Тихонько поднявшись, бесшумно двинулась к Мисталю и, не дойдя всего двух шагов, вдруг споткнулась, задохнувшись от внезапно обрушившегося беспричинного ужаса. Он был почти осязаем — густая, липкая и удушливая масса, паутиной опутывающая стол и обоих мужчин: Мист пользовался врождённой способностью тёмных запугивать других до дрожи в коленках. На самом деле, бояться было нечего, но справиться с оцепенением оказалось не так-то просто. Хотелось оказаться где-нибудь подальше от этого кошмарного места, а нужно было заставить себя двигаться вперёд. Ноги никак не желали слушаться, в груди похолодело, но неестественно прямая спина Мисталя была всего в двух шагах, и, сглотнув застрявший в горле комок, я медленно, через силу, подошла ближе. Прижалась, положила ладони на твёрдые плечи и так замерла.
Парализующий ужас немедленно отступил, закаменевшие мышцы расслабились, но больше охотник ничем моего присутствия не выдал.
«Будь на моём месте Ян, ты бы не усомнилась, — мрачно произнёс он, наконец. — Это нечестно, дорогая. Разве я дал тебе повод?»
«Расскажешь, кто такая Калира?»
«Так всё из-за неё?! — Мист изумлённо умолк, а затем его взгляд и голос обрели былую весёлую лёгкость: — Да ты никак ревнуешь!»
«Нет! — отшатнулась я. — Ничего подобного!»
«Ха! Мне определённо нравится! Продолжай!»
И я его жалела? Серьёзно?!
Посчитав, что примирение состоялось, беззвучно фыркнула и вернулась на прежнее место. Вот-вот должно было начаться самое главное.
— Это всё, — тяжёло вздохнул Киар и украдкой утёр выступивший на висках пот.
Мисталь отобрал список, пробежался по нему глазами и укоризненно произнёс:
— Подумай-ка ещё, приятель. Не разочаровывай меня.
— Больше никого не было! Клянусь! Я подкладывал улики, признаю, но никогда не участвовал в покушениях!
— Что ж, посмотрим… — протянул Мист и будто бы наугад ткнул в одну из фамилий. — Господин Марр, например. Расскажи о нём поподробнее.
Я всем телом подалась вперёд, даже затаила дыхание, чтобы не пропустить ни звука!
Оборотень тоскливо покосился на дверь и неохотно послушался:
— Тогда как раз выбирали нового дворцового артефактора, и один из кандидатов предложил мне деньги за помощь в устранении конкурентов. Шесть сотен золотых! Я должен был всего лишь пробраться в мастерскую и подменить артефакт, сделанный господином Марром для леди Олре.
— Если мне не изменяет память, именно её муж тогда был председателем комиссии?
— Клянусь, я не знал, что леди погибнет! Гакелв сказал, что она всего лишь покроется сыпью! Этого было бы достаточно, чтобы лорд Олре отдал свой голос кому-нибудь другому!
— А когда ты услышал, что она умерла, то решил свалить всю вину на господина Марра. Очень удобно.
— К этому времени Гакелв уже стал дворцовым артефактором. Что я мог поделать? Он угрожал выдать меня, если кто-то узнает правду!.. Я этим не горжусь, Мисталь! Обычно всё было не так! Те, кого я подставлял, вполне этого заслуживали! Я годами за ними наблюдал. Они были ничем не лучше тех, кого мы садили в тюрьмы, только богаче!.. Господин Марр ничего такого не сделал. Он мне даже немного нравился, но выбора не было. Или он, или я, понимаешь? И перед обыском я подложил ему одну из запрещённых книг. Еле нашёл. Уйму денег за неё выложил! Гораздо больше, чем заработал!
— В это время тебя и заметила его дочь?
— Та девочка? Да она чуть всё не испортила!
— Как именно?
— Ещё даже не рассвело толком, а она зачем-то притащилась в мастерскую и почти застукала нас с Лоем! Он как раз шёл от двери к порталу, я заканчивал убирать следы на полу, и тут она открыла дверь!
Точно! Теперь, когда Киар это сказал, воспоминания прояснились! Когда в то утро я вошла в мастерскую, он резко обернулся, и серёжка качнулась. Рубин сверкнул так ярко, что я сразу его заметила, но, к сожалению, он отвлёк меня от самого мужчины. Может, если бы тогда я смогла описать его лицо, это бы что-то изменило?
— И что вы сделали?
— Сбежали, — он зябко поёжился и снова утёр пот. — Если бы в доме с ней что-то случилось, это бы доказывало присутствие посторонних и возможность подлога. Я был уверен, что во время обыска сумею не попадаться ей на глаза и понадеялся, что ребёнок не сможет ничего доказать. Она же мелкая совсем.
— Кто такой Лой?
— Просто один ловкий парень. Воришка. Он пару раз помогал мне, а потом стал работать на Гакелва. Выполнял для него небольшие грязные поручения.
Должно быть, Лой и был второй смазанной фигурой. Я помнила только, что видела кого-то темноволосого и высокого.
— Ну хватит, Мисталь! — взмолился вдруг Киар. — Пожалуйста! Я же и так всё тебе рассказал, перестань уже меня запугивать!
— Ещё чего! Должен же я получать от нашей беседы хоть какое-то удовольствие! — рассмеялся он. — Почему ты уволился?
— Гакелв достал. Хотел, чтобы я подменил артефакты Яна.
— Оптимист!
Оборотень окончательно поник. Теперь он казался мне всего лишь жалким, а вовсе не противным и подлым, как вначале. Его лицо приобрело сероватый оттенок, на лбу выступила испарина, искусанные губы побледнели. Он упрямо пытался не поддаваться страху, но уже почти проиграл.
— Что ж, пожалуй, на сегодня хватит, — заявил Мист, поднимаясь. — Пора перейти к приятной части дня.
— Подожди! Что со мной будет?
— Попрошу Яна отдать тебя охотникам. Нужно же им на ком-то тренироваться.
Киар судорожно сглотнул и намертво вцепился пальцами в край стола.
— Я не сделал ничего, за что можно приговорить к смерти!
— Да не знаю я, — вздохнул Мисталь, устало потирая подбородок. — Решение будет принимать Ян. Он у нас добрый, так что, скорее всего, просто отправит тебя куда-нибудь, чтобы был под присмотром. Но сначала, конечно, всё проверит. Если ты хоть где-то солгал, будешь жалеть до конца жизни… Что, в принципе, не так уж и долго.
На этой оптимистичной ноте мы и покинули негостеприимную камеру.
Захлопнув за собой дверь, Мисталь с наслаждением потянулся и повернулся прямо ко мне:
— Снимай амулет, Лэри. Ты услышала всё, что хотела? Довольна?
О плате он пока не упоминал, и я была ему за это признательна. Жаль было бы испортить столь долгожданный момент подобным разговором.
— Теперь мы можем забрать отца?
— Только документы прихватим. И Яна. Он, наверное, тоже захочет пойти.
Меня переполняла радость. Хотелось танцевать, громко смеяться и обнимать всех, кто попадётся под руку, включая излишне вредного охотника. Но я не осмеливалась даже слишком явно улыбаться. Мешало чувство нереальности происходящего. Мне казалось, это всё сон, и когда он кончится, то окажется, что на самом деле ничего особенного не произошло.
