– Да кто обратит на меня внимание, когда рядом будешь ты!
– Как кто? Женщины.
– А-а… Это мысль! – Грей надел Бриане на шею жемчужное ожерелье и одобрительно кивнул: – Почти идеально!
Темно-синее платье красиво оттеняло мелочно-белую кожу, в низком вырезе виднелись мягкие очертания груди, плечи были обнажены. Бриана подобрала волосы, и Грей игриво пощекотал выбившимися из прически прядками ее уши и шею.
– Почему же ты раньше называл меня идеалом?
– Я и сейчас от своих слов не отказываюсь. – Грей достал из кармана коробочку и открыл ее. Внутри оказались сережки – две жемчужины свисали на тоненьких цепочках, а вверху – яркие бриллианты. Казалось, из каждого бриллианта выкатилось по слезе.
– Грей…
– Tсc! – Он вдел серьги в мочки Брианы. Слишком уж ловко он это делает, промелькнула у нее тревожная мысль. Слишком ловко и уверенно.
– Вот теперь ты идеал, – заявил довольный Грей.
– Откуда ты их взял?
– Я положил на них глаз, когда мы выбирали бусы, и потом позвонил Марсии. Она была в восторге.
– Еще бы! – не устояв перед искушением, Бриана потрогала сережку.
Происходящее казалось ей чудесным сном. Ей все не верилось, что она, Бриана Конкеннан, действительно остановилась в шикарной нью-йоркской гостинице, носит жемчуга и бриллианты, а мужчина, которого она любит, ей улыбается.
– Насколько я понимаю, тебе бессмысленно говорить, чтобы ты впредь так не поступал?
– Совершенно бессмысленно. Лучше скажи «спасибо».
– Спасибо, – Бриана прижалась к нему щекой. – Грейсон, это твой праздник, а ты балуешь меня, словно я принцесса какая-то.
– Зато представляешь, как мы будем выглядеть на газетных фотографиях?
– При чем тут я? – возразила Бриана, беря сумочку. – Это твой фильм. Ты его создатель.
– Я написал роман.
– Это то же самое.
– Нет. – Грей обнял Бриану за плечи и повел к лифту.
В вечернем платье и драгоценностях она казалась ослепительно прекрасной незнакомкой, но аромат, исходивший от ее волос, был прежний – нежный, сладостный, едва уловимый.
– Ты говоришь, это мой фильм, – продолжал Грей, – а я с тобой не согласен. Фильм создавали режиссер, постановщик, актеры. И, разумеется, сценарист. Автор книги стоит в этом списке на последнем месте.
– Какая нелепость! Это твой сюжет, твои герои.
– Был мой, – улыбнулся Грей. Ему льстило, что Бри так за него переживает. – Однако я продал книгу, и теперь, что бы с ней ни натворили, не должен жаловаться.
Бриана подозрительно покосилась на него.
– По-моему, ты надо мной издеваешься.
– Ну что ты! Я тебя обожаю, – в доказательство Грей поцеловал ее и подвел к лимузину. – В Голливуде ничего нельзя принимать близко к сердцу. Это залог выживания.
– Но ты мог бы написать сценарий сам!
– Я что, похож на мазохиста? – содрогнулся Грей. – Благодарю покорно! Хватит с меня работы в тесном контакте с редактором. А в кино надо согласовывать каждый свой шаг не с одним человеком, а с целой толпой людей. Нет, мне хорошо заплатили, мое имя появится на пару мгновений на экране, и если фильм будет пользоваться успехом – а похоже, так оно и получится, – я буду вполне доволен.
– Неужели у тебя не хватает темперамента для работы в кино?
– Темперамент у меня о-го-го! Но расходовать его на всякую дурь я не намерен.
Фотографы защелкали камерами, как только Бриана и Грей вышли из лимузина. Бриана зажмурилась от ярких вспышек. Она была удивлена и растерянна, столкнувшись со столь явным интересом к своей персоне. Грей уверял ее, что на него никто и внимания не обратит, но не успел пройти и двух шагов, как ему сунули под нос микрофон. Он легко отвечал на одни вопросы и так же легко избегал других. Интервью Грей давал на ходу, крепко держа Бриану за руку и пробираясь в толпе к кинотеатру.
Бриана ошеломленно озиралась. Повсюду стояли люди, которых она до этого видела лишь на страницах роскошных журналов, в кино и по телевизору. Многие из них курили, как простые смертные, в вестибюле, болтали, потягивая коктейли или лимонад, сплетничали или обсуждали свои последние покупки.
Грей то и дело знакомил ее с кем-то. Бриана произносила вежливые фразы и старалась запомнить имена и лица, чтобы потом рассказать в Клере о своих новых знакомых.
Публика была одета пестро. Бриана видела и бриллианты, и бижутерию. Кто-то явился в бейсбольной кепке, а кто-то в костюме за тысячу долларов. Как и в любом современном кинотеатре, пахло воздушной кукурузой, жевательной резинкой и леденцами, но при этом в воздухе витал еще и изысканный аромат дорогих духов. Однако по всему чувствовалось, что она попала в блестящее общество.
Когда они уселись на свои места, Грей положил руку на спинку Брианиного кресла и прошептал ей на ухо:
– Ну как впечатление?
– Потрясающе! Мне кажется, будто я попала в кино. Не в кинотеатр, а в само кино, понимаешь?
– Это потому, что подобные презентации не имеют никакого отношения к реальности. Погоди, то ли еще будет потом, на банкете!
Бриана с трудом перевела дыхание. Как далеко кажется отсюда ее родное селение!
Однако она не успела поразмыслить об этом, ибо свет погас и на экране появилось имя Грея. Бриану пронзил острый восторг.
– Господи, как же чудесно! – пробормотала она.
– Посмотрим, так ли хорошо будет все остальное, – скептически хмыкнул Грей.
Бриана сочла, что все было великолепно. Фильм ее увлек, хотя сюжет был ей знаком и она даже узнава-" ла диалоги, настриженные из романа. Но, несмотря на все это, она глядела на экран широко распахнутыми глазами. Порой душа у нее уходила в пятки, а порой губы растягивались в улыбке. Один раз Грей даже дал ей носовой платок, чтобы она могла утереть влажные щеки.
– Ты идеальный зритель, Бри. Не знаю, как бы я досмотрел этот фильм, не будь тебя рядом.
– Тише. – Бриана вцепилась ему в руку и не выпускала ее, пока на экране не возникло слово «Конец» и публика не разразилась оглушительными аплодисментами.
– По-моему, фильм пользуется успехом, – довольно крякнул Грей.
– В Клере мне не поверят! – воскликнула Бриана, выйдя вместе с Греем из гостиничного лифта и направляясь в номер. – Да мне и самой не верится. Неужели я танцевала с Томом Крузом?
Голова у нее слегка кружилась от вина и возбуждения. Бри сделала пируэт.
– Грей, а ты-то веришь, что все это было на самом деле?
– Приходится, – с напускной мрачностью буркнул Грей, отпирая дверь. – Я же видел это своими глазами. Том был тобой очень увлечен.
