Другая? Стасу не нужна была другая, он хотел эту, где каждый день наполнен смыслом по имени Саша. Но он и сам понимал, что должен уехать в сентябре. Он не хотел стать для своей светлой грузом, который потащит ее на дно. Вчера ее едва не убили из-за его старых ошибок. Можно было сказать: зато в результате ликвидирован Василиск, а Ираклию тоже недолго осталось. Но Стас себе не врал. Из него вышел хреновый телохранитель.
До осени было еще достаточно времени, чтобы исправиться и стать для Саши стеной, через которую не смогут пробиться ни Василевские, ни Данберги. Нужно лишь отнестись к девушке как к клиенту. До этого работать жутко мешала помешанность на ней. Стас отвлекался, постоянно забывал важные детали и вообще вел себя, как идиот.
— Хорошо, — в итоге ответил он Прохорову, и тот похлопал его по плечу.
— Быстрее, Тимошка фейерверки запускает! — влетела в кабинет Настя Терехова.
Стас вышел во двор, когда небо окрасилось в разноцветные огни. На террасе подавали горячий глинтвейн, и Архипов сделал глоток, чтобы согреться, попутно сжевав плавающую на поверхности гвоздику.
Настя тоже взяла граненый стакан, из которого поднимался пар, и отнесла Даниле Летову — Церберу. Девушка споткнулась и вылила вино прямо на белую рубашку парня. Стас мог бы поклясться, что она это сделала специально. Цербер был странным типом, Стас с ним не общался, но многое слышал от Терехова при встречах. Большой Босс его ценил.
Любопытно наблюдать со стороны за людьми, особенно когда они о тебе не помнят.
— Гори в аду! Насквозь прожгла! — возмутился Летов, залитый глинтвейном, как кровью.
— Ой, не скули, Цербер, нежное ты создание. Сейчас новый стакан принесу.
— Только попробуй еще один на меня вывернуть… Предупреждаю. Пойдешь в свою комнату без ужина, поняла? — пряча смех за суровым тоном, отчитал Летов.
— Да, папочка, — елейным голосом ответила заноза.
Стас в этот момент думал о сестре, которую не видел несколько лет. Несмотря на большую разницу в возрасте, они тоже цапались, как Цербер с Настей, но были дружны, хоть и разъехались в итоге по разным странам. Стас решил, что после завершения контракта навестит сестру во Франции. Раньше он не боялся одиночества, потому что не с чем было сравнивать, но за последние полгода настолько привык к общению с нормальными людьми, что стало страшно снова остаться одному. Тоже вдруг захотелось иметь семью. И ведь она у него была: Лиза где-то там, на Лазурном берегу, с бабушкой.
Он до сих пор не мог осознать, что получил «вольную». Вернее, получит в сентябре. Первый раз в жизни он сможет сам выбрать, чем заняться. Это знание воодушевляло, потому что будущее теперь не виделось пустым. Осенью ему исполнится двадцать восемь, и он родится заново. Лучше поздно, чем никогда.
Стас по привычке следил за Сашей. Он изучил все ее привычки, движения и мог бы даже в темноте узнать ее по шороху одежды. Даже когда он уедет, она отправится вместе с ним — в сердце, которое билось только благодаря ее заклинаниям против Тьмы.
Прохорова стояла в нескольких шагах, с клетчатым пледом на плечах, который прикрывал бинты на ранах. Рядом с ней находился Володя. Вдруг она повернулась, словно почувствовав взгляд Стаса, и он прочел по ее улыбающимся губам: «С Новым годом, Арес».
— С Новым годом, светлая моя…
Глава 11
Стас многому научился рядом с Сашей. Например, ненавидеть время. Дни пролетали, как в быстрой перемотке, и не было места ни эмоциям, ни простым радостям. Был только страх, что скоро все закончится.
…Седьмого марта Саше исполнилось двадцать, а американская актриса Эмили Райт получила премию «Оскар». Архипов проиграл спор.
— Что ты хочешь в качестве выигрыша? — спросил он.
— Называй меня отныне госпожой.
— Да, госпожа.
Она звонко рассмеялась и сказала, что пошутила. У нее на запястье блестел тонкий браслет с необычным бриллиантом оттенка шампанского — как ее глаза, такие же пьянящие. Это был подарок Стаса. Он выложил за него чертову тучу сбережений, но ему было плевать на такие мелочи. Жизнь дороже стоит. Саша подумала, наверное, что это подделка, а он и не хотел ее смущать большими цифрами. В чем, а в драгоценностях он хорошо разбирался. Мать была фанаткой камней, в Англию с собой она увезла целый клад. Даже когда отца посадят, ей будет чем себя прокормить.
На другом запястье Саши болталась плетеная фенечка, которую подарил Матвей-Воробей. Тот хоть и не стал дружелюбнее, но зато согласился подрабатывать по выходным в школе каскадеров, да и занятия по дзюдо больше не пропускал.
— Так что мне сделать для тебя, госпожа? — спросил Стас, и Саша хитро сощурилась.
— Даю тебе задание. Если когда-нибудь в жизни ты встретишь Эмили Райт, то возьми у нее автограф для меня.
— Ты шутишь? Могла попросить что угодно, а выбрала какую-то несусветную муть.
— Да? А если бы я проиграла, что бы такого гениального ты мне приказал сделать?
Опасный вопрос. Для начала — раздеться, а там посмотрим…
Стас выдохнул, закрыв глаза, и решил, что с сегодняшнего дня шутить тоже меньше надо. Вообще меньше разговаривать. Чтобы не подбрасывать воображению новых идей.
— Я не стал бы тебе приказывать, — ушел он от ответа. — Разве что это касалось бы твоей безопасности… Тут уж извини…
* * *
«Нет, нельзя», «Это опасно», «Место не проверено», «Подозрительный тип»… О Господи!!! Саня хотела выть на Луну, когда Арес в очередной раз не позволял ей уклоняться от графика даже на внеплановый визит к университетскому профессору или на вечеринку к знакомым.
В таких жестких мерах уже не было необходимости, но Стас как оглох и не давал Сане нормально дышать. Она не могла дышать рядом с ним!
— Все! Достаточно! Я собираю котомку и ухожу от тебя! — закричала она в пятницу, 13, в конце апреля, после того как он запретил ей поздороваться со старыми приятелями, с которыми столкнулись у подъезда. Двое парней ошалели, когда Стас грубо послал их без причины.
— Не могу так больше жить, ты меня достал! Ты как отец, которого у меня никогда не было! Причем деспотичный, злой и… Ы-ы-ы!!!
Арес равнодушно пожал плечами и направился на кухню, чтобы сделать ей успокаивающего чаю с ромашкой, который она в последнее время пила литрами.
Дальше — хуже. Саня случайно увидела у Стаса в телефоне сообщение от Кати Лукьянцевой с призывом позвонить и прикрепленной фоткой в интригующей позе.
— Интересное дело! — возмутилась она. — Мне ничего нельзя, а ты времени даром не теряешь! Когда только успеваешь?! Ночью, что ли, когда я сплю?
— Ну не к тебе же мне идти, — насмешливо ответил он, и Саня фыркнула.
