Пибоди залезла в салон, устроилась поудобнее.
– А мне цвет нравится. И сиденья такие мягкие…
Ева включила зажигание и, услышав ласковое урчание мотора, одобрительно кивнула.
– Не чихает, не кашляет. Будем надеяться, что охранная система работает.
– Есть причины опасаться?
– Ага. Я теперь всего опасаюсь. – Ева развернулась и поехала к выходу. – Мы едем к клубу «Русалочка». Я хочу попробовать найти тех двух призраков, которых видела сегодня на рассвете. А такую машину – даже с полицейскими номерами – кто-нибудь обязательно попытается увести.
– Насколько я знаю, у таких автомобилей защита полная – вплоть до того, что непрошеных гостей бьет током.
– Это должно помочь, – кивнула Ева. – Обожаю новую технику! Пибоди, найдите мне номер Одри Моррел в Лакшери Тауэрз.
Одри подошла к телефону сразу – как будто ждала звонка.
– Миссис Моррел, это лейтенант Даллас.
– Да, лейтенант. Чем могу быть полезна?
– Не могли бы вы мне сказать, где вы были сегодня между пятью и семью часами утра?
– Здесь, в квартире. Я проснулась в начале восьмого и работала все утро. А почему вы спрашиваете?
– Приходится. Мне бы хотелось договориться с вами о встрече. Если вам удобно, завтра утром, у вас.
– Да, пожалуйста. Приходите в девять, если это не займет больше часа. В десять тридцать у меня занятия.
– В девять? Отлично, благодарю вас. Всего доброго. – Ева пристроилась в хвост машинам, которые терпеливо ждали зеленого сигнала светофора. – Тот, кто звонил сегодня утром Соммерсету, знал, что он неравнодушен к Одри. Хотя, по правде говоря, трудно себе представить, что у этого старого пня может быть пассия.
– Я уже об этом думала.
– И что же?
– Я все больше убеждаюсь, что этот человек не может действовать в одиночку. Если, конечно, мы считаем, что Соммерсет невиновен. Дело не только в убийствах, а в самой схеме. Убийца должен знать распорядок дня Соммерсета и должен быть уверен, что тот от него не отклоняется. А это значит, что кто-то за ним следит, пока убийца делает свое дело. Кроме того, судя по психологическому портрету, убийца – человек, нуждающийся в похвале, в восхищении, в награде. Кто-то ему это обеспечивает.
– Молодец, Пибоди!
– Но вы это и без меня знали, – вздохнула Пибоди.
– Неважно. Все равно – молодец. Половина работы следователя заключается в логических рассуждениях, и логику вы проследили.
– А вторая половина?
Ева не успела ответить – они подъехали к клубу «Русалочка». Дверь была опечатана полицией, жалюзи на окнах опущены.
– Уличные призраки редко появляются днем, – заметила Пибоди.
– Ничего, машина их выманит. – Ева вышла и подождала Пибоди. – Включите сигнализацию.
Замки щелкнули, и тут она заметила какое-то движение у двери дома напротив.
– Плачу пятьдесят долларов за информацию, – сказала она, почти не повысив голоса: призраки обычно слышат все, что хотят услышать. – Если я ее получу, мы с помощницей не будем проверять, имеются ли в здании запрещенные к хранению вещества.
Ева не повернула головы, но краем глаза увидела, как к ней подошел странный тип, серый с ног до головы. Волосы, лицо, глаза – все это было того же цвета, что и его пальто. Голос у него был шелестящий, пальцы выхватили купюру, не касаясь Евиной руки.
– Вы знаете Патрика Мюррея, уборщика?
– Видел, слышал, но не знаю. Так он же умер.
– Не совсем. – «Он, как и ты, между этим миром и иным, – подумала Ева. – Но у Патрика еще есть шанс вернуться». – Вы видели кого-нибудь, кто входил в клуб на рассвете?
– Видел. – Серые губы призрака растянулись в зловещей улыбке. – Не знаю его.
– В котором часу это было?
– Часов нет. День, ночь… Один пришел, когда была скорее ночь, другой – когда был скорее день.
– Двое? – переспросила Ева. – Вы видели, как в разное время сюда входили два человека?
– Один звонил, второй – нет.
– Как выглядел первый?
– Две руки, две ноги, голова. По мне, все на одно лицо. Пальто хорошее, черное.
– Он еще был здесь, когда пришел второй?
– Нет. – Призрак снова улыбнулся. – Один ушел, другой пришел. Потом появились вы.
– Вы там обитаете? – спросила она, показав на здание.
– Да, мне туда и пора. Здесь слишком светло.
– Там и оставайтесь. Если вы мне снова понадобитесь, получите еще пятьдесят.
– Легкие деньжата, – сказал он и исчез.
– Узнайте его имя, Пибоди. Проверьте всех жильцов.
– Слушаюсь, мэм. – Она залезла в машину. – Два человека… Это подтверждает рассказ Соммерсета.
– Наш убийца не знал про призраков, поэтому не подстраховался. А ему достаточно было дать денег и пообещать еще.
– Меня от этих типов дрожь берет. – Пибоди сделала запрос в компьютере и ждала ответа. – Когда на них смотришь, кажется, что они вот-вот пройдут сквозь стену.
– Посидите пару лет на транквилизаторах – так же будете выглядеть. Выясните все имена: вдруг наш призрак решит-таки сменить свою обитель. Да, и еще позвоните Макнабу, пусть едет ко мне.
– Макнабу?
– Не злитесь. – Ева, включила «дворники»: пошел мокрый снег. – Мне надо проверить телефон Соммерсета. Кстати, я звонила в больницу, и мне сказали, что Мюррей может выкарабкаться. Мозг поврежден незначительно, рефлексы возвращаются. Его жена с ним.
Подъехав к дому, Ева с неудовольствием взглянула на машину, подкатившую следом, но тут же радостно воскликнула:
– Фини!
Фини вылез из машины – загорелый, довольный, в мятых штанах, с дурацкой соломенной шляпой на затылке.
– Привет, детка! – Он вытащил из машины какую-то коробку и, согнувшись чуть ли не пополам, поволок к ней. – Мы только что вернулись. Жена прислала тебе небольшой подарок – в благодарность за то, что вы пустили нас пожить в свою хижину. Да, хижина незабываемая! – Он закатил глаза. – Пибоди, упросите Даллас пустить вас туда недельки на две. Это настоящий дворец в скалах над морем. Лежишь в кровати, высовываешь руку из окна – и срываешь манго. Бассейн там размером с небольшое озеро, а уж обслуживание… Ну, пустишь ты меня наконец? Руки отваливаются, тут фунтов пятьдесят чистого веса.
– Конечно. Я думала, ты вернешься только… – Дойдя до двери, Ева вспомнила, что сегодня как раз тот самый день, когда он должен был вернуться. – Кажется, я потеряла счет времени.
Фини водрузил коробку на стол в вестибюле и расправил плечи.
