Общается, паразит. Девкам голову морочит.
И, главное, каким! Возраст «двадцать с небольшим», но уже с силиконовыми губами и сиськами.
Он что, прикалывается?!! Там же ценник на лбу висит.
Такая порода «студенток» и в моей юности была.
Я, дабы заработать денюжку, писала курсовые и контрольные, а другие так не морочились, искали «папиков»-женатиков и вахтовиков постарше, готовых взять на содержание бедняжек.
И на меня нашелся «любитель», который обожал «дылд в теле». Сокурсницы по доброте душевной подогнали «красаучега». Помню только, как шарахнулась от него, как черт от ладана, едва увидев улыбку-оскал из золотых зубов. В начале нулевых еще не были распространены белые и блестящие, как фаянс, коронки.
В общем, попросила девчонок, чтобы больше мне не устраивали такого счастья.
А Федор… Ну, что сказать, пусть посамоутверждается, дурачок.
Как говорится, из крайности в крайность. Я бы поняла, если бы он с ровесницами общался.
А ведь кто-то говорил, что тусовщиц не терпит. Брехло.
Кальян, сигареты, рестораны, поездки в Рим, дорогие авто и тяжелые букеты роз в «сторис», это так …случайные декорации.
Мужскую логику мне никогда не понять.
День-два, и новая фрэндиха» Феди удалялась из списка друзей. Кто кого из них первым предавал другого анафеме, мне оставалось неизвестно.
Словно чувствуя мое сталкерство, бурильщик закрыл настройками приватности свой плейлист. Хотя-я, то, что он слушает, было прекрасно видно и так.
Например, «Калейдоскоп», под которую мы с ним танцевали голышом в моей квартире.
Или «Каплями» Т1Оnе, под которую занимались лю…, а-а, черт с ним, просто трахались в его машине.
Что это? Неужели меланхолии поддался. С чего бы?
Что я только не делала, чтобы переключиться и забыть. Слушала жизнеутверждающую музыку, в том числе.
Зажигательная «Сюзанна», там, или «Amore no».
Зачем-то вдруг полезла в перевод текстов. Ничего там хорошего не нашла. Все так же про ложь, обман и «Любви нет».
А звучало-то, как обманчиво весело, если не знать итальянского.
Отвлечься?
Море у меня уже было, не утешило. С Алексеем пыталась — не помогло.
Единственное реальное занятие, которое ненадолго спасало — это работа. Заказов я старалась брать, как можно больше.
А тут Любка начала про возраст, и «пора» рожать.
Не то, чтобы я ни разу не задумывалась о детях. Но как-то до последнего подсознательно надеялась, что у ребенка должен быть отец.
Жаль, наши желания не совпадают с нашими возможностями.
С точки зрения той же Любаши, я — полная кретинка.
Вот же тебе человек обеспеченный, серьезный, готов жениться и обзаводиться потомством в законном браке, а я нос ворочу.
Другая на моем месте сделала бы правильный, всем очевидный выбор.
Но я же «ку-ку, ёпта», что с меня взять?
Ну, хорошо. Решила рожать для себя? Фигня-вопрос. Есть же банк спермы, в конце концов.
Ну да, ну да. Пичкаться гормонами, делать ЭКО — это-таки выход, портить себе здоровье, когда у меня вполне есть шансы забеременеть естественным путем. Причем, получить при процессе реальное удовольствие, а не сомнительное от искусственных процедур в клинике.
А самое тошнотворное, гены от неизвестно кого.
Я хочу родить от желанного мужчины. Эгоистично в чем-то, да. А я и не отрицаю, что я не эгоистка. Еще какая ЭГОистка!
Но главная причина не в этом.
Все просто.
Больше всего я боюсь повторить судьбу своей матери — не полюбить собственного ребенка, рожденного от нелюбимого мужчины.
Лучше вообще тогда не рожать.
А для чего тогда жить?
Вот!
После Федора я еще долго не посмотрю в сторону другого мужчины. И что мне делать? Пребывать и дальше в этом раздрае?
Люба — молодец, она своими случайными словами буквально меня спасла.
Озарение сокрушительно вдарило мне по темечку: хочу сына. От бурильщика. И получу.
Как только я это поняла, то сразу забыла про все свои душевные метания, страдания и обиды.
Забот стало невпроворот.
Я не такая наивная, чтобы верить, что достаточно нагрянуть, упав, как снег на голову бурильщика, а потом легко соблазнить товарисча в условиях дефицита женского пола и отсутствии какой-либо конкуренции.
И, главное, очевидное невероятное, что можно просто слёту захотеть и забеременеть.
Поэтому, «на Бога надейся, а сам не плошай».
Предварительная подготовка была тщательной.
Первым делом было посещение моего гинеколога.
Светлана Генриховна Швецова была специалистом с закалкой еще старой советской школы.
Стандартно, как большинство молодых девчонок я страдала от болей при менструации. Пила сильнодействующие обезболивающие, которых сейчас нет в свободной продаже.
Диагноз мне поставили, когда я еще училась в институте. Эндометриоз.
Лечение стандартное: пить гормоны (оральные контрацептивы) и не ходить в баню, сауну.
Для меня было загадкой, зачем мне пить противозачаточные, если с мужиками я не имела никаких дел?
Гормоны тогда я не стала пить по причине нехватки денег на их покупку.
Потом средства появились, но я все же как-то с сомнением относилась к этим таблеткам. Проблема излишнего веса волновала меня гораздо больше.
Значительно позже я попала на приём к этой мудрой женщине, (по рекомендации матери Антона), и стала её постоянной клиенткой.
И в баню, оказалось, ходить не только можно, но и нужно. И гормонами нефиг травиться.
Так что последние десять лет врачи в упор не видят у меня никаких следов былого заболевания.
Генриховна была прямолинейной, неизменно встречала меня вопросом: «рожать когда будем?»
Когда-нибудь, блин! — всегда немного раздражалась я.
В этот раз все было по-другому. Я сразу озвучила, что пришла за тщательным обследованием своего организма, и рекомендациями к подготовке к зачатию.
Кажется, Светлана Генриховна всерьез подумала, что у меня появился постоянный мужчина. Я не стала переубеждать её в обратном, слушая советы и кивая.
Со здоровьем у меня оказалось все более чем, в порядке.
Оставалось надеяться, что у бурильщика тоже все в норме. Тридцать, не сорок. Молодой еще.
Да и их компания следит за здоровьем сотрудников, раз в полгода требуя соответствующие справки, в том числе и на отсутствие ЗППП-заболеваний.
