Смит сжал кулаки, крупные и исполосованные шрамами.
— Я не вижу другого выхода. Может, ты видишь? Ты старше и мудрее меня.
Херефорд улыбнулся. Да, он был старше и мудрее своего давнего друга, зато не так смел, жесток и решителен. Что ж, каждому своя сторона.
— Я подумаю, чем тебе помочь, — ответил Херефорд. — Ну а пока оставим твой план. Кровавый век всё равно наступит, с тобой или без тебя, дорогой друг, но ты станешь тем, кто его начнёт. Надеюсь, тебе хватит мужества и духа, чтобы выдержать это испытание.
Смит кивнул.
— А что будешь делать ты?
Херефорд снова посмотрел на огонь.
— Пойду на службу к Рингам. Им очень не понравится, что ты спрячешь Печати. Лучше быть ближе к врагу, чтобы знать о его планах. Продам дом. Давно хотел, чтобы из белого замка сделали что-то достойное. Как тебе идея устроить тут школу?
Смит улыбнулся.
— А что? Я бы в ней поучился. — Он посерьёзнел и добавил: — Если что, это была шутка.
Херефорд тоже улыбнулся.
Шутки он любил.
* * *
Двести лет.
Двести лет поисков и убийств. Двести лет службы Рингам.
Бесконечные скитания. Но когда-то они должны прекратиться.
Херефорд смотрел на Рэя Питона, парня из трущоб и овеумного наркомана. Очередное перерождение Смита, ещё не знающего, кто он такой.
Парень был без сознания, лежал на столе под люстрой из синего стекла, в зале Ордена Волка. Херефорд не сказал Рингам, что это и есть тот самый вор Печатей и вечный беглец.
Время правды ещё не пришло.
Сначала нужно перенести Смита в другое тело, чтобы дать ему хотя бы временную свободу от Хозяина, а уж потом сообщить Рингам, кого именно они заполучили.
Очень вовремя подвернулся Теодор — неугодный принц, нелюбимый сын, по которому никто не будет страдать. Зато та участь, что из мести приготовил ему Фердинанд, станет первым шагом к свободе Смита.
И пусть он потеряет память… это не так страшно, как вечные скитания.
Херефорд приготовился к ритуалу.
Он готов был стать для своего друга злейшим врагом, готов был угрожать ему, калечить его, пугать, гнать вперёд, открывать ему тайны и заставлять искать Печати опять и опять, пока они не будут найдены, и пока Смит не доберётся до самой главной из них.
Чудовищный план, но чего не сделаешь ради свободы.
* * *
Херефорд, обессиленный проведением ритуала, сидел в углу комнаты, а тэн Зивард наблюдал, как просыпается Теодор Ринг.
Вернее сказать, тот, кто находился внутри него.
Зивард ударил парня по лицу.
— Рэй! — Ударил ещё раз. — Рэй?.. Можешь шевелиться?
Ничего не понимающий парень моргнул и приподнял руку.
— Отлично. Теперь скажи что-нибудь.
Тот снова моргнул.
— Рэй, скажи что-нибудь, — повысил голос Зивард. Затем посмотрел на Херефорда с недовольным видом: — Он точно готов?
— Думаю, да, — ответил Херефорд. — Это моя лучшая работа. После неё мне придётся полгода восстанавливаться, но это стоило того. Посмотрите, тэн, как он хорош. Вросся в носителя, как будто там и был.
От усталости Херефорд не выказывал волнения и еле заставлял себя говорить. Он, как никто, понимал, что его план намного более рискованный, чем план самого Смита.
Что из этого выйдет, не знал никто, даже тот, кто его придумал.
Зивард наклонился к перерождённому Смиту.
— У тебя есть время до утра. Херефорд займётся тобой, и тебе придётся схватывать на лету… но ты ведь способный, не так ли?
Тэн больше не стал тратить время и покинул комнату, а Херефорд остался.
Он всё ещё не верил, что видит перед собой Смита, растерянного, слабого, лишённого памяти. Одно волхв знал точно: его друг готов сражаться. В этом была его природа.
— Ты помнишь, Рэй? — тихо произнёс Херефорд и посмотрел на своего новоиспечённого врага. — Помнишь, что с тобой случилось сутки назад?..
Глава 5.4
Восемь волхвов шли за мной шаг в шаг.
Мы уходили всё дальше в восточное крыло дворца, по коридорам, залам и галереям.
— Долго же вас пришлось ждать, — сказал я, не оборачиваясь.
— Прости нас, господин, — ответил Тарот. — Красный Капкан оказался слишком крепким, но мы сделали всё, как ты сказал. Разрушили его до основания и освободили адептов. Что ещё прикажешь?
Я резко остановился и обернулся.
Волхвы выстроились передо мной в ряд. Выглядели они уже иначе: в длинных чёрных мантиях и повязках, прикрывающих уродливые лица. Только глаза по-прежнему тлели оранжевым огнём.
— Семеро из вас зачистят дворец. Здесь не должно остаться в живых ни одного солдата Его величества. — Я посмотрел на Тарота и обратился уже к нему: — А ты найдёшь дворецкого Элиота и приведёшь сюда. Прямо сейчас.
Волхвы кивнули мне и разошлись.
Семеро из них поспешили в разные залы, а Тарот подошёл к стене коридора и приложил к ней ладони, создавая портал.
Когда перед ним разверзлась серебристая бездна, он повернулся ко мне.
— На поиски понадобится минута, господин.
— Приступай.
Ждать мне пришлось даже меньше минуты. И пока я стоял у портала, по залам дворца раздавались выстрелы, звон стекла и крики. Волхвы приступили к исполнению приказа — начали избавляться от охраны Рингов.
Прошло секунд пятнадцать. Из серебристой жижи портала вывалился человек в изодранном костюме, упал плашмя на живот и застонал от боли.
Это был Элиот.
На его забрызганном кровью лице застыл ужас.
Камердинер увидел меня не сразу, но когда увидел, ужаснулся куда сильнее, чем прежде. Ещё бы — для него, как и для многих остальных, я был дьяволом во плоти, заговорщиком, предателем, убийцей императора и тем, кто разоряет дворец прямо сейчас, рушит оплот великих Рингов. Рушит всё, что они создавали и укрепляли двести лет.
Не решаясь встать с пола, Элиот уставился на меня.
— Мой… принц, — выдавил он еле-еле. — Мой принц… или уже… мой император?
— Рановато, Элиот, — бросил я. — Мне нужна Иветта… то есть моя мать. Где она может быть? Ты должен знать.
— Леди Иветта? — Камердинер с горечью посмотрел на меня. — Вы хотите убить собственную мать?
— Я не собираюсь никого убивать.
Он мне не поверил, это было видно по его лицу.
— Нет, сэр. Я не знаю, где она.
