В тот же миг он начал захлебываться хлынувшей изо рта кровью.
– Сначала позабочусь о вас.
– Хлыст важнее. Серое пальто в шкафу. Восьмое справа. Во внутреннем кармане.
Веки Ёна задрожали. Он схватил телефон Гона и направился к шкафу, одновременно набирая номер Тэыль.
* * *
Разделившись с Синджэ для обыска больницы, в поисках Ку Ыны Тэыль спустилась в подвал, где располагался морг. Понятно, почему Ли Рим выбрал хоспис местом для подмены людей. Здесь просто спрятать трупы, их не найдут, а даже если и найдут, это не будет выглядеть подозрительно, ведь пациенты хосписов – смертельно больные люди.
В морге царила мрачная энергетика смерти. Одну за другой Тэыль открывала дверцы холодильных камер и проверяла, есть ли внутри останки. Три оказались пусты, трупа Ку Ыны не было. Перед четвертой камерой Тэыль остановилась. Сердце замерло, по телу пробежала дрожь, на душе стало тяжело.
Тэыль медленно открыла дверцу и, увидев внутри человеческую фигуру, выдвинула поддон. Перед ней лежало бледное и безжизненное тело Ку Ыны. Тэыль посмотрела на нее, содрогнувшись, снедаемая гнетущим чувством. Отвратительны люди, которые в угоду собственным тщеславным амбициям крадут чужие жизни. И Ли Рим ответственен за весь этот кошмар.
Тэыль схватила телефон и позвонила в участок:
– Лейтенант Чон Тэыль из третьего отдела по особо тяжким. Срочно запрашиваю идентификацию личности. Я нашла тело Ку Ыны, числящейся пропавшей без вести. Отправлю вам адрес сообщением.
Как только она закончила разговор, телефон завибрировал. На экране высветился номер Гона.
– Детектив Чон, это я.
Однако голос на том конце принадлежал не Гону. Звонил Ён. Он говорил прерывисто, словно за кем-то гнался и ему не хватало дыхания. Нутром Тэыль сразу почувствовала: произошло что-то страшное.
– Похоже, Его Величество отравили. Ему срочно нужна медицинская помощь.
– Как… Как он?
Мозг отказывался воспринимать новость, а душа не могла поверить. Тэыль попыталась взять себя в руки и выслушать объяснения Ёна.
– Я сейчас за городом, свяжусь с тобой, как вернусь. Тебе позвонят – делай все так, как она скажет.
Тэыль пробила ледяная дрожь. В панике трясущимися руками она набрала номер Хиджу – знакомой, что работала в бюро судебно-медицинской экспертизы. Она была женой Пака, возглавляющего третий отдел по особо тяжким преступлениям, и хорошо знала Тэыль, Синджэ и Ынсопа. Тэыль оказалась на грани нервного срыва, и только желание спасти Гона удерживало ее на краю бездны.
Прерывистым голосом сквозь слезы она принялась объяснять ситуацию:
– Хиджу, срочно нужна скорая: человека отравили. Но у него нет удостоверения, в больницу никак не попасть.
Хиджу был озадачена. Пальцы Тэыль тряслись так сильно, что, казалось, вот-вот выронят телефон. Она изо всех сил сжала его обеими руками. Слезы градом текли по щекам.
В отчаянии она протяжно заскулила:
– Помоги, пожалуйста.
Тэыль молила о помощи Хиджу или неизвестного бога – она и сама не знала.
* * *
Ён стоял в коридоре частной больницы, которая была закрыта для посетителей в нерабочее время. Свет горел только в процедурной комнате, куда принесли Гона. Ён с нетерпением ждал результатов и топтался возле двери, потому что Хиджу попросила подождать снаружи. Плечо его все вымазалось в темно-красной крови Гона. Наконец Ён прислонился к стене, искренне надеясь, что Гон выживет.
В конце коридора послышался звук быстро приближающихся шагов.
– Он все еще там?
Это была Тэыль, которая мигом примчалась из Янсона в Сеул. Ён просто молча посмотрел на нее. В этот момент из процедурной вышла Хиджу.
– Как он? – взволнованно спросили Тэыль и Ён.
Хиджу начала объяснять, переводя взгляд между ними:
– Вы правы, это бы яд. К счастью, Ынсоп быстро привез его, жить будет. Он скоро очнется, сильно не переживайте. Кстати, а кто он? Почему ему нельзя в больницу? И почему нет удостоверения?
– Прости, я позже обязательно все объясню.
Удача не отвернулась от них. Почувствовав облегчение, Тэыль схватилась за сердце. Несмотря на подавленное состояние, она поклонилась, поблагодарила Хиджу за помощь и извинилась. И хоть Хиджу снедало любопытство, она понимала, что сейчас не лучшее время для разговора, поэтому просто утвердительно кивнула.
– Шеф Пак тоже не в курсе?
– Да… Простите.
– Поняла. Это клиника друга, ваш знакомый может остаться здесь только на неделю, дольше никак нельзя. Внимательно следите за его состоянием. Я заеду завтра перед работой.
Поклонившись несколько раз, Тэыль еще раз поблагодарила Хиджу. От всего пережитого девушка побледнела и впервые выглядела такой слабой и беспомощной. В знак поддержки Хиджу похлопала ее по плечу, а после ушла, оставив их с Ёном наедине.
Когда жена Пака скрылась из виду, Тэыль решилась зайти в палату к Гону, но Ён преградил ей путь. Взгляд его был холодным и суровым.
– Ты не можешь войти.
В недоумении Тэыль посмотрела на Ёна.
– Женщина, которая отравила Его Величество, выглядела в точности как ты. Кто знает, может, это снова она?
Ён вошел в процедурную и захлопнул дверь прямо перед носом Тэыль, оставив ее одну в полной растерянности. Это было довольно жестоко по отношению к ней, но она не осмелилась перечить: чувство вины не позволяло ей нарушить запрет, потому что человек с ее лицом представлял угрозу для жизни Гона.
«Если даже Гона Луне удалось обмануть, то что говорить об остальных», – подумала Тэыль.
Без сил лейтенант Тэыль опустилась на пол в темном коридоре и горько заплакала. Слезы без остановки лились по лицу. Просидев так некоторое время, она успокоилась, вытерла щеки тыльной стороной ладони и позвонила Ынсопу.
– Ынсоп, это я. Вези Ынби и Ккаби ко мне. Не отходите от моего отца, держитесь вместе. Если я приеду домой, сразу звони. Ты меня понял?
– О чем ты говоришь? Зачем звонить, если ты…
Словно внезапно осознав смысл ее просьбы, Ынсоп понизил голос. Тэыль прикусила нижнюю губу.
– Я правильно тебя понял?
– Все верно. Я верю только в тебя.
Дав указания Ынсопу, Тэыль повесила трубку. Тем временем на улице уже светало.
* * *
Гон с трудом пришел в себя и, взглянув на незнакомый потолок, снял кислородную маску.
Когда он пошевелил рукой, Ён, сидевший на страже, подбежал к нему и позвал:
– Ваше Величество! Вы очнулись? Какое счастье, что вы поправились, – взволнованно загудел Ён. Однако его переживания и тревоги никуда не делись.
