– Лиссандра была права, – дослушав меня, грустно сказал жрец. – Ритуал нужно проводить раз в десять лет. Я долго не хотел верить, что последней жрицы нет в живых, и лишь когда она не появилась в Гирхе в год Шавари, понял, что Лиссандра действительно погибла в тот страшный день разорения храма.
– А если бы она приехала…
Я не договорила. Думать о том, что матушка, возможно, осталась бы жива, вернись она в Гирху и проведи обряд, оказалось слишком больно.
– Все в руках Двуликого, самира, – вздохнул жрец. – Не нужно думать о том, как все могло бы быть. Живи настоящим. Это единственный правильный путь.
Он не стал больше ничего говорить и пошел вперед, и я поплелась за ним, не в силах забыть о прошлом. И мне казалось, что все могло бы быть иначе, не прояви тогда папа твердость. Нет, я его понимала. Отпустить беременную жену в Гирху, в которой только недавно затихли гонения на жрецов Двуликого, было настоящим безумием. И все же…
Додумать я не успела. Мы подошли к развалинам. Араим остановился, и я оглянулась вокруг. Пустыня не смогла поглотить обломки мраморных колонн, и те белели в красных песках, словно останки огромного животного. А фундамент, наполовину занесенный барханами, напоминал арену амфитеатра. Кто-то заботливо расчистил камни, и я не поверила своим глазам, когда увидела стоящий в самом центре площадки артефакт. Тот самый, который изучала в подземном дворце Валлора. Как жрецам удалось его забрать? И на чем они перевезли артефакт, если его даже с места сдвинуть не получалось? Я помню, Рональд с Роуденом пробовали, но у них ничего не вышло.
Я только собиралась спросить жреца, кто перенес артефакт, как воздух странно загудел, песок пришел в движение, и вокруг площадки взвились песчаные смерчи. А когда они опали, я увидела одетых в белые хламиды жрецов. Их было одиннадцать… Нет, двенадцать, если считать Араима. Худые, с высохшими, словно выдубленными лицами, с простыми посохами в руках и усталыми, выцветшими глазами, они напоминали старые тамариски, растущие на подъезде к Ирге.
– Все здесь? – Оглядевшись, негромко спросил один из жрецов.
Он был моложе остальных и держался так, словно считал себя главным. Однако остальные поглядывали на «моего» жреца, видимо, ожидая от него какой-то команды.
– Да, – тем не менее, ответили они первому.
– А это и есть та, ради которой ты нас собрал, Араим? – Снова спросил жрец.
– Это Аделия, дочь Лиссандры из рода Ашту, – произнес мой знакомый, и в его голосе прозвучала странная сила.
Она походила на магическую, но при этом была немного иной. Более мягкой и пластичной, не вызывающей отторжения. Наши уэбстерские маги использовали личную энергию и магию рода. И она ощущалась мощной и холодной, как стальной клинок. А сила жрецов чувствовалась иначе. Казалось, что они черпают ее не изнутри, а извне, собирая все, что дает им пустыня.
– Ты уверен?
Во взгляде, которым окинул меня жрец, мелькнуло сомнение.
– Посмотри в ее глаза, – тихо сказал Араим, и все жрецы подались вперед, рассматривая меня так пристально, что я смутилась.
– Я чувствую огненную силу, – удивленно воскликнул один из жрецов.
– Да, – поддержал его второй. – Чистая сила пустыни. Ашш-рахаим! – Добавил он и поднял сложенные ладони к небу, а потом коснулся ими лица. – В девушке течет кровь Ашту.
– Выходит, время пришло? – С напором спросил первый жрец, и его глаза молодо блеснули.
– Время пришло, – повторили жрецы, и у меня по спине пробежали мурашки – от той силы, что прозвучала в их голосах. От надежды. От уверенности, что теперь все будет хорошо.
– Протяни руку, – велел мне Араим. – И позови свой посох.
– Как?
– Просто почувствуй его, – ответил жрец, и я, особо ни на что не надеясь, вытянула руку и закрыла глаза.
А уже в следующий миг в моей ладони оказался гладкий, отполированный посох.
– Орий принял замену, – довольно сказал Араим и поднял собственный посох. – Шарон, архаим, дар-шах! – Громко произнес жрец, ударяя им о камни фундамента.
Те отозвались глухим звоном, артефакт загудел знакомым барабанным боем, и пустыня дрогнула. Ее пески тонко заскрипели, зашелестели, завыли, а потом пришли в движение и, будто морская вода, отпрянули прочь, обнажая основание храма и обломки колонн. Не прошло и минуты, как на моих глазах мраморные остатки собрались в единое целое, и взмыли ввысь. Они зависли ненадолго и с глухим стуком опустились по кругу площадки. А в следующий миг текст на артефакте вспыхнул языками пламени, и в воздухе стали складываться огненные слова.
– В круг! – Громко выкрикнул Араим и сжал мою ладонь. – Быстрее!
Он потянул меня за собой, к артефакту, а остальные жрецы заняли места у колонн, подняли руки вверх и забормотали какие-то непонятные слова. Это была смесь древнегирхского и незнакомого мне языка. Гортанного и состоящего почти из одних шипящих.
– Повторяй за мной, – велел мне Араим, подведя к артефакту и положив на него руку. – Хар-раин. Сархафарим. Шах-хаим.
Я произнесла непривычные слова, ощущая, как камень под моей ладонью приходит в движение. Он вращался сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. И стоило прозвучать последнему слову, как артефакт загудел еще громче, а горящие буквы слетели с камня и закружили вокруг меня, сливаясь в единую огненную реку. А сам артефакт на пару футов поднялся в воздух, так и продолжая кружиться.
– Хар-раин. Сархафарим. Шах-хаим, – не останавливаясь, шептал жрец, и я повторяла вслед за ним.
Камни под ногами задрожали. Колонны угрожающе накренились, но жрецы ни на миг не прекращали своей молитвы. А потом появился он. Гул. Тяжелый, странный звук летел над пустыней, опережая поднявшийся ветер, и мне хотелось закрыть уши, чтобы не слышать этого грозного гудения. Внутри все мелко дрожало, на глазах появились слезы, и я уже почти ничего не видела, только слышала с каждой секундой возрастающий гул. Он звучал все ярче, и мне уже казалось, что тело вибрирует, отзываясь на низкие обертоны, а губы сами собой повторяли напевные слова.
– Харборио! – Ударив посохом по артефакту, громко выкрикнул Араим.
Его голос заставил меня очнуться от странного транса. Возглас разнесся над песками, уходя к горизонту, к которому клонилось горячее гирхское солнце, и я вдруг заметила черные точки, с огромной скоростью летящие по небу. Они приближались, с каждой минутой становясь все отчетливее, пока не нависли над площадкой и не оказались камнями, как две песчинки похожими на кружащий в центре артефакт.
– Шхан! – Повелительно выкрикнул Араим и поднял посох, обводя им круг. Камни над нашими головами пришли в движение.
– Ирбиш-ади! – Последовал следующий приказ, и в ту же секунду камни плавно опустились вокруг артефакта и придвинулись к нему, образовав правильный пятигранник.
Движение остановилось. Артефакт замер.
