Грей села на отодвинутый официантом стул и положила сумочку на соседний. А я заказал обед и, дожидаясь, пока принесут заказ, решил немного разговорить Аделину.
– Так откуда вы знаете древние языки? Только не говорите, что учились у профессора Эббота, все равно не поверю. Курсы слишком короткие, чтобы овладеть пятью языками даже с помощью магии.
– Нет, все проще, – улыбнулась Грей. – Мой дедушка владел книжной магией и был страстным коллекционером старинных книг. А я в детстве часто ему помогала, и он научил меня всему, что знал сам. В том числе и языкам.
– А эти книги… Где они сейчас?
– Когда папа разорился, их продали с аукциона.
Аделина вскинула на меня глаза. А я едва удержался от того, чтобы привлечь ее к себе и укрыть от той боли, что светилась в потемневшем взгляде.
– Ты очень любила отца?
– Да, – просто ответила Грей.– Он был удивительным. И он так заботился о нас с Дэйвом, так старался, чтобы мы ни в чем не нуждались.
– А мама?
Из донесений Генри я знал, что мать Аделины умерла при родах. А вот насчет ее происхождения оставались вопросы. Хруст сумел раскопать, что Лиссандра Энсон появилась в Гринвилле за несколько месяцев до свадьбы с Греем. Однако сведений о том, где она родилась и жила до своего приезда в небольшой портовый городок, пока не было. Впрочем, я не сомневался в Генри. Уж он-то, с его бульдожьей хваткой, обязательно докопается до правды.
– Мама умерла, – тихо ответила Аделина.
– Ты ее помнишь?
– Мне тогда было девять. И я помню каждую минуту, которую мы провели вместе. А вот Дэйв никогда ее не видел. Я, конечно, рассказываю ему о маме, но ведь это совсем не то.
Озера глаз потемнели еще больше, выложенное янтарем дно заволокло болотной зеленью, и Аделина чуть прикусила губу, видимо, пытаясь сдержать слезы. А я смотрел на нее и чувствовал, как внутри снова разливается боль. Ее ли, моя – кто разберет? С недавних пор я уже даже не пытался бороться, понимая, что сидящая напротив девочка сумела стать такой же неотъемлемой частью меня, как рука, голова или сердце. И больше всего на свете мне хотелось избавиться от проклятия и понять, что на самом деле я чувствую к Аделине Грей. И одновременно с этим все внутри восставало против этого знания. «Моя!» – неистово стучало сердце. «Только моя!» – повторяла за ним душа. И мне страшно было представить, что будет, если однажды окажется, что ничего этого больше нет. И что те чувства, которые разрывают меня изнутри – всего лишь морок. Пустышка. Наведенная страсть.
От этих мыслей стало не по себе. Казалось бы, столько лет жил без ненужных эмоций и даже считал себя счастливым. А сейчас стоило подумать, что вернется прежнее спокойствие, как внутри все в узел сворачивалось. И хотелось схватить Дилли в охапку и не отпускать. Не давать себе возможности от нее отказаться.
– Ты очень любишь брата.
Это не было вопросом, но Грей ответила.
– Он – все, что у меня есть. И ради него я пойду на что угодно, – выпалила она и тут же резко замолчала, а в ее взгляде мелькнуло смятение.
Похоже, мы оба слишком хорошо помнили тот злосчастный вечер, когда она пришла устраиваться на работу. И сейчас это воспоминание кружило между нами, заставляя сожалеть о том, что все вышло именно так.
– Аделина.
Я накрыл маленькую руку своей. В душе расплескалась непривычная нежность. И хотелось сказать Дилли, что я ее никогда не обижу. И что она не должна смущаться того, что было. И…
– Ой, лорд Хаксли, а это и есть кербе? – Выдохнула Грей, незаметно вытягивая ладошку из-под моей руки и рассматривая принесенное официантом огромное блюдо. – Пахнет вкусно.
Она снова подняла на меня взгляд, и перед глазами опять мелькнула странная картина. Темнота, тонкие пальчики, нежно ласкающие лицо, ощущение податливого тела под моим собственным, поцелуи и… Шасс! Мечты зашли слишком далеко.
– Ешьте, нера Грей. Уверен, вам понравится.
Не знаю, как сумел удержать лицо. Кербе, как и полагается, были пряными и острыми, но я толком не чувствовал ни их вкуса, ни аромата. Смотрел на сидящую напротив девушку и раздумывал над тем, что делать с вышедшей из-под контроля жизнью.
Аделина Грей
Обед в перелетном кабаке получился странным. Он что-то изменил в наших отношениях с лордом Хаксли. Точнее, я понимала, что у нас нет и не может быть никаких отношений, но почему-то чувствовала, что маг больше не закрывается от меня. И не злится по поводу и без. И в его глазах все чаще мелькает теплый свет. А еще мне чудился в них незаданный вопрос. Казалось, совсем немного, и лорд Хаксли озвучит его вслух, и я пойму…
– Наслаждаетесь гирхской кухней?
Я так засмотрелась на своего мага, что не заметила подошедшего к нашему столику графа Роудена. Тот выглядел немного необычно в модном сюртуке и в гирхском головном платке и казался не слишком довольным тем, что встретил нас в кабаке. Хотя, сколько видела графа, он всегда выглядел так, будто жизнь его совсем не радует. Один этот холодный взгляд чего стоил!
– Роуден? – Немного напряженно спросил лорд Хаксли, отодвигая десерт. – Разве вы не должны быть на раскопках?
– Пришлось отлучиться, – неохотно ответил граф, и его губы плотно сжались под щеточкой коротко стриженых усов.
И в этот момент он походил скорее на отставного военного или на служащего королевской полиции, чем на археолога.
– Присоединитесь? – Предложил лорд Хаксли, но прозвучало это так, будто маг не слишком надеялся на согласие Роудена.
– Не хочу мешать вашему приятному уединению, – ожидаемо произнес граф и мазнул по мне задумчивым взглядом. – К тому же, я не один.
Он оглянулся на столик в углу, и я заметила там компанию из нескольких гиров и одного эрха. Те пили крепкий артас и о чем-то тихо говорили, поблескивая темными выпуклыми глазами, а их смуглые лица казались выточенными из бронзы.
– Что ж, хорошего дня, – коротко кивнув, пожелал Роуден и пошел к друзьям.
Я посмотрела на лорда Хаксли и заметила, как внимательно тот рассматривал графа. И было что-то в его глазах, отчего мне захотелось поежиться. Все-таки лорд Хаксли, даже если выглядел спокойным и расслабленным, все равно оставался настоящим хищником. Но вместо того, чтобы оттолкнуть, это еще больше меня притягивало.
– Доели? – Спросил маг.
Я молча кивнула, отодвинув опустевшую тарелку. Сливочный шербет оказался таким вкусным, что я даже не заметила, как съела его до последней крошки.
– Тогда идем?
Пока мы пробирались по слегка покачивающемуся полу между плотно стоящими столиками, я все время чувствовала между лопаток чей-то пристальный взгляд, и лишь спустившись по приставной лестнице, с облегчением выдохнула и посмотрела по сторонам.
