– Во всяком случае, он живет здесь. Ты достаточно проснулся, чтобы дать мне отчет?
– Конечно. – Пытаясь сесть, он облизнул пересохшие губы. – Кофе! Умоляю!
Ева целиком разделяла его желание и поэтому отправилась на кухню.
Когда она вернулась с двумя чашками крепкого черного кофе, кот уже стоял на своих лапах на полу, терся о ноги Макнаба и смотрел на него с удивлением: почему человеку это не нравится? Макнаб взял чашку обеими руками и одним махом выпил половину.
– Прекрасно! Мне снилось, что я где-то на заброшенном далеком острове занимаюсь любовью с огромным мутантом, у которого вместо кожи шерсть. – Он посмотрел на Галахада и улыбнулся. – Боже мой!
– Меня не интересуют твои похотливые фантазии, Макнаб. Что тебе удалось сделать?
– Ладно. Я прошерстил все окраинные гостиницы в городе. Ни один человек не заказывал номера вчера вечером. Я прошелся по отелям среднего класса – кое-какие результаты есть. Кроме того, собрал данные на нашего клиента. Дискета у тебя на столе.
Ева подошла к столу, взяла дискету и положила в сумку.
– Доложи кратко.
– Нашему типу сорок семь лет, родился в Нью-Йорке. Родители развелись, когда ему было двенадцать. Мать была лишена родительских прав, и он находился под опекой. Она никогда больше не выходила замуж. Работала актрисой, в основном в дешевеньких фильмах. У нее была какая-то история с психическим заболеванием. Постоянно ложилась в клинику, в основном – депрессия. Они не дали информации по ней сразу, потому что она покончила с собой в прошлом году. Догадайся, когда?
– Рождество?
– В точку! Саймон сам заработал себе на высшее образование. У него две специальности: театр и косметология. Дипломы по обеим. Работал в одноразовых ангажементах как продюсер-стилист. В салон был принят два года назад. Никогда не был женат. Делил жилье с матушкой.
Он сделал паузу, чтобы выпить кофе.
– Он никогда не обвинялся в нарушении кредитных обязательств, но лечение матери активно опустошало его счета. Никаких уголовных преследований. Стандартные тесты на физическое и психическое стояние – все в норме.
– Сделай копию его данных для Миры. Потом посмотри, что ты можешь накопать на отца. Займись оплатой чеками в гостиницах. Он должен был где-то ночевать.
– А нельзя ли мне позавтракать?
– Ты знаешь, где кухня. Я буду в городе. Держи меня в курсе дел.
– Заметано. Даллас, с тобой и Пибоди все в порядке?
– А почему с нами что-нибудь должно быть не в порядке?
– Мне показалось, что с вами что-то не так…
– Держи меня в курсе дел, – повторила Ева и ушла, оставив его пить кофе, чесать за ухом кота и разгадывать загадки.
Ева подумала, что ее помощница либо спала за столом, либо получила еще одну нашивку за службу: Пибоди выглядела строгой и подтянутой, как хорошо поджаренный тост. Но она ошибалась. Обменявшись кивками вместо слов, они вместе вошли в салон. Иветта уже сидела за своим столом, заканчивая работу над сегодняшним планом приема пациентов.
– Вы стали посещать нас регулярно, – улыбнулась она Еве. – Я просто обязана предложить вам сделать маникюр или еще что-нибудь.
– У вас есть свободный процедурный кабинет?
– Даже два. Но ни одного свободного сотрудника до двух часов дня.
– Запишите меня на пять.
– Простите?..
– Часов. А сейчас мне надо поговорить с вами. Мы можем занять один из пустующих кабинетов.
– Я очень занята.
– Выбирайте: здесь – или в управлении полиции.
– О боже мой! – С тяжелым вздохом Иветта отодвинула стул. – Мне надо кого-то посадить вместо себя. Саймон не любит, когда мы покидаем пост вне расписания.
– Можете мне поверить, он не создаст для вас проблем.
Направляясь в процедурный кабинет, Ева мечтала об одном: чтобы он не выглядел, как лаборатория патологоанатома.
– Когда вы последний раз видели Саймона?
– Вчера. – Как только они вошли в кабинет, Иветта надела массажную рукавицу и стала водить ею по обнаженным рукам и шее. – Он закончил к шести часам с одной грудастой толстухой. Если вам нужен Саймон, он будет здесь с минуты на минуту. Вот-вот появится. Накануне Рождества у нас огромный наплыв клиентов.
– Я бы не стала ждать его сегодня.
Иветта замерла, массажная рукавица скрипнула в ее дрогнувшей руке.
– С Саймоном что-нибудь случилось? Он попал в автомобильную катастрофу?
– С Саймоном кое-что случилось, но он не попал в автомобильную катастрофу. Прошлой ночью он напал на Пайпер Гоффман.
– Напал? Саймон?! – Иветта с трудом сдержала смех. – Вы не в своем уме, лейтенант.
– Он убил четырех человек. Изнасиловал и убил четырех человек и почти то же самое сделал вчера ночью с Пайпер. Он сбежал. Где он может скрываться?
– Вы ошибаетесь. – Руки Иветты затряслись, и она сдернула массажную рукавицу. – Вы ошибаетесь! Саймон – интеллигентный и мягкий человек. Он и мухи не обидит.
– Как давно вы его знаете?
– Я… Пару лет, с тех пор как он пришел в салон. Нет-нет, вы ошибаетесь! – Иветта вдруг прижала ладони к щекам. – Пайпер?.. Вы сказали, что на Пайпер напали? В каком она состоянии? Где она?
– Она в коме, в больнице. Саймону помешали покончить с ней, и он сбежал. Он вернулся в свою квартиру, но теперь его там нет. Куда он мог пойти?
– Я не знаю. Я не могу поверить в это! Вы уверены?
Ева холодно посмотрела ей в глаза.
– Я уверена.
– Но он обожал Пайпер! Он был их консультантом – ее и Руди. Он делал для них все. Он называл их «ангелы-близнецы»…
– С кем еще он был близок? Кому он мог рассказывать о своей личной жизни? О своей матери?
– О своей матери? Я знаю, что она умерла в прошлом году. Саймон был в отчаянии. Она умерла в результате несчастного случая.
– Он говорил вам, что это был несчастный случай?
– Она потеряла сознание, или что-то в этом роде, в ванной. Захлебнулась. Это ужасно! Они были очень близки.
– Он рассказывал вам о ней?
– Конечно. Мы ведь работаем вместе, проводим здесь много часов. Мы друзья… – Ее глаза наполнились слезами. – Я не могу поверить вашим словам!
– Вам лучше поверить, для вашей же безопасности. Куда он мог пойти, Иветта? Если он напуган, если он не может пойти домой. Если ему надо где-то спрятаться.
– Я не знаю. Вся его жизнь проходила здесь, в салоне. Особенно после того, как он потерял мать. Я не думаю, что у него есть другие близкие люди. Его отец умер, когда он был ребенком. Он не звонил мне. Клянусь, не звонил!
