— Точно, дорогая, — рассмеялся он, ещё больше пугая перепадами в настроении. — Собирайся.
Помедлив, озадачено нахмурилась. В его излюбленном, раздражающем обращении на этот раз почему-то было не привычное ехидство, а какая-то незнакомая мягкость.
— Я готова.
— Тогда идём.
Мне не нравилась мысль, что это небольшое путешествие идёт в разрез с указаниями врача. Не нравилось покидать дворец тайком. Но Мисталь предложил исполнить одно из самых заветных моих желаний — и не когда-нибудь, а прямо сейчас. Сколько бы я ни спрашивала об этом у Наяна, он всегда просил ещё немного подождать, а его брат был готов отправиться немедленно. Могла ли я отказаться?
В Заратоне, крепости, где держали отца, я уже бывала. Один раз, когда его только осудили. Мы виделись всего несколько минут, нам даже не разрешили толком поговорить, но впечатления остались самые тяжёлые. Пропитавшиеся отчаянием, потёртые, кое-где заплесневелые серые камни, сырой полумрак, устрашающего вида охранники и безнадёжность — таким запомнилось мне это место.
Утешало только, что на этот раз я иду туда не одна и с хорошими новостями.
Портал вывел нас прямо в чей-то кабинет, порядком напугав сидевшего за столом пожилого, сухощавого мужчину в тёмно-коричневом кителе.
— Что вы… — начал было он, но, разглядев охотника, мигом вытянулся и сменил тон на крайне почтительный: — Приветствую, лорд Алер!
— Познакомься, Лэри. Господин Урос, начальник Заратона.
Мы обменялись кивками, исподтишка внимательно друг друга рассматривая.
— А это моя будущая жена — госпожа Илэрия Марр, — совершенно серьёзным голосом, будто и не в шутку, заявил Мисталь. — Мы пришли навестить её отца, господина Эдена Марра.
«Будущая жена»! Как жаль, что воспитание не позволяло мне устраивать прилюдные ссоры с выяснением отношений!
— Рад познакомиться, госпожа, — начальник, пряча изумление, склонил голову. — Я немедленно отведу вас.
— Мисталь, — потянув за рукав, я просительно взглянула в его глубокие, уставшие глаза. — Нельзя ли мне получить копию обвинительных документов?
— Зачем? Ян уже ими занимается.
— Мне никогда не говорили, какие были найдены доказательства. Это очень важно, понимаешь? Я годами об этом думала.
Как назло, на ум не приходило ничего, что без ущерба для репутации можно было бы предложить ему в качестве благодарности.
— Госпожа Марр, эти документы являются…
— Хорошо, ты их получишь.
От столь бесцеремонного нарушения закона у господина Уроса перехватило дыхание:
— Лорд! Я вас безгранично уважаю, но отдавать столь важные бумаги посторонним никак нельзя!
— Что вы, почтенный, какие же мы посторонние? — пожурил Мисталь, но тот отчего-то побледнел. — Я хочу получить эти документы. У вас есть хоть одно основание мне отказать?
— Нет, — несчастным голосом пробормотал старик, — но вы ведь…
— Что я буду с ними делать, никого не касается.
Он ссутулился, но смиренно направился к двери, ведущей в архив, зашуршал, ища в ящиках нужную папку.
Я никак не могла поверить в такую удачу и снова обернулась к довольно улыбающемуся охотнику:
— И ты делаешь это просто так, ни за что?
— Скажем, в честь моего прекрасного настроения.
— Спасибо!
От избытка благодарности я готова была простить утренние безобразия, и, судя по насмешливо прищуренному взгляду, он отлично это чувствовал.
Когда вернулся господин Урос, Мисталь не дал ему снова пуститься в нравоучительные наставления и ловко выхватил тощую папку:
— Благодарю! А теперь покажите, где находится господин Марр.
— Как пожелаете, — вздохнул начальник тюрьмы и по-военному чётко двинулся в коридор.
— Во дворце отдам, — шепнул Мист, наклонившись, и спрятал бумаги во внутренний карман камзола.
Поднимаясь по винтовой лестнице вслед за господином Уросом, я озиралась вокруг и всё больше недоумевала. Мы давно миновали нужную дверь — в прошлый раз я хорошо её запомнила — и теперь, похоже, направлялись в башню.
— Его перевели в другую камеру?
— По распоряжению лорда Алера, господину Эдану Марру было предоставлено более подходящее помещение.
В ответ на мой удивлённый взгляд Мисталь качнул головой:
— Это не я.
Значит, Наян! При мысли, что он действительно взялся за папино дело, навестил его и даже велел перевести, хотелось улыбаться. Душу переполняла надежда и признательность. Пусть наверняка ещё ничего не известно, но я не сомневалась, что он-то точно сумеет докопаться до истины. Кто, если не он? Когда вернёмся, нужно будет непременно его поблагодарить! Придумать что-нибудь особенное, чтобы Ян по-настоящему обрадовался.
Лестница заканчивалась небольшой площадкой с массивной деревянной дверью. При виде нас, один из охранников постучал и заглянул внутрь:
— Господин Марр, к вам посетители.
Мне вдруг стало страшно. Тогда, всего за пару дней пребывания в Заратоне, папа сильно изменился, постарел: лицо осунулось, из глаз исчез жизнерадостный огонёк. Я боялась войти и увидеть, что могло стать с ним теперь, спустя несколько лет.
— Чего замерла, Лэри?
Ничуть не разделяя моего волнения, Мисталь по-хозяйски распахнул дверь и настойчиво потянул через порог.
Комната оказалась круглой, светлой и настолько напоминала самую обычную мастерскую, что я даже растерялась. Львиную часть пространства занимали верстак и ящики с различными приспособлениями, за ними вытянулся забитый книгами шкаф, а чуть поодаль ютилась заваленная набросками кровать. Из-за лежащих на столе пёстрых камней, на стенах плясали разноцветные солнечные зайчики.
— Травинка?
Услышав это с детства знакомое прозвище, я затаила дыхание и только теперь увидела папу. Перед нашим появлением он как раз собирал разбросанные по всем поверхностям книги и теперь, вынырнув из-за спинки кровати, выглядел даже удивлённее меня.
Горло внезапно сдавило, но я всё равно улыбнулась:
— Здравствуй.
Я столько всего хотела ему рассказать, но теперь почему-то просто стояла и смотрела, чувствуя себя самой счастливой в мире уже от того, что отец здоров и у него, насколько возможно, всё хорошо.
— Ну и что это? — ворчливо нарушил Мисталь нашу безмолвную идиллию. — Хоть обнялись бы! Я зря, что ли, напрягался, устраивая вам встречу?
Отец посмотрел на него так, будто только что увидел.
— Пап, это Мисталь, он…
— … ваш зять!
— Нет!
— Ладно. Будущий зять!
