– С чего это Павел так разболтался? – нахмурилась Надежда. – Выпили вы, что ли, прилично за встречу?
– И это тоже, – признался Антон. – Видите, я все честно рассказываю, поскольку понял, что иначе с вами нельзя. В общем, слово за слово, договорились мы, что вас проверим. Это Павла была идея, я ни при чем! – торопливо добавил он. – Притворись, говорит, бедным родственником из провинции, вроде как ты за ней приударить хочешь. Так просто, для общения. Говорит, если она тебя за три встречи не рассекретит, то беру все свои слова назад.
– Ну как не стыдно! – вздохнула Надежда. – Взрослые же люди! Ох и устрою я Павлу!
– Ну так что, Надя, вы поможете в моем деле? Или хотя бы попытаетесь?
– Если у вас проблемы, то вы можете нанять кого угодно. Хотя не все измеряется деньгами, я знаю…
– Так вы будете слушать?
– Ну ладно. – От сытного завтрака Надежда Николаевна и правда малость подобрела, к тому же ей в голову пришла одна мысль. – Прежде всего вы поможете мне, а потом уж…
– Я готов, но чем я могу вам помочь? Сами же говорили, что не все измеряется деньгами и так далее.
– Верно. Но мне нужны ваши знакомые артисты. Они ведь вам не откажут?
– Разумеется, если это не опасно и…
– И нет криминала? Да все нормально, – отмахнулась Надежда. – Сделают доброе дело – помогут человеку. Значит, сценарий я набросаю по дороге.
– Прямо сейчас поедем?
– Ну да, времени мало, надо спешить, у меня всего два дня до субботы осталось.
Театральный режиссер Савелий оказался разбитным мужичком небольшого роста, с быстрыми глазками, которыми, по наблюдению Надежды, он видел человека насквозь.
– Тут такое дело, – начала она после взаимного представления, – нужно… – И скороговоркой изложила свою идею.
– Ну как тебе? – спросил Антон. – Поставишь такую сценку? Найдешь актрису подходящую?
– Сам пойду! – Глаза у Савелия заблестели.
– Сами? – Надежда разинула было рот, но Антон подмигнул ей – мол, не боись, все учтено могучим ураганом…
Надежда тотчас поверила, и они обговорили детали.
На улице Якутова царила осенняя благодать. Желтые листья кленов медленно падали под ноги немногочисленным прохожим, солнце отражалось в чисто вымытых стеклах нарядных домов за высокими заборами. Старые деревенские домики радовали глаз цветными стеклышками в окнах веранд и яблонями, роняющими спелые плоды.
Соседки, по старой памяти сидевшие на лавочке напротив дома номер шестнадцать и ловившие последние солнечные лучи, стали свидетелями весьма необычного зрелища.
Из остановившегося в начале улицы такси вышла очень интересная особа в коротком малиновом пальто, которое ей было мало по крайней мере на два размера, в узких джинсах со стразами и в розовых туфлях-лодочках на высоченном каблуке. На голове у этой, с позволения сказать, дамы красовалась копна начесанных волос пегого цвета, а на лице – килограмма полтора яркой косметики.
Впрочем, такие тонкости кумушки на лавочке рассмотреть издали не могли, они просто заинтересовались незнакомкой, как и всяким новым человеком, появляющимся на их тихой улице.
Женщина расплатилась с таксистом и широкими шагами направилась к дому номер шестнадцать, причем шла уверенно, ни разу не споткнувшись на высоченных каблуках. Остановившись возле калитки, закрытой изнутри на обычный засов, она просунула руку и открыла задвижку.
Судя по добротно сколоченной большой собачьей будке, дом номер шестнадцать охранялся серьезно, оттого и замок на калитке был лишним. Но в данный момент из будки никто не вылез и не было слышно никаких звуков.
А все дело в том, что буквально за пять минут до того, как подъехало такси, Надежда подошла к дому номер шестнадцать с другой стороны, где разросшиеся кусты скрывали едва держащуюся планку забора, под которым была прорыта траншея. Надежда, которая уже пользовалась этим путем, прекрасно о ней знала. Отодвинув планку, она сунула голову в образовавшуюся дыру и тихонько свистнула.
Через две минуты из-под забора показалась морда огромной кавказской овчарки.
– Привет, Альма! – сказала Надежда Николаевна. – Узнаешь меня? – И потрясла большим пластиковым пакетом, где лежала пара килограммов свежего мяса с костями.
Собака облизнулась и уставилась на пакет, а затем, втянув носом воздух, тихонько взвизгнула от предвкушения.
– Тут, понимаешь, такое дело… – Надежда осторожно пролезла на участок сквозь дырку в заборе и шепотом изложила собаке ситуацию. Без деталей и подробностей конечно, но достаточно ясно.
Надежда Николаевна была сторонницей честного воспитания, то есть считала, что детям и домашним животным врать нельзя. Она вообще не любила говорить неправду – потом запутаешься в собственном вранье, себе дороже выйдет. Иное дело – промолчать, ведь не зря в народе говорят, что молчание – золото.
Может быть, кто-то и удивится, но собака поняла человеческую речь и согласилась пойти навстречу Надеждиной просьбе. Видимо, не последнюю роль тут сыграл пакет с мясом.
Альма отошла в сторонку, чтобы без помех заняться угощением, Надежда же тем временем прокралась по высохшей некошеной траве и осторожно выглянула из-за угла дома. Обзор был очень удобный, с этого места хорошо просматривалась и калитка, и крыльцо, к которому как раз подходила колоритная особа, приехавшая на такси.
Надежда Николаевна в который раз поразилась превращению Савелия. Ну до чего же человек умел перевоплощаться! Парик надеть и грим наложить каждый сумеет, а вот ты попробуй так себя подать, чтобы никто не усомнился, что перед ним женщина! И на каблуках как ловко ходит. Одно слово – артист!
– Открывай! – Гостья грохнула в дверь кулаком. – Открывай немедленно, я знаю, что ты дома!
Дверь открылась, и на пороге появилась Варвара Черевичкина. С удивлением оглядев гостью, она тем не менее сразу заметила, что та на взводе, и решила не церемониться.
– Чего стучишь? Что ломишься? – нелюбезно спросила Варвара. – Ты вообще кто?
– Она еще спрашивает! – закричала гостья. – Она еще интересуется! Она еще вопросы задает!
Надежда, услышав эти вопли, мысленно зааплодировала – ну силен Савелий! Голос у него был высокий, срывающийся на визг, как будто бензопила попала на сучок. Ну мастер…
– Ты адресом, что ли, ошиблась? – спросила Варвара. – Тебе какой дом нужен?
– Этот самый дом и нужен! – энергично кивая, подтвердила незнакомка. – Не надейся отвертеться, не надейся от меня избавиться, я знаю, куда пришла!
– Да чего тебе надо-то? – Лицо Варвары, и так излишне румяное, еще больше раскраснелось.
– Чего надо? – еще громче заорала женщина, впрочем не пытаясь пробиться внутрь. Она даже спустилась с крыльца, так что Варвара высунулась наружу и стояла теперь, держась за перила.
