Синджэ подошел к общему столу, за которым сидела Тэыль, и, задумавшись на мгновение, выпалил:
– Тэыль, расскажи мне об этом побольше.
– Ты о чем?
– О том месте, куда ты уходила. Из научной фантастики.
Он тут же почувствовал на себе изумленный взгляд Тэыль. Синджэ взял в руки палочки для еды, но только для вида: кусок не лез ему в горло. Он постарался делать вид, что все в порядке, только бы Тэыль ничего не заметила. Синджэ желал лишь одного – просто жить обычной жизнью, как раньше. Вместе с Тэыль, которая за долгие годы стала для него близким другом, его семьей, а иногда, казалось, и чем-то большим. И чтобы так было всегда.
Но слишком многое уже необратимо изменилось, чтобы его желание могло стать реальностью. Особенно его раздражало, что другой мужчина постоянно крутится где-то рядом.
– Я была там всего один день.
Тэыль начала рассказывать все, что видела, в надежде, что Синджэ сможет принять эту правду.
– То место называется Корейская империя, и, в отличие от нашего мира, это единое государство. Можно сесть на поезд и доехать до Пхеньяна. Столица у них не Сеул, а Пусан. И там есть император, горячо любимый и почитаемый всем народом.
Опустив голову, Синджэ молча помешивал свой пибимпап
[4]. Он вспомнил тот день, когда этот горячо любимый император горько плакал, переживая смерть отца.
– Я даже ходила там в наш участок. Там все по-другому, от формы до служебных авто. Но я так рада была встретить шефа Пака и детектива Сима: хоть что-то общее. Даже в том мире они были полицейскими, будто так суждено. Потом я пошла искать тебя.
Синджэ поднял глаза и посмотрел на Тэыль.
– Но тебя… там не было, ни в участке, ни в Пхёнчхандоне. Может, унаследовал семейный бизнес и стал богачом? Или, может, живешь где-нибудь за границей. Повезло тебе.
– Я был тут, – немного нерешительно и невнятно произнес Синджэ.
– Что? – удивленно спросила Тэыль.
Тэыль пыталась найти двойника Кан Синджэ в Корейской империи, но его там не было. Потому что он был здесь, и настоящее его имя – Кан Хёнмин.
Синджэ медленно закрыл глаза, а затем вновь открыл и попытался перевести тему:
– Хватит болтать, давай есть. Нам еще кое-куда надо заехать по пути.
* * *
Место, куда Синджэ привез Тэыль, оказалось колумбарием. Повсюду стояли склепы с урнами, а на надгробиях – фотографии скончавшихся людей. Цветы, оставленные когда-то посетителями, уже отцвели и поникли. Синджэ шел впереди, не говоря, куда направляется. Тэыль покорно следовала за ним, не задавая вопросов. Наконец он остановился перед чьим-то склепом.
Глаза Тэыль широко раскрылись от удивления, когда она увидела фотографию на надгробии. Она узнала лицо ребенка – это был Джихун. Позже она вспомнила, что уже была здесь, когда расследовала дело. Они стояли перед тем самым склепом, где похоронен мальчик.
– Синджэ… Как ты узнал об этом месте?
– Как-то Кённан попросила передать тебе отчеты. Сказала, секретная информация. Ну, я и заглянул в них, чтобы понять, над чем ты там втихаря работала, чем голова твоя забита. И вот куда меня это привело.
– Вот как… Я могу объяснить, кто этот мальчик.
Но Синджэ прервал ее:
– Это мне и самому известно. Поэтому мы здесь. Я знаю, почему ты не смогла найти меня в том мире.
– Почему же?
– Знаешь, зачем я стал полицейским? Я ждал, что однажды меня спросят, кто я такой, и надеялся, что в этот момент буду держать в руке пистолет, – чтобы или себя застрелить, или этого человека.
Эту историю Тэыль уже слышала однажды, но по-прежнему ничего не понимала. Да и Синджэ еще совсем недавно вряд ли смог бы что-либо прояснить. Просто мысли о судьбе преследовали его, и он пускался в раздумья. Но теперь он уверен. Человеком, которого он хотел застрелить, был «тот мужчина» – черная тень, что против воли переместила его в другой мир.
– Что ты хочешь сказать? В смысле когда спросят, кто ты такой?
– Помнишь тот день, когда Ынсоп оказался не тем Ынсопом, которого мы знали? Я позвал по имени этого парня, заявлявшего, что он император.
– Позвал по имени? Что ты имеешь в виду? Он назвал тебе свое имя? – изумленно спросила Тэыль, потому что ни при каких обстоятельствах этого просто не могло случиться.
Синджэ покачал головой и лишь усмехнулся в ответ, будто осознавая абсурдность собственных слов.
– Нет, я просто назвал его имя. Потому что я его помнил.
Он помнил мальчика, оплакивавшего своего покойного отца.
– Ли Гон – вот как его звали. Ты не нашла меня в том мире, потому что я жил в этом. С тобой. Меня там нет и не могло быть, потому что я и есть Кан Синджэ из Корейской империи.
От удивления Тэыль не могла сказать ни слова. Синджэ, который впервые спокойно говорил о себе с Тэыль, смотрел на фотографию Джихуна на надгробии. С гор налетел холодный ветер, мурашками пробежал по коже.
– И это факт, но я пока точно не знаю, кто же я на самом деле.
Синджэ не знал, как Тэыль отреагирует на эти новости, но, преодолев страх, обо всем рассказал ей и сразу же почувствовал облегчение, будто тяжкий груз упал с плеч. Он бросил нервный взгляд на Тэыль.
Пытаясь переварить информацию, она лишь глухо пробормотала:
– Так ты был здесь… Ты был здесь все это время.
– Но должен ли я быть здесь? Ты ведь… рада, что я здесь?
Когда-то он скитался по этому городу, одинокий, никому не нужный. И память о тех временах жила глубоко в его сердце. Синджэ прикусил губу, стараясь не заплакать, но не смог совладать с собой, глаза его заблестели от слез. Тэыль обняла его. В этот момент он казался как никогда хрупким и нежным.
Тэыль не знала, что ответить. Да и существовал ли он, этот правильный ответ? Ясно было только одно: человек перед ней – настоящий Кан Синджэ, друг, который стал ей как брат за эти долгие годы, проведенные вместе. В объятиях Тэыль Синджэ больше не мог сдерживаться. Слезы боли, что он подавлял в себе, вырвались наружу.
* * *
На двор уже спустилась поздняя ночь. Принц Пуён собирался отправиться во дворец, но перед этим зашел к себе в библиотеку. В тот момент, когда он наконец выбрал нужную книгу, в дальнем углу библиотеки что-то щелкнуло. На рабочем столе вдруг загорелась настольная лампа. Принц Пуён обернулся: кто бы мог зажечь ее? В кресле за столом, вальяжно откинувшись на спинку, восседал Ли Рим. Одежда и лицо его, освещаемые тусклым светом светильника, были залиты кровью: Ли Рим вырезал всю стражу, охранявшую дом принца, и тех, кто встал на его пути.
