Да, абсолютно любой может бросить Мисталю вызов, победить и стать новым главой Лиги. Может. Теоретически. Практически же это вряд ли когда-нибудь случится. Жизнь охотникам ещё не опостылела.
Я задремала прямо на верстаке, когда услышала:
— На сегодня хватит.
Кроме нас с Яном в помещении уже никого не оказалось.
— Идём, идём, — со смешком поторопил он, за руку вытягивая из кресла.
Когда портал закрылся, Наян сноровисто расстегнул застёжки моего платья, потянул его вниз.
Затея провести вместе ночь всегда казалась мне чем-то волнующе-приятным, почти недостижимым. Я столько об этом мечтала, провожая взглядом закрывающуюся за Яном дверь! И вот мечта, наконец, начинала сбываться. Радостно и совсем чуточку страшно. Стоя напротив любимого мужчины, в честности которого нисколько не сомневалась, я до последнего не могла поверить, что теперь действительно буду засыпать с ним рядом. Обнимать, вдыхать запах его кожи, прижиматься…
Несмотря на романтический настрой, сдержать зевоту было невозможно, и мне пришлось поспешно прикрыть рот кулачком.
«Нет, — подумала, улыбнувшись, — пожалуй, сегодня придётся обойтись без нежностей. Хоть бы вообще не уснуть ещё до того, как он ляжет!»
— Знаешь, — усмехнулась, вышагивая из упавшего к ногам наряда, — я как-то иначе представляла себе нашу первую совместную ночь.
Он тихо фыркнул.
— Я, вообще-то, тоже! Поэтому, раз уж сегодняшняя попытка не удалась, предлагаю просто поспать… С другой стороны, если ты настаиваешь, я, разумеется, готов скрасить…
Не в силах и дальше серьёзно слушать витиеватые, сомнительные предложения со смешком перебила:
— Тише! Что, если тебя сейчас услышит Мисталь? Сам ведь будешь потом выгонять его из моей кровати!
— Звучит угрожающе, — весело согласился он. — Переодевайся. Умоюсь и сразу вернусь.
Почистив зубы, я сменила нижнее платье на заранее приготовленную ночную сорочку — такую же длинную, но гораздо более плотную, и с предвкушением забралась под одеяло. Увы, глаза тут же стали слипаться. Я очень надеялась, что услышу, когда вернётся Ян, но сон был слишком крепким.
К несчастью, первая ночь, проведённая с любимым мужчиной, полностью выпала из моей памяти, а вот утро, напротив, вышло незабываемым!
Всё началось с ощущения чужого взгляда. Было уже светло, однако осознать своё положение в пространстве всё равно оказалось нелегко: смущал избыток тел. Для начала, повернув голову, я обнаружила, что лежу на плече дремлющего слева Наяна, знакомо и удобно обнимающего меня под грудью. А вот мои ноги вольготно располагались на коленях у безмятежно сопящего справа Мисталя. Под одеялом этого не было видно, но сорочка задралась едва ли не до талии, и его ладонь покоилась у меня на бедре — слишком высоко, чтобы оставаться к такому равнодушной.
Вдобавок, со стороны дверей донеслось:
— Вижу, я многое пропустила. Тебя поздравить или посочувствовать, милая юная леди?
— Отстань от неё, Ти! — пробурчал в подушку Мист, притягивая меня ближе. — У нас общий знак!
— Что ж, тогда поздравляю!
— Дались мне твои поздравления! Проваливай!
Пролетевшая мимо подушка незваную гостью ничуть не взволновала.
— Вот смотрю я на вас и думаю, почему сама до сих пор такое не попробовала? — она чуть склонила голову к обнажённому плечу и задумчиво нахмурилась. — Слушайте, а как вы втроём…
— Тиен, — предупреждающе протянул Наян.
— Ладно, ладно… — сдаваясь, она демонстративно подняла руки и тут же исчезла в портале.
С её уходом я отмерла. Краснея по самые уши и задыхаясь от переполнявшего возмущения, вскочила на кровати и, избегая заинтересованных взглядов, постаралась закутаться в одеяло, как в кокон.
— Ты что тут делаешь?!
Отбирать единственное прикрытие у полуголых мужчин и одновременно пытаться выяснять с ними отношения — затея неудачная. Тем более на мягком матрасе. Я намеревалась перешагнуть Мисталя, но запуталась и в результате всем весом упала ему на живот. Несчастный сдавленно охнул и подхватил получившийся из одеяла кулёк, чтобы, глядя в мои злые глаза, укоризненно проворчать:
— Я, разумеется, не против, чтобы ты падала ко мне в объятия, но не так же буквально!
Вывернуться из его рук, будучи спеленатой дурацким одеялом, не получалось. Я пыхтела, яростно пытаясь выбраться, но всё было зря.
Уголки губ Мисталя дрогнули в попытке скрыть улыбку. Сжалившись, он положил меня обратно на середину и собирался что-то сказать, но был весьма невежливо прерван — я, наконец, сумела освободиться, но напоследок случайно заехала ему локтем в бок.
— Да ты издеваешься, что ли?! — взвыл охотник.
Не выдержав, Наян захохотал.
— Вот она, мгновенная расплата!
Мне смешно не было совершенно. Обескураженная их искренним весельем в столь кошмарной ситуации, я чувствовала себя как никогда гадко и не знала, что делать. Мало того, что почти незнакомая женщина застала меня в кровати с мужчиной, так ещё и не с одним! Почему их это не заботит? Могли ли они специально всё подстроить? Никто ведь не может попасть в покои незамеченным! Откуда тут взялся Мисталь? Почему Ян позволил ему остаться, если всю ночь был со мной сам?
— О, только не начинай, — поморщился Мист, прислушавшись к себе. — Уже и не помню, когда мне в последний раз было стыдно, а из-за тебя это случается всё чаще и чаще! Сделай что-нибудь со своими глупыми душевными терзаниями! Кому вообще нужны совестливые охотники? Уволиться же придётся!
Почти исчезнувшее подозрение, что меня намеренно держат в неведении, разгорелось с новой силой. Это же тёмные, в конце концов! Наивно было думать, что конкретно эти двое — исключение из правила!
— Эри, — мягко и убеждающе произнёс Наян, — ты не права.
Никогда ещё делить с ними эмоции не было так скверно! Не только личная жизнь, но даже мысли выставлены на всеобщее обозрение! Как будто у меня не осталось ничего своего!
— Да что тебе не нравится-то? Отлично же выспались!
— Это мерзко, — не сдержалась я.
— «Мерзко»? — зло прищурился Мисталь. — Ты хоть…
В нём бушевали обида и уязвлённая гордость. Обида! Можно подумать, это именно ему пришлось краснеть!
— Подожди, — перебил Ян и обернулся ко мне: — О чём бы ты ни думала, не спеши с выводами. Всё совсем не так плохо, как тебе сейчас кажется.
— Лучше уж вообще не спать, чем…
— Да-да, — язвительно встрял охотник, раздражённо надевая рубашку. — Тебя всю ночь обнимали те, кого ты любишь! Какое непереносимое унижение!
С языка рвались необдуманные, злые слова. Я чуть было не озвучила их, но, к счастью, вовремя осеклась.
