мужским интересом, — не нравлюсь?
— Нравитесь, — честно ответила я, — но мы на работе: и вы, и я.
— Жаль, — неожиданно прокомментировал герцог и весело мне подмигнул, — но пока я постараюсь за вами очень натурально ухаживать, чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что между нами что-то есть. Вы какие цветы предпочитаете?
— Цветы? — глупо переспросила я, растерявшись, — не знаю…
— Ну какие цветы вам обычно дарят? — уточнил герцог, словно я с первого раза не поняла. Проблема была в том, что мне никогда не дарили цветов. Никто.
— Никаких не дарят, — буркнула в ответ, почему-то страшно расстроившись, даже сама не поняла, почему: что мне с тех цветов, когда у меня даже дома-то своего по сути дела нет…
— В смысле — не дарят? — искренне не понял герцог и вопросительно приподнял брови, — девушкам всегда дарят цветы, это общеизвестный факт, не морочьте мне голову!
— Ну вот всем дарят, а мне нет, — сердито проворчала я и почувствовала, что вдруг почему-то стало не просто обидно, а слёзы подступили совсем-совсем близко, чего я не позволяла себе уже очень давно, — и как-то моя жизнь не становится от этого менее насыщенной. Давайте лучше обсудим наши дальнейшие действия.
— Давайте, — как-то растерянно ответил лорд Себастьян и переглянулся с нахмурившимся призраком, — а какие цветы вам самой нравятся, Глория? Безотносительно ко всему — просто так…
— Ну что вы прицепились ко мне с этими цветами, я не понимаю, — слёзы обиды всё-таки прорвались и искорками повисли на ресницах, — никакие не нравятся, и отстаньте от меня!
— Простите, — повинился герцог, кажется, даже искренне, — я не хотел никаким образом огорчить вас, милая Глория!
— Вот и не огорчайте, — успокаивалась, негромко проговорила я, глубоко вдыхая и задерживая дыхание по одной хиньской методике, которой обучил меня шеф, — налейте лучше чаю…
Тут во дворе послышался какой-то невнятный шум, и я, за неимением ещё не прибывших экономки и дворецкого, выскочила на крыльцо, честно выполняя долг хозяйки поместья. Картина, которую я там застала, повергла меня в состояние абсолютного изумления. Несколько дюжих парней старательно сгружали с двух телег мебель. И в этом не было бы ничего удивительного, если бы все предметы не были странного, совершенно фееричного розового цвета.
