— Рита, извини, мы потеряли счет времени, — Платон виновато улыбнулся сестре, нежно коснулся ее плеча.
— Счастливые часов не наблюдают, — улыбнулась Рита. Ее лицо было спокойным и доброжелательным, а вот Лада едва себя сдерживала. Она злилась, только вот по какому поводу: из-за задержки или потому, что мужчина уделил мне внимания больше, чем ей?
— До свидания, — кокетливо пропела я, беря Ладу под руку.
— До встречи, — ответили Платон и Рита.
— Всего доброго, — расплылась в улыбке Лада, хотя я знала, что сейчас ей хочется одного: поскорее остаться со мной наедине. Я представила, что мне придется выслушать. Надо самой начать разговор.
Платон с Ритой проводили нас взглядами, а как только мы оказались на расстоянии, достаточном для конфиденциальности разговора, затрещали, перебивая друг друга.
— Какая милая Рита, правда? — начала я, устроившись на переднем сиденье. Я оглянулась, увидела, что красивая пара идет вверх по улице. Как здорово, что они просто брат и сестра! От этой мысли мое восхищение Ритой еще выросло. — Красивая женщина.
— Ты находишь? — Лада выглядела немного рассеянной, но эта фраза сказала мне многое. Первое, я проявила бестактность, похвалив в присутствии Лады другую женщину, второе, что Рита действительно очень мила. Иначе Лада отреагировала спокойно. «Chrysler» неприятно заурчал.
Коробка с тортом стояла у меня на коленях, я решила вернуться к разговору о том, что хочу хотя бы на время забыть, что замужем. Я точно знала, что Ладе это не понравится. Но сегодня у меня было одно желание — шокировать мою несравненную Ладусю. Подруга становилась на удивление целомудренной, когда речь шла о законном браке. Сама она, будучи три раза в роли замужней дамы, хранила верность своим мужьям. Правда, это не гарантировало счастливого союза. Она была жертвой предательств и измен с их стороны.
Наверное, у меня был более прогрессивный взгляд на эти вещи, чем у Лады Леонидовны. Хотя сама мысль об этом кажется абсурдной, но говорить об этом я не собиралась. Только я решилась заговорить о моей пошатнувшейся нравственности, как Лада опередила меня. Она выиграла долю секунды.
— Послушай, Вась, — миролюбиво, всячески подавляя раздражение, начала Лада. — Я понимаю, что твоя семейная жизнь далека от того идеала, который мы себе напридумывали. Обрати внимание на глагол «напридумывали». Я поняла, что секс в браке в восторг тебя не приводит. Но не приводит не потому, что тебя не устраивает партнер, не потому, что ты не испытываешь к нему никаких чувств, а потому, что секс у вас так редок.
— Я и не знала, что за рулем в тебе просыпается литературный дар — просто Толстой Лев Николаевич, — я усмехнулась, но не насмешливо. Хмыкнула, делов-то. Но Ладе это не понравилось. Ей вообще с самого утра все не нравилось. Даже с вечера, хотя вчера она была настроена более лояльно.
— Платон мне не понравился, — заявила Лада.
— Жаль.
— Надеюсь, ты не дала ему свой телефон.
— Он был в моей постели, а ты о телефоне, — возмутилась я. Она что, не слышала моего рассказа? Для чего я обнажала душу?
— Я думала, ты критически относишься к своим фантазиям, — Лада обернулась ко мне. — Однажды ты уже пожалела о том, что мы претворили их в жизнь.
— Теперь местоимение «мы» нужно заменить на «я», и все будет в порядке, — парировала я.
— Ты собираешься с ним встретиться?
— Может быть.
Лада замолчала. Я видела, что она крепко вцепилась в руль. Даже косточки на пальцах побелели. Обычно Лада чувствует себя за рулем как рыба в воде, но сегодня я мешала ей спокойно вести машину. Всю оставшуюся дорогу мы проехали в молчании. Лада позабыла даже о существовании стереосистемы, гарантирующей отличное звучание.
Поднимаясь по ступенькам, ведущим в подъезд Вари, Лада на мгновение остановилась и оглянулась на меня. Я плелась сзади, полная дурных предчувствий. Я боялась, что сейчас на меня накинутся с двух сторон, а это не сулило ничего хорошего. Я не представляла, чем закончится этот поход к Правдиной. Наверное, поэтому я медлила звонить. Это было мгновение, отделявшее меня предсказуемую, родную, зависимую от неизвестной, взбалмошной, нарушившей все правила приличия.
— Звони, я хочу в туалет, — Лада переминалась на высоченных шпильках.
— Вечно ты со своим писаньем, — буркнула я, решительно нажимая на кнопку.
Бронированная дверь поглотила мелодичный звук, а через несколько секунд меня уже поцеловала хозяйка. Первой, конечно, досталось Ладе. Она буквально оттолкнула меня, чтобы поскорее оказаться в туалете. При этом она ступала, как королева на придворном балу. Моя лучшая подруга выказывала все признаки волнения, что говорило о важности происходящего. Лада своими жестами и мимикой выдавала себя с головой. Она даже не предполагает, что за эти годы я хорошо изучила ее.
Варя, вообще-то не любившая принимать гостей, сегодня была радушной хозяйкой. Я протянула ей коробку с тортом и направилась вслед за Правдиной в гостиную. Я чувствовала себя уютно в этой огромной квартире с высоченными потолками. Эти потолки создавали впечатление грандиозности, дворцовости, что ли. В который раз я убедилась, что обожаю огромность. К тому же здесь все говорило о хорошем вкусе. Родители Вари постарались сделать из бабушкиной квартиры удобное современное жилище, но в соответствии с желаниями Вари. Это было важно. Зная дочь, они понимали, что в квартире, где ей будет неуютно, она долго оставаться не сможет. Варя — человек сложный. Ей необходимо, чтобы окружающая обстановка находилась в полной гармонии с ее внутренним миром. Кажется, Варька осталась довольна, потому что теперь вытащить ее куда-нибудь за пределы квартиры было задачей невыполнимой. После посещения «Феникса» и с одновременным появлением в ее жизни Алексея она стала уже не такой отшельницей. Ладу эти перемены радовали. Она чувствовала свою причастность и гордо вскидывала голову: она мне мужа сосватала, Варьке помогла выйти из привычного образа, что сразу привело к знакомству с Алексеем. Оставалось узнать, что думает сама Варька. Она — дама скрытная и практически всегда отказывалась говорить о личном с кем бы то ни было. Исключений не было. Я сначала обижалась, а потом сказала себе: одним нужно выговориться, а другие все держат в себе. Варька относится ко второй категории, она сама себе и целитель и экстрасенс. Зачем ей чье-то мнение, если она все видит в деталях? Конечно, Варька утверждает, что не пользуется своим даром в личных целях. Она якобы считает, что в таком случае потеряет дар, но я не верила в подобную чушь. Если бы у меня был ее природный дар, уж я бы все о себе знала, даже самые печальные события в будущей жизни. Что плохого, если ты готов к неприятностям или, напротив, к чему-то светлому, доброму? Многих ошибок можно было бы избежать. Но у Варьки свое мнение на этот счет, впрочем, как и на все остальное. Она не вписывается ни в одну теорию. Правдина — самородок, ее надо беречь, ценить.
— Она не дала мне купить пирожки с маком! — крикнула Лада. Варька оглянулась на меня и вопросительно улыбнулась.
