— Лиса, привет, хочу пригласить тебя на свадьбу. Чью-чью — мою. 30 октября. Да, на Саше Прохоровой… И все-то ты знаешь. Пронырливая, лисичка. Но слушай… такое дело… Ты о Маше Данберг давно ли слышала новости?
Сестра ответила, что Мария заперта под семью замками в клинике, проходит лечение от алкогольной зависимости. И стыдно радоваться, но пружина внутри отпустила. Стас сам не знал, почему опасался Маши. Фаталист, что с него взять.
— Ты ей обо мне ни в коем случае не рассказывай, если вдруг выйдет на связь. И мать попроси, чтобы молчала о свадьбе. Я ей сам позвоню, но ты же ее знаешь. В одно ухо влетит, в другое вылетит.
Лиса пообещала, а он наконец успокоился.
Началась подготовка к торжеству, которое решили устроить на даче у Прохорова. Гостей — всего тридцать человек, двадцать семь — со стороны невесты.
Лиса прислала номер матери, и Стас позвонил, первый раз за много лет, безнадежно упрямой в своем пофигизме женщине. Матери. Та сразу начала жаловаться, мягко укоряя сына в бессердечности, и в итоге саму новость о женитьбе не обсудили толком. Стас только назвал дату, а мать неопределенно пообещала подумать, стоит ли жене Юрия Архипова показываться в России.
Не стоит. Сиди в Лондоне… Но он не сказал этого вслух, чтобы не нарваться на очередную порцию упреков.
— Приедешь или нет, но никому не рассказывай, особенно если каким-то чудом пересечешься с Данбергами или общими знакомыми, — предупредил он.
— А почему-у-у-У-у?!
Ну, или этих «у» было меньше, но у Стаса будто мозговую извилину через ухо пинцетом тащили полчаса.
— Они наши враги потому что.
— Ой, Юра мне ничего такого не говорил, не выдумывай.
— Он тебя расстраивать не хотел.
— Вот именно! А ты, как всегда, только и думаешь, как бы мне жизнь испортить. Первый раз в сто лет позвонил — и сразу какие-то претензии. Стасик, ты эгоист.
— Поклянись, мам.
— Ну все, все. Только не злись.
…Отцу же он отправил письмо в тюрьму, пообещав навестить в будущем вместе с молодой женой. Архипов-старший, в общем-то, неплохо устроился, в VIP-камере, в которой целая полка была уставлена сувенирными фигурками Будды.
И вспомнилось почему-то давно брошенное Настей: вип-вип, ура!
* * *
Семнадцатое сентября, солнечное субботнее утро. Саша сидела в белой рубашке Ареса рядом с ним, обнаженным до пояса. Они играли на синтезаторе, до этого позавтракав друг другом на кухне.
Федор и Зара уехали на выходные к отчиму на дачу: мама Таня их очень любила, а они — ее. Животные и Ареса хорошо приняли, сразу почувствовали в незнакомце «своего». Наверное, узнали его запах, которым была пропитана атмосфера дома.
Саша играла, сбиваясь, потому что предстояло решить важный вопрос.
— Мне нужно дать ответ по работе. А я даже не знаю…
— Чего именно?
— Ничего не знаю. Статус, амбиции — как-то они потеряли былое сияние. Просто… мы тогда встретили Матвея, и я первый раз после судов над Василевскими и двух лет стажировки искренне радовалась из-за работы.
— А я всегда говорил, что ты не под тем углом смотришь.
— Когда это ты такое говорил?
— Я не вслух, а так… молча.
— И какой же угол ты посоветуешь?
— Ты вдохновляешь людей, Саша. У тебя именно это лучше всего получается.
— Правда? — Губы сами растянулись в улыбке.
— Правда… Поэтому создай свой центр помощи детям и подросткам, пострадавшим от домашнего насилия, — совершенно спокойно сказал он, словно эта идея лежала на поверхности и была такой же простой и понятной, как давнее предложение ему стать бизнес-стратегом.
— Свой?! Э-э… мне не потянуть, мало опыта, мне двадцать три года всего.
— Но сама ты чего хотела бы?
— Я… м-м… пф! Нет, ну, конечно, если выбирать, то я бы предпочла работать с детьми, а не со взрослыми. В системе ювенальной юстиции. Она у нас в зачаточном состоянии вообще.
— Так в чем вопрос. Ты юрист, уже и связями успела обрасти в Европе. Найми минимальный штат, заключи договоры с психологами, медиками, адвокатами… Я тебе помогу. Преподавай борьбу раз в неделю, тебе ведь это нравится. Матвей вон у тебя есть, чемпион, он по первому зову прискачет мастер-классы провести. У тебя есть возможность и желание делать что-то свое. Ты подумай. Дети тоже люди.
— Я всегда любила детей.
— А скольких бы ты хотела?
— Кого?
— Детей, Александра Андреевна. Моих.
Саша поднялась и перебросила ногу через колени Стаса, усаживаясь на него и обвивая руками за шею.
— Двенадцать, — гордо ответила она. — Шесть мальчиков и шесть девочек. Первого мальчика назовем Валентин Аресович, в честь отчима. Второго — Цербер Аресович, в честь Цербера. Третьего — Николай Аресович, в честь ББ…
Стас рассмеялся, а она продолжала рассказывать, как станет заплетать косы их шестой, самой младшей дочке, которая, конечно же, будет ужасно избалованной. И они все вместе табором поедут в «Диснейленд», скупив оптом билеты.
— …а потом мы повезем детей на Тибет. Не одной же твоей актрисе с тобой туда ездить… И мы расскажем им о смысле бытия, а они будут втихаря жевать конфеты, пускать слюни и посмеиваться, нас совершенно не слушая…
— И правильно сделают, — засмеялся Стас. — Смысл у каждого свой. Мой, например, сидит у меня на коленях, и все, о чем я могу думать, что у твоих губ вишневый не только цвет, но и вкус. И об этом явно известно твоему ненаглядному гению живописи Долану. Так что если не собираешься делать детей прямо сейчас, то слезай, красавица.
Саша не ревновала к Эмили, потому что поверила Аресу. Но он зато ужасно ревновал к Долану. На стене в гостиной висела репродукция картины, которую написал художник, и Арес иногда уходил в транс, разглядывая кареглазую девушку, поедающую вишни.
— Он умеет подмечать детали. А я его Муза. У нас с ним обычные приятельские отношения, мы вместе много путешествовали. Я тебе уже говорила, и мне неприятно, что ты сомневаешься во мне.
— Я сомневаюсь не в тебе, а в нем. Ну хорошо, ладно. Допустим… То есть ты утверждаешь, что он не склонял тебя к интиму? Не стоял слишком близко, не заглядывал в декольте…
— Долан приедет на свадьбу, вот и спросишь, почему он был ко мне равнодушен в сексуальном плане.
— Не хватало еще разговаривать с этим извращенцем. Я ему по-другому объясню свою позицию.
Арес признался, что в Штатах часто участвовал в боях без правил, чтобы справляться с эмоциями. Именно этим, а не рекламой, он и заработал первую крупную сумму, которую потом выгодно инвестировал. В общем, мало того, что нажился на боях, так еще и коллеги больше уважали.
