– О мертвых пациентах, – уточнила Ева, когда Луиза повернулась к двери. – Точнее, убитых. Я работаю в отделе убийств.
Обернувшись через плечо, Луиза посмотрела на Еву более внимательно. Она увидела худощавую фигуру, жесткое лицо и усталые глаза.
– Вы расследуете убийство?
– Целых два. – Ева протянула Луизе бумажные цветы, – Это ваши?
– Да. Значит… – Она оборвала фразу, и на ее лице мелькнуло беспокойство. – О, только не Снукс! Кому могло понадобиться убивать Снукса? Он был абсолютно безобидным.
– Снукс был вашим пациентом?
– Вообще-то он не был ничьим пациентом. – Луиза подошла к древней кофеварке и включила ее. – Раз в неделю мы выезжаем в медицинском фургоне для обследования больных на месте. – Автомат издал шипящий звук и отключился, вода не успела закипеть. Луиза с досадой стукнула кулаком по столу. – Говорила же я, что надо купить новую кофеварку! А теперь нам опять урезали бюджет.
– Расскажите мне о Снуксе, – сухо потребовала Ева.
Усмехнувшись, Луиза провела рукой по волосам.
– Я часто видела Снукса, когда была моя очередь выезжать в фургоне, и однажды вечером, около месяца назад, уговорила его согласиться на осмотр. Мне не составило труда обнаружить, что без лечения он умрет от рака через полгода. Я пыталась втолковать ему это, но он только рукой махнул, подарил мне цветы и сказал, что я славная девушка. – Она глубоко вздохнула. – Не думаю, что Снукс был сумасшедшим, хотя на психиатрическое обследование он не соглашался ни за какие деньги. Просто его это не заботило.
– У вас есть записи результатов осмотра?
– Я могла бы их отыскать, но какой смысл? Если его убили, раку до него не добраться.
– Я бы хотела приобщить их к моим файлам, – сказала Ева. – А как насчет Эрин Спиндлер? Она проходила здесь обследования.
– Спиндлер? – Луиза покачала головой. – Не думаю, что она лечилась у меня, иначе бы я ее запомнила. Но если вам нужны сведения о пациентах, лейтенант, то предоставьте мне побольше данных о них. Как они умерли?
– Можно сказать, во время операции. – Ева сообщила ей подробности.
Когда Луиза справилась с удивлением, ее взгляд вновь стал спокойным и холодным. Подумав, она покачала головой.
– Я ничего не знаю о Спиндлер, но уверена, что никакой орган Снукса не годился даже для черного рынка.
– Тем не менее, кто-то изъял у него сердце, и сделал это на высшем уровне мастерства. Кто ваш главный консультант-хирург?
– У нас нет консультантов со стороны, – устало ответила Луиза. – А здесь я главный хирург. Так что если хотите отвезти меня на допрос или предъявить мне обвинение, вам придется только подождать, пока я закончу дела с пациентами.
Ева с трудом сдержала улыбку.
– В настоящее время я вас ни в чем не обвиняю, доктор. Если только вы сами не хотите признаться. Вот в этом. – Вынув из сумочки фотографии жертв, она протянула их доктору.
Луиза, нахмурившись, долго изучала увеличенные снимки ран.
– У того, кто это сделал, золотые руки, – пробормотала она наконец. – Я сама неплохой хирург, но о таком опыте даже мечтать не могу. Проделать подобную операцию в жилище бомжа на тротуаре… – Она покачала головой и вернула Еве фотографии. – Я могу ненавидеть человека, который это сотворил, но восхищаюсь его мастерством.
– А у вас есть предположения, кто мог бы это сделать?
– Я не общаюсь с богами от хирургии, а вы ищете бога. Я попрошу Джен найти сведения о Спиндлер, а мне нужно возвращаться к пациентам.
Но Луиза задержалась, снова посмотрев на цветы. В ее глазах появилось нечто большее, чем усталость, – возможно, горе.
– Мы научились исцелять почти все недуги, но некоторые люди страдают и умирают преждевременно, так как они слишком бедны, трусливы или упрямы, чтобы обращаться за помощью. Но мы справимся и с этим. – Она снова взглянула на Еву. – Мы победим на всех фронтах, но на вашем, лейтенант, никогда не добиться полной победы. Самым страшным врагом человека всегда будет другой человек. Поэтому мне придется продолжать лечить избитых, изрезанных и искромсанных двуногими хищниками, а вам – на них охотиться.
– Я тоже одерживаю победы, доктор, каждый раз, когда отправляю в клетку очередного хищника. И я отправлю туда убийц Снукса и Спиндлер – можете на это рассчитывать.
– Я уже больше ни на что не рассчитываю, – покачала головой Луиза и отправилась туда, где ее ждали больные и умирающие.
Я… забавляюсь. В конце концов, великий труд должен быть уравновешен периодами досуга и развлечений. Кроме того, мне нужно поразмыслить об одной досадной помехе. В самый разгар работы моим противником оказалась упрямая, решительная и умная женщина, обладающая огромным опытом в своей профессии.
Но какой бы упрямой, решительной и умной ни была Ева Даллас, она остается копом. Я и раньше имел дело с копами, поэтому знаю, что от них легко избавиться тем или иным способом.
Однако какой абсурд, что те, кто издает законы – законы, которые меняются так же быстро и часто, как ветер, – считают, будто я нахожусь под их юрисдикцией.
Они называют то, что я делаю, убийством. Но устранение, и притом гуманное, увечных, бесполезных и непродуктивных – не более убийство, чем устранение вшей с человеческого тела. Жертвы, избранные мною, не более чем паразиты, к тому же больные и умирающие.
Эти существа заражены, испорчены и осуждены тем самым обществом, чьи законы призваны мстить за них. Но где же были законы и призывы к правосудию, когда те же создания теснились в жалких жилищах среди отбросов и нечистот, презираемые, пренебрегаемые и проклинаемые?
Мертвые, они послужат куда более великой цели, чем та, которой они не смогли достигнуть при жизни.
Впрочем, если это называют убийством, я готов принять подобный термин, как принимаю вызов упрямого лейтенанта. Пускай она суетится, ищет, размышляет и делает выводы. Я уверен, что буду наслаждаться этим поединком.
Но если она станет помехой, если каким-то чудом подберется слишком близко ко мне и моей работе, тогда ею придется заняться.
Даже у лейтенанта Даллас есть свои слабости.
ГЛАВА 7
Макнаб обнаружил еще одного мертвого бомжа в одном из парижских переулков. У него отсутствовала печень, но его тело было так изуродовано одичавшими кошками, бродящими по трущобам, что большинство физических доказательств преступления оказалось уничтоженным. Тем не менее, Ева включила его имя в свои файлы.
Она взяла их домой, решив поработать там до возвращения Рорка из Лос-Анджелеса.
На сей раз Соммерсет ее не разочаровал, появившись в холле через несколько секунд после того, как она шагнула через порог. Темные глаза дворецкого уставились на Еву, а длинный тонкий нос брезгливо сморщился.
