Меня охватывает паника.
Блин, не хватало спалиться позорно. Зашкварно, как сказала бы Любаша.
— Электронное что-то, — мямлю, задыхаясь от очередного поцелуя Феди.
На этот раз на своей груди. Ловко сдвинув лямки с плеч, ещё до того, как связал мои руки, теперь он полностью стянул сорочку вниз, обнажив полушария и опалив их горячим дыханием, захватил своим ртом сначала одну ореолу, потом другую.
Просто выгибаюсь навстречу его губам, языку, щекотке от дыхания, не сдерживая стоны. Сейчас бы обхватить его руками и прижать сильнее к себе, но увы. Руки зафиксированы каким-то замысловатым узлом над головой.
— Зачетные сиськи, — причмокивая, выдает очередной шедевр комплиментов Федя.
— Сам ты сиська, — бормочу я недовольно, неистово желая продолжения банкета.
Молчал бы уж лучше, балбес.
— Сейчас посмотрим, что ты слушала, — коварный бурильщик не даёт мне забыться в удовольствии, заставляя снова обмереть от очередного своего высказывания.
Американские горки мне тут устроил!
— Что? — мои глаза чуть не выскочили из орбит от ужаса из-под повязки.
Как-то я сразу догадалась, что он взял мой телефон. И даже факт того, что смартфон запаролен, не сразу пришел мне в голову.
— М-м, прикольно, что-то знакомое, — говорит этот гад, заставляя меня в тысячный раз умереть и заново возродиться. — «Сrazy»*, как раз про тебя, сейчас потанцуем, детка, — добавляет он, нежно чмокнув меня в губы, и, судя по всему включает "плей", так как в моих ушах начинает звучать музыка.
Я перевожу дух, громко выдыхая, наконец, догнав, что разоблачение мне не грозит. Просто на экране отобразилась последняя композиция, которую я прослушивала. Её можно включить и так. При этом не требуется разблокировка телефона.
Он вынимает один наушник и забирает его себе.
Опять же, я только догадываюсь об этом. Глаза по-прежнему надежно спрятаны за маской. Я уже успела привыкнуть к кромешной тьме и не испытываю какого-то дискомфорта по этому поводу.
Чувства все обострены, адреналин шпарит по венам, дыхание учащенное, как и пульс.
Сжимаю бедра в нетерпении, когда он толкается мне навстречу своим членом. Еще в штанах или боксерах? Понимаю только, что он не раздет полностью.
Дурак! Испачкает же все смазкой.
И главное, эти толчки так совпадает в ритм музыки. Обалдезное ощущение.
Хоть и медленная прелюдия у Феди, но мне нравится. Маринует меня, паразит.
Кайфую от этого экспериментатора. Каждый раз, как открытие делаю с ним самой себя и своей сущности. Подсаживает на секс в своём неповторимом исполнении, как на наркотик. М-м-м.
Что-то говорит, но слов я не улавливаю, отдаваясь ощущениям.
Поцелуи обжигают кожу. Сорочка скручена где-то в районе пояса, чтобы не мешать губам и языку мужчины.
Шея, соски, живот. О-о-о, даже так?
Куннилингусом меня особо не баловали.
Петров раз пытался, да я сама его остановила. Лучше бы и не начинал. Мало того, что никакого удовольствия не получила, так он еще до боли умудрился все испоганить. А впрочем… К черту Петрова! Пшёл из моей головы!
А-ах! Перед глазами мириады звезд.
На уме только что-то связанное с полетами и раем.
9. Тараканы правят балом или бодрое утро
Проснулась я от довольно странного ощущения, как будто на меня кто-то смотрит. Почувствовав поцелуй в плечо, я поняла, что так есть.
Кошмар!
— Просыпайся, храпушка, с тебя должок, между прочим, — слегка хрипловатый шепот Федечки окончательно заставил меня проснуться.
А уж утренний стояк у моей попы красноречиво намекал о…долге.
Блинский блин!
Резко вытаращила глаза, и даже, не исключаю такой возможности, что завертела белкАми с реактивной скоростью. Как говорит Лилька: «Глаза в кучу, я мяу́чу».
Хорошо то, что мой вахтёр расположился у меня за спиной, и не может лицезреть сего примечательного зрелища.
Осознание случившейся КАТАСТРОФЫ заставило мое сердцебиение резко зачастить от очередного неожиданного выброса адреналина.
Какой тут сон нафиг?
Чта-а? Я храпела? Храпе-е-е-ла-а-а?!!! И он это слышал и наблюдал? Еще и слюни, наверно, пускала?
Как я могла так облажаться?
Я вообще не помню, как я уснула.
И про какой там долг Федор только что говорил?
Капец! Возможно, еще всё печальнее. Хрен с ним, с храпом!
Кажется, я отключилась сразу после второго оргазма.
Правильно! Доставленного без участия чьего-то члена.
Впору нервно ржать, если представить всю комичность облома бурильщика, оставшегося при своих интересах.
— И моральную компенсацию я тоже требую, — последовало еще одно откровение из уст бурильщика, заставившегося меня замереть, как испуганному сурикату.
Это он о чем?
«Так, возьми себя в руки, Ев. Ты взрослая женщина, в конце концов, а ведешь себя, как закомплексованный подросток».
Внушение возымело действие, я глубоко вздохнула и тихо пискнув, посмела уточнить:
— Какую компенсацию, медвежонок?
— За твоего бешеного кота, — охотно пояснил Федечка свою претензию. — Мало того, что сама меня обломала, так еще этот блохастый мне всю спину расцарапал. Как прыгнет. Я чуть не об…Ваще, блять! Не, я бы понял, если ты мне спину разукрасила, а не это чудовище. Как там его?
— Черномырдное? — хрюкнула я, не сдержав улыбки.
Защитник мой маленький. Испугался, наверно, за хозяйку. Спасать меня пришёл. Я же, так орала, так орала. Ну точно решил, что меня убиваютЪ. Пришел спасать. А ведь Черномырдик чужаков боится, всегда прячется, когда в гости кто-нибудь заходит.
— Тебе смешно? — угрожающе рычит Федя, слегка прикусив кожу на моей шее. — Мне вот них*ра подобного.
— Ну, как бы, да, — булькнула я, через силу сдерживая откровенный ржач, рвущийся из горла. — Надеюсь, он живой? — запоздало обеспокоилась за судьбу своего котика.
— Чё ему будет-то? Сидит вот, из угла зырит на нас, вуайерист хренов, — еще теснее прижался ко мне Федя, с энтузиазмом тиская мои верхние и нижние «девяносто».
— Ой, он есть хочет, — попыталась я вырваться из объятий.
Только, куда там?
— Лежать! — последовал тихий и внушительный приказ ровным тоном.
Даже не на децибел не повысил свой голос мужчина.
Ага, не дребезжать, — мысленно закатываю глаза и одновременно млею от властных ноток в голосе бурильщика.
