Глава 39. Насильно милой не бывать
Кирилл помогает подняться, но стоит моим ногам коснуться пола, как щиколотку пронзает острая боль. Вскрикиваю.
— Давай понесу на руках, — Орлов подхватывает меня на руки и движется по ступенькам вниз.
Обвивая шею обеими руками, я льну к груди Кирилла и тихо шмыгаю носом. Какая же я все-таки дура. Ну, вот зачем, зачем я накинулась на Мудиловича? Он хоть и раненая собака, но мужик есть мужик. Ему ничего не стоит дать мне отпор, что он и сделал. Просто оттолкнул от себя, а я же вся такая фартовая, да. Скатилась вниз, посчитала все ступеньки и вишенка на торте — подвернула ногу, надеюсь, не сломала.
Облом! После рентгеновского снимка все становится ясным как дважды два. Закрытый перелом голеностопного сустава. И как я так умудрилась? Не понимаю. Но факт остается фактом. Это случилось и теперь на моей левой ноге красуется белоснежный гипс до колена. Умница я, твою ж дивизию!
С огромным трудом Кирилл усаживает меня в свой спорткар, и в этот момент я очень жалею, что у него не обычный седан. Невозможно выставить ногу вперед. Жутко неудобно, да и вообще, меня все бесит.
— Я же тебя предупреждал не творить дичь. Чего ты добилась, Мартынова? — рокочет басом Орлов.
— За дорогой смотри.
— Не уходи от вопроса. Ну, я жду ответа.
— Я не смогла сдержаться. Прости.
— Прости, — копирует мой тон. — Из-за твоей выходки я подрался с лучшим другом.
— Он это заслужил! Да и какой он тебе друг после всего?
— А ты не лезь в мои отношения с Толяном. Я когда-нибудь лез к вам с Анькой?
— Так не было повода.
— Его всегда можно найти, если сильно захотеть.
— Ладно, хватит, Кир. Я не хочу с тобой ссориться. Опять. Лучше скажи, что узнал. Что вообще произошло с Анькой? Почему она оказалась в реанимации?
— ДТП.
По спине бежит мороз. Быстро хлопаю ресницами, прокручивая в голове ответ Орлова, а затем:
— В смысле? Какое такое ДТП?
— Толик и Аня попали в ДТП. У Толяна легкое сотрясение мозга, сломана рука, ну ты же видела его гипс, а Аня… Ей повезло меньше.
— Повезло меньше? — завожусь как спичка. — Да какого черта она вообще попала в ДТП? Они же расстались. Как? Как она оказалась с этим мудаком в одной машине?
— Не знаю, Сонь. Узнаешь у подруги, когда будет можно.
— А ребенок? — спрашиваю, затаив дыхание. — Он…
— Нет, — качает головой Орлов. — К сожалению, нет.
Соленые слезы жгут глаза. Невыносимо больно за подругу. Хочется выть от отчаяния. Хочется все крушить, ломать. Какого черта Анька поехала с этим придурком? Неужели помирились? Нет, не верится. Я же лично видела, как она порезала на лоскутки все шмотки бывшего.
Я успокаиваюсь только в квартире Орла, точнее, у нас дома. Кирюша снова несет меня на руках, а затем помогает принять душу и устроиться на постели. День выдался тяжелым, а потому я сразу выключаюсь, стоит голове коснуться подушки.
***
Через день Аня выходит на связь. Я хочу приехать к подруге в больницу, но не могу. Орел все время на работе, а без него я точно не справлюсь. Поэтому целый час мы болтаем с подругой по телефону. Стараюсь не затрагивать больную тему, но Аня говорит все сама. Оказывается, она следила за своим бывшим. Зачем? А здесь я не стала выяснять. Наверное, еще любит. Наверное, не смирилась.
— Представляешь, он водит ее в ресторан. Покупает ей цветы, в то время как мне не принес даже вонючую гвоздику! — возмущается подруга и я знаю, что дело не в какой-то там гвоздике. Он просто ее никогда не любил и Анька тоже это знает. — Знаешь, что самое интересное?
— Что?
— Он предложил ей замуж. Во как, — слышу в трубке ухмылку.
— А ты откуда знаешь?
— Так я же следила за ними, говорю тебе. Поперлась за Толиком в тот долбанный ресторан, чтоб оно все…
— Не надо было, Ань.
— Как не надо, а? У нас ребенок, — замолкает. — Был.
На том конце провода раздаются всхлипы. Я успокаиваю подругу как могу. Получается с большим трудом.
— Он встал на одно колено. Достал из пиджака коробку с кольцом. Прикинь, Сонь? Толян на колено и кольцо… Такое огромное!
— Не надо было тебе шпионить. Только хуже сделала.
— Да знаю. Знаю, что не надо было. Но я же так сильно его любила, гада этого. Думала, посмотрю со стороны на соперницу и пойму, что со мной не так. Где я проигрываю. Я же вернуть его хотела, Сонь. Думала, погуляет и вернется. Раньше всегда так делал. И я даже готова была его простить.
— Посмотрела?
— Угу, — громко дышит. — Я не успокоилась, ты же знаешь. Залезла к нему в машину. Устроила скандал. Мы ругались всю дорогу, пока ехали.
— Куда ехали? Зачем?
— Он должен был отвезти меня домой…
Аня замолкает, я — тоже. Ну что теперь говорить? Время не вернуть. Пленку не отмотать назад, увы. Когда мужик уходит, его лучше отпустить. Насильно милой не бывать, да и надо ли? С одним крылом птице не летать. Падают! Жаль, что моя подруга оказалась одной из тех женщин, кто не хочет смотреть правде в глаза. А лучше бы смотрела в упор и не рисовала в голове дурацких мультиков! От таких мудаков, как Толян, надо бежать, не оглядываясь. Бежать, что есть силы, чтобы ни в коем случае не догнал.
Я завершаю разговор, пообещав Ане приехать, как только смогу. Вкратце рассказываю историю своего падения, промолчав о причастности ее кабеля. Зачем? Ей и так больно. А если узнает, что мы с Толяном сцепились, а затем он меня толкнул… Ну нет. Зачем ей лишние нервы? Пусть выздоравливает. Пусть набирается сил. Ей они очень нужны. Впереди предстоит новый этап: стать сильной и свободной от этой дурацкой зависимости под названием «Любовь зла, полюбишь и Мудиловича».
Глава 40. Настенька
Я просто схожу с ума от безделья. Лежать на постели целыми днями — утомительное занятие. Лучше бы вкалывала на работе, как бессмертный пони, но про работу на ближайшие несколько недель можно забыть, к тому же, ее у меня нет. На учет в Центр занятости как безработная я все-таки стала, только этот факт нисколько не обрадовал. Работать хочется: шуршать офисной бумагой, перебирать пальцами документы, барабанить по клавиатуре, слушать гудение принтера. Оказывается, офисный шум — мой любимый звук и мне его чертовски не хватает.
Кирюша внимательный и заботливый, что не скажешь о его маме. Точнее, она полная противоположность своего сына, по крайней мере, в отношении меня. Я терплю ее, да. Стараюсь быть вежливой при каждой встрече, но Валентина Ивановна точно издевается надо мной. Она приходит к нам домой регулярно, будто в свою квартиру. Устраивает генеральную уборку, стирку, готовит есть. При этом все ее действия сопровождаются ворчанием, мол, бедный ее сынишка, чтобы делал без своей мамочки!
