– Привет, дружок!
– Пойдем на качели, мама! – жалобно всхлипывал мальчик, и по его пухлым щечкам текли огромные слезы.
– А и вправду, лейтенант, может, мы с парнишкой пока погуляем на улице?
– Прекрасная мысль! Молодец, Пибоди! – Ева и сама с трудом сдерживала рвущиеся наружу слезы. – Миссис Коли, если не возражаете, моя помощница пойдет с вашим сыном погулять. По-моему, это сейчас будет лучше всего. Как его зовут?
– Чед. – Пэтси посмотрела на сына, словно выходила из глубокого сна. – Мы с ним обычно гуляем в парке, в двух кварталах вниз по улице. Там качели…
– Не беспокойтесь, миссис Коли, я о нем позабочусь. – С ловкостью, удивившей Еву, Пибоди подхватила мальчика на руки и вышла на площадку. – Эй, Чед, ты любишь соевые хот-доги?
– Давай я возьму у тебя малышку, Пэтси. – Клуни расстегнул «кенгуру», высвободил ребенка и, к ужасу Евы, передал его ей.
– Послушайте, я не могу… – попыталась протестовать она, но автоматически протянула руки и приняла девочку. Ладони у Евы сразу вспотели. Девочка пролепетала что-то непонятное, и, встретившись с доверчивым взглядом больших темных глаз, Ева окончательно утратила присутствие духа. Она огляделась в поисках помощи, однако Рот и Клуни уже усадили Пэтси на диван и расположились по обе стороны от нее. Комната была небольшой, но уютной. На ковре были разбросаны игрушки, в воздухе пахло тальковой присыпкой, карандашами и сахаром. Пахло детьми.
На полу возле стула стояла большая корзина с выстиранным, но еще не выглаженным бельем. Ева облегченно вздохнула и положила ребенка поверх белья.
– Лежи смирно, – прошептала она, неумело погладила девочку по темной головке и только после этого вновь осмелилась дышать.
Ева обернулась и посмотрела на сидящих. Пэтси била дрожь, она вцепилась в руки Клуни и не выпускала их. Из ее груди не вырывалось ни звука, но по лицу градом текли слезы.
Ева наблюдала эту сцену, и у нее щемило сердце. «Видимо, у них очень дружный отдел, – думала она. – Настоящая семья. И когда наступил тяжелый момент, все встали плечом к плечу, чтобы поддержать друг друга».
Горе заволокло комнату подобно туману. И теперь оно поселится здесь надолго – до тех пор, пока время не зарубцует ужасную рану.
– Это моя вина! – наконец произнесла Пэтси. – Это я виновата!
– Нет! – Клуни стиснул ее ладони, и женщина подняла на него глаза. Каждый раз, когда ему приходилось сообщать людям о гибели их близких, они пытались встретиться с ним взглядом – чтобы поверить в слова о том, что все пройдет, найти в его глазах утешение. – Ты тут ни при чем.
– Он не пошел бы работать в этот проклятый клуб, если бы не я! После рождения Джилли я решила не возвращаться на работу – мне хотелось находиться дома, с детьми. Но пособие на детей было таким маленьким…
– Пэтси, Тадж был счастлив, что ты решила остаться дома. Он так гордился и тобой, и детьми!
– Я не могу! Чед… – Женщина высвободила руки и закрыла лицо ладонями. – Как я объясню ему, где папа? Как нам жить без Таджа? – Она бессильно уронила руки на колени и огляделась вокруг невидящим взглядом. – Я должна его увидеть! Может, тут какая-то ошибка…
Ева поняла, что настало ее время.
– Извините, миссис Коли, но, к сожалению, это не ошибка. Я лейтенант Даллас, я возглавляю расследование.
– Значит, вы видели Таджа? – Пэтси с трудом поднялась на ноги. Колени ее подгибались.
– Да. И я глубоко сочувствую вам в связи с вашей утратой. Вы можете поговорить со мной, миссис Коли? Для того чтобы найти человека, который это сделал, мне нужна ваша помощь.
– Лейтенант Даллас… – начала Рот, но Пэтси замотала головой:
– Нет, нет! Я хочу говорить! Я должна это сделать ради Таджа. Он бы хотел… Где Джилли? Где моя девочка?
– Я… э-э-э…
Ева снова почувствовала, как у нее взмокли ладони, и беспомощно показала на корзину.
– О! – Пэтси вытерла мокрое от слез лицо и нашла в себе силы улыбнуться. – Она у меня такая красавица, правда? И очень спокойная. Мне нужно уложить ее в кроватку.
– Сиди, Пэтси, я сам ее уложу. – Клуни поднялся с дивана. – А ты пока поговори с лейтенантом. – Он бросил в сторону Евы взгляд, полный печали и понимания. – Тадж бы решил именно так. Может, вызвать кого-нибудь – твою сестру, например?
Пэтси судорожно вздохнула.
– Да, Арт, позвони ей, пожалуйста. Позвони Карле.
– Я уложу малышку, а капитан Рот позвонит твоей сестре. Хорошо, капитан?
Рот сжала зубы. Было видно, что она колеблется. «Ничего удивительного, – подумала Ева. – В этой комнате сейчас главный Клуни, а капитан – не из тех людей, которые привыкли выполнять приказы своих подчиненных».
– Да, конечно, – наконец решилась она и, бросив на Еву предупреждающий взгляд, встала и вышла в соседнюю комнату.
– Вы работаете в том же отделе, что и Тадж? – спросила Пэтси.
– Нет, в другом.
– Ах, ну да, конечно. Вы, должно быть, из отдела по расследованию убийств…
Только что Пэтси находилась на грани нервного срыва, она заикалась, и слова толчками выходили из ее горла. Теперь же Ева с восхищением наблюдала, как за считанные секунды женщина собралась и взяла себя в руки.
– Что вы хотите узнать?
– Вы не начали волноваться, когда сегодня утром ваш муж не вернулся домой?
– Нет. – Пэтси оперлась на ручку дивана и медленно опустилась на подушки. – Тадж еще накануне предупредил меня о том, что задержится после закрытия клуба – он нередко так поступал. И еще Тадж сказал мне, что должен с кем-то встретиться.
– С кем именно?
– Он не сказал. Сообщил только о том, что у него назначена встреча.
– Вам не приходит на ум, кто мог желать ему зла, миссис Коли?
– Он был полицейским, – просто ответила женщина. – Разве вы не знаете людей, которые могут желать вам зла, лейтенант?
«Да, пожалуй», – подумала Ева и кивнула.
– А кого-нибудь конкретно можете назвать? Кого-то, чье имя он упоминал?
– Пожалуй, нет. Тадж вообще не любил говорить со мной о работе. Это было его принципом. По долгу службы ему приходилось иметь дело с разными подонками, и он не хотел разговорами о них пачкать свою семью. Однако вчера он был встревожен.
Пэтси сложила руки на коленях и опустила голову. Еве бросилось в глаза широкое золотое обручальное кольцо.
– Я видела, что он чем-то обеспокоен, и спросила его об этом, однако он только отмахнулся. В этом был весь Тадж. – Пэтси слабо улыбнулась. – Некоторые люди сказали бы, что он привык командовать в доме, но… просто он был таким, вот и все. Во многих отношениях он был весьма старомоден. Но Тадж был прекрасным человеком, великолепным отцом и очень любил свою работу. – Женщина плотно сжала губы, помолчала и продолжила: – Он был готов погибнуть, выполняя свой долг; он даже гордился бы этим. Но не так, не так! У него даже это отобрали. А его самого отобрали у меня и у детей. Как такое могло случиться, лейтенант?! Кто мог это сделать?
