– Ты что! – искренне удивился Семенов. – Это же самое интересное… – Других слов он не нашел.
– Ну-ну, – усмехнулся Валька. – Медальон тащи.
Пребывание у Вафли медальону явно пошло на пользу. Его не только отчистили от зелени и грязи, его дополнительно чем-то обработали, чтобы он блестел, и положили в мягкий мешочек.
– А ты уверен, что найдешь хозяина? – с опаской спросил Вафля.
– Он меня сам найдет, – буркнул Шейкин, пряча добычу в карман. – Я пошел. Бывай, Вафел, и не кашляй.
У Вальки теперь было два варианта – либо ждать вечера и очередных гостей, либо поискать, не захочет ли кто-нибудь еще его убить. И он выбрал второе, потому что вечером к нему могли уже и не прийти.
Вчерашний грузовик от пешеходного перехода оттащили, но вмятина в бордюрном камне осталась. И осколки валялись. Чайник прикинул траекторию и несколько раз перебежал дорогу перед машинами, приблизительно так же, как перебегал в прошлый раз. Ни один водитель давить его не собирался. Тогда он пошел к дому, где вчера на его голову сбрасывали кирпичи. По тому же самому месту пройти не удалось, потому что весь двор был перегорожен и перекопан. Была еще черная собака. Но здесь Шейкин задумался. Если в машине были те самые личности, с которыми он столкнулся в метро, кирпичи сбрасывал гигант и со всеми ними можно было договориться, то как разговаривать с собакой, Валька не знал. А если она не поймет, что за предмет ей тычут в нос, и все равно загрызет его? Перспектива быть съеденным Чайнику не улыбалась.
Оставалось метро. Но и здесь была одна загвоздка. Ему нужно было встретить троицу до того, как они столкнут его под поезд. Вдруг его сначала отправят на рельсы, а потом будут спрашивать, есть у него медальон или нет?
Шейкина это тоже не очень устраивало. Он покрутился у входа в метро, соображая, как бы ловчее первым увидеть противника. Решив разобраться на месте, он спустился в вестибюль. И тут его подстерегла самая большая неприятность – оказалось, что у него нет денег.
Валька обшарил все карманы. Кажется, последний стольник он потратил на пирожок.
Ну и ладно.
Людей в метро было мало, входили редко. Все попытки Чайника пройти через турникет с кем-нибудь закончились появлением милиционера, после чего Валька быстренько убежал.
«Придется отложить эксперименты до вечера», – думал Шейкин, забираясь в трамвай, идущий в сторону его дома. В душе он все еще надеялся, что все происходящее с ним чистая случайность, а вечерние визиты не более чем глюки.
Все-таки год учебы в школе бесследно не проходит, неустойчивая психика ребенка не выдерживает таких напрягов и ломается. Ничего… Завтра он сядет в поезд, а послезавтра будет уже купаться в Волге, и никакие видения его больше посещать не будут.
Трамвай мирно постукивал на стыках, не спеша набирая скорость. Выходили люди, вагон пустел.
Раздвинулись двери.
– Осторожно, двери закрываются, – прогнусавил механический голос. – Следующая станция…
Повисла тишина. «Пленка оборвалась», – весело подумал Валька.
– Следующая станция, – задумчиво пробормотал голос и тяжело вздохнул. – А какая разница, что за станция? Никакая, короче.
Шейкин насторожился, завертел головой и увидел, что к нему идет контролер – невысокая худая старушка с острыми злыми глазками.
– Ой, какая остановка? – вскочил Валька, имитируя испуг. Состав уже тронулся.
– Стой! – тут же кинулась к нему бабка. – Сначала билет покажи, а потом будешь выходить.
– А у меня украли. Вон парень побежал. Держите его! – Валька дернулся, пытаясь проскочить мимо зловредной бабки.
– Не было никого. Покажь билет!
– Чего вы привязались к ребенку? – заорал Валька. – Мне еще можно не платить!
– Плати штраф, а то в милицию отведу!
– Нет у меня денег, – признался Шейкин. – И не было никогда. Из детдома я, за справкой еду.
– Как же тебя одного отпустили? – прищурилась бабка.
– Сбежал я, – самозабвенно врал Валька. – Мамку хочу найти.
– Бедный, – покачала головой контролерша, поправляя на шее увесистую сумку. Звякнула мелочь. – Сирота, значит?
– Круглая, – сморщился Чайник, пытаясь выжать из себя слезу. Но плакать не хотелось. Хотелось смеяться. Валька украдкой оглянулся. В вагоне никого не было, кто мог бы оценить его актерские таланты. Трамвай, скрипя, повернул и устремился дальше по рельсам.
– Тогда пойдем, – поманила его за собой бабка и пошла к кабине водителя.
Шейкин облегченно вздохнул, победно расправил плечи, посмотрел в окно, чтобы узнать, долго ли ему еще ломать комедию, и замер. Мимо мелькали незнакомые дома и улицы. Высоких строений уже не было, шли низенькие пятиэтажки. Бабка топала в голову состава и с каждым шагом становилась все толще. Линялая вязаная кофточка у нее на спине лопнула, из-под нее выглянула грязная тельняшка. В вагоне стало темно, запахло плесенью, послышался противный металлический скрежет. Пробилась заунывная песенка:
Крест и череп, черный флаг,
Прочь несется наш мертвяк.
Вагон качнуло вправо, из левой стены повалились скелеты. На мгновение они скрыли сильно изменившуюся контролершу. А когда сухой треск прекратился и пол оказался прикрыт ровным слоем костей, на Вальку глянул ехидно прищуренный глаз на круглом, изуродованном шрамом лице. В пустой глазнице все так же сидел паучок. В углу рта была зажата темная трубка.
– Ну чего, малец, – хрипло выдавил Болт, выпустив изо рта густой едкий дым, – конечная. Поезд дальше не пойдет.
Вагон тряхнуло на стыке. Вальку бросило вперед на одноглазого. Он сшиб его с ног и кувырком пролетел до кабины водителя. Внутри маячил Бритва.
– До встречи, малец, – крикнул он, входя в салон. Его тощее продолговатое лицо сейчас было очень похоже на череп, а длинный острый нос – на клюв. Бритва взмахнул руками, взлетели фалды длинного пиджака. Да это же…
«Ворон, – вспомнил Валька и захлопал себя по карманам, – черепа, корабль… Где же он?!»
Медальон, как назло, никак не находился.
– Послушайте, – всхлипнул Чайник. – Он у меня, возьмите. Вы забыли! Мне не нужен.
– На том свете отдашь, – ощерил черные зубы Болт. – Катись, птенчик.
Валька поскользнулся, плюхнулся на пол, выронив медальон. На него уставился пустоглазый череп, белая челюсть клацнула и застыла в широкой улыбке.
Шейкин забарахтался в костях, вскочил и лицом к лицу столкнулся с перепуганной Подгорновой.
– Валечка! – всхлипнула она. – Что это?
– Ты что здесь делаешь? – Чайник был настолько удивлен ее появлением, что на мгновение забыл о Болте с Бритвой.
– Я за тобой… Я с тобой, – путалась в словах совершенно белая от испуга Машка. – Ай!
