– Тебя не интересует маленький летний домик в Джуно, на Аляске? – Рорк поднял глаза на жену и встретился со взглядом взбешенной пумы. – Н-да, судя по всему, не интересует. Меня, впрочем, тоже. Ах, мы уже приехали? – Он сунул компьютер в карман. – И, по всей видимости, мы – первые.
– Хватит паясничать, Рорк!
– Хорошо, не буду. К счастью, я оставил свой красный резиновый нос и рыжий парик в офисе, а без них какая может быть работа! – Рорк вылез из машины. – Можно мне открыть? – Он кивнул на дверь клуба, опечатанную полицейской печатью.
– Кончай дурить! – Стараясь не злиться, Ева выбралась из машины, подошла к двери и сорвала печать. – Если будешь продолжать в том же духе, я вызову парочку дюжих патрульных, и они вытолкают тебя взашей, обещаю!
– Ах, дорогая, как меня заводит, когда ты излучаешь грубую полицейскую силу…
– Заткнись, умник!
Ева рывком отворила дверь. Внутри царил полумрак; в воздухе неприятно пахло разлившейся выпивкой, высохшей кровью и химикатами, которыми уборщики пытались ее отчистить. Ева щелкнула выключателем, и холодный белый свет высветил безобразную картину разрушений.
– Гм, сегодня эта панорама выглядит не лучше, чем вчера, – заметил Рорк, почувствовав, как внутри его шевельнулась злость.
– Закрой дверь, – попросила Ева.
Она глубоко вздохнула, а затем сделала то, что получалось у нее лучше всего, – с головой погрузилась в совершенное здесь преступление. Оно, словно кинолента, начало медленно раскручиваться перед ее мысленным взором.
– Итак, убийца приходит сюда после закрытия, – словно под гипнозом заговорила Ева. – Он уже бывал тут раньше и хорошо здесь все знает, иначе не сумел бы уничтожить видеозаписи камер наблюдения. Возможно, он здесь работает. Но в таком случае – если он работал вчера, то наверняка ушел из клуба вместе с остальными. Никто не должен был знать, что он хочет остаться наедине с Коли.
По усыпанному обломками полу Ева прошла к стойке бара.
– Он усаживается за стойку и обычным, дружелюбным тоном просит налить ему что-нибудь выпить. У них с Коли, видимо, были какие-то дела, которые нужно было обсудить без посторонних.
– Почему в таком случае он не попросил Коли выключить камеры наблюдения? – спросил Рорк.
– Очевидно, в самом факте этого разговора не было ничего подозрительного, и он не хотел, чтобы Коли насторожился. Кроме того, убийца знал, что займется камерами потом. А пока приватный дружеский разговор за кружкой пива. Ничто не должно насторожить полицейское чутье Коли, если, конечно, оно у него было. Коли стоит за стойкой, грызет орешки и ощущает себя вполне в своей тарелке. Он знает этого человека. Они выпивают уже не в первый раз.
Ева подняла голову и посмотрела на укрепленные под потолком видеокамеры.
– Коли тоже не беспокоится по поводу камер. Следовательно, они либо не собирались говорить ни о чем предосудительном, либо он выключил их заблаговременно. Как бы то ни было, преступник сидит и размышляет над тем, как ему лучше сделать то, ради чего он сюда пришел. Он встает, заходит за стойку – очевидно, сделав вид, что хочет сам налить себе очередную порцию.
Повторяя воображаемые действия убийцы, Ева обогнула стойку и встала за ней. Перед ее мысленным взором возник живой Коли, большой сильный мужчина в клубной униформе – черной рубашке и черных слаксах. Стоит себе, потягивает пиво, щелкает орешки.
– В голову убийце ударяет кровь, сердце начинает колотиться, как барабан, но он не подает виду. Может быть, отпускает какую-то шуточку и просит Коли дать ему что-нибудь – только для того, чтобы тот хоть на мгновение повернулся к нему спиной. Чтобы схватить биту и нанести удар, много времени не нужно.
«Секунда, всего одна секунда нужна, чтобы ухватиться за ручку биты, рвануть ее на себя и размахнуться!» – думала Ева.
– Первый удар битой приходится по затылку. Брызжет кровь. Коли швыряет вперед, и он врезается лицом в стекло. Зеркало разбивается вдребезги, разлетаются бутылки. Это как взрыв.
Глаза Евы были пустыми, устремленными в какой-то недоступный для других мир.
– Как взрыв, – повторила она. – В голове у убийцы шумит, в кровь выбрасывается адреналин. Он уже перешел рубеж, и обратной дороги нет. Он снова размахивается и наносит еще один удар – на сей раз в лицо. Ему доставляет наслаждение видеть боль, ужас, недоумение, написанные на этом лице. Последним ударом он приканчивает жертву, голова которой раскалывается, выбрасывая фонтаны крови и мозга. Но ему и этого мало!
Ева подняла руки и сложила их, как сжимающий биту питчер, словно приготовившись отбить мяч.
– Он хочет уничтожить противника окончательно. Он бьет снова и снова, а звуки ломающихся костей и дробящейся плоти звучат в его ушах музыкой, наполняя его новыми волнами злобы. Он смакует вкус крови, перед его глазами – разноцветные пятна. Наконец он перестает наносить удары. Ему нужно подумать. Он обыскивает тело, находит в кармане полицейское удостоверение и бросает его в лужу крови. Это – некий символ: полицейский значок в крови. Потом убийца перекатывает тело жертвы так, чтобы значок оказался под ним.
Ева замолчала и задумалась.
– Он и сам весь покрыт кровью: руки, одежда, обувь. Он решает почиститься. Уборщики нашли в раковине бара следы крови – это была кровь Коли, а также остатки его мозгового вещества и кожи.
Ева повернула голову и посмотрела на мусорное ведро, стоящее под раковиной.
– Убийца умывается, а труп лежит прямо позади него. Он уже спокоен и холоден, как камень. Затем он вновь берется за биту и начинает крушить все вокруг себя. Вот тут он оттянулся на полную катушку! Устроил себе праздник души! Однако это не помешало ему в дальнейшем действовать взвешенно и методично. Он бросает биту возле тела Коли. Это что-то вроде постскриптума: вот чем и как я это сделал! Затем он уничтожает видеозаписи камер наблюдения и удаляется восвояси.
– Знаете, что нужно для того, чтобы нарисовать такую картину, лейтенант? – заметил Рорк. – Мужество. Огромное мужество!
– Я делаю лишь то, что должна.
– Нет! – Рорк накрыл ладонью руку Евы и почувствовал, что она ледяная. – Ты делаешь куда больше!
– Не сбивай меня! – Ева вырвала руку. Ей действительно было холодно, и она чувствовала растерянность. – Как бы там ни было, это всего лишь теория.
– Причем отличная! Я будто своими глазами увидел, как все происходило. Полицейский значок в луже крови… Если ты права, и это действительно является каким-то знаком, то, возможно, Коли был убит именно потому, что он был полицейским.
– Да, я тоже постоянно возвращаюсь к этой мысли.
Послышался звук открывшейся двери. Ева с Рорком, не сговариваясь, повернули головы к входу.
Миллз оказался мужчиной внушительных размеров, но здорово оброс жиром. Рядом с ним шла невысокая, стройная и, по всей видимости, весьма энергичная женщина. Ее кожа была оливкового цвета и наводила на мысль о жарких странах и тропических островах. Черные блестящие волосы были забраны в длинный конский хвост, а большие темные глаза излучали неукротимую энергию. Миллз рядом с ней выглядел жирным и беспородным дворовым псом.
