— Господи, не говори мне этого всего. Не надо. Не терзай душу, она и так еле оклемалась. Маша, иди домой, прошу тебя. Выйди замуж, роди детей, бегай с ними на Лазурном берегу. Забудь меня. Ты меня не любишь.
Она нахмурилась, по щекам потекли слезы.
— Ты охраняешь Саню Прохорову, да? — вдруг сказала она едким, отстраненным тоном. — Василиску будет интересно узнать, что ты ее еще и трахаешь.
— Ты что несешь? — Стас, охреневши от такого поворота событий, огляделся в поисках Прохоровой. Та спокойно сидела за столиком с Володей, который что-то долго и уныло рассказывал.
Задай он сейчас Марии тупой вопрос: «Чего тебе надобно, стерва?» — и от шантажистки не отделаешься. Потому Стас сразу перешел в нападение, суровым тоном отчитав ее:
— Ты хоть представляешь опасность ситуации? А тебе, как всегда, подумать не о чем, кроме своих прихотей!
Вызов в глазах Маши разом померк. Она, конечно же, надеялась, что он спросит о цене молчания. А она бы ответила: чистого и незамутненного секса в течение двух недель. Дабы было что вспомнить во Франции.
На этот раз голос у Маши звучал не так уверенно, когда она сказала:
— Василевских я знаю лично, так что прекрасно понимаю, во что ты вляпался. Я пущу новость о том, что Стас Архипов, сын международного преступника, обручился с Саней Прохоровой, падчерицей российского дипломата. Представляешь, какой кипишь поднимется? Если твоего папочку в итоге не вернут в Россию, то на Прохорова столько дерьма выльется: скажут, отмазал преступника из родственных чувств. А если Пашу Василевского не посадят, то решат, что Прохоров продался Ираклию, все-таки его крестника в зятья заимел. Хотя… кого этим в России удивишь.
Так-с. Стас оценил логику. С другой стороны, сам ведь просил вселенную послать женщину для утех, вот и получай. В следующий раз нужно быть точнее в описании желаемой девушки, чтобы не нарваться на кошмары из прошлого.
Он сунул руки в карманы наглухо застегнутой куртки и сказал:
— За твоей новостью последует скандал о Кирилле Данберге, который вел дела с Василевским и замешан в криминале по самое не хочу. Иначе откуда еще тебе лично знать питерского Карабаса? И поедешь ты не на Лазурный берег, а на Камчатку. Оленей будешь разводить, а не меня. Поняла?
Вот и поговорили. Сколько раз Стас представлял, что однажды встанет перед Машей на колени и попросит прощения. А в итоге снова ведет себя с ней, как мудак. Она ведь не контролирует себя, злится, потому что не может получить желаемое. Ему ли ее не понять?
Слезы Марии разъедали душу, и Стас был уверен, что если попробует их, то отравится. Она посмотрела с отчаянной мольбой и сдавленно прошептала:
— Стас, ты же любил меня. Ты любил…
— Нет, Маша, ты перепутала. Я тебя просто трахал.
В руке она держала бокал вина. Секунда — и вино оказалось на куртке и лице Стаса.
— Мразь, — прошипела Мария, и он молча согласился с ней.
Больше они ничего друг другу не сказали, потому что их прервала Настя Терехова. Та подлетела и воодушевленно выкрикнула:
— Кукла Маша, детка! Отлично выглядишь. Как женишок, извелся уже от волнения перед самым важным днем?
Марии ничего не оставалось, как уйти вместе с Тереховой. Настя послала Стасу подбадривающий взгляд, в котором читалось: не благодари.
Пришлось срочно звонить Валентину Геннадьевичу. Объяснять, что, во-первых, Данберг тоже может дать показания, если на него надавить, а во-вторых, давить нужно прямо сейчас, чтобы не дай бог в его изданиях и передачах не промелькнула сплетня о «грязной» связи между семьями Прохоровых и Архиповых.
«Вот так натворишь дерьма в прошлом, и оно начинает литься на тебя вместо дождя, когда не ждешь. Твою же мать», — философски заключил Стас.
Он сел в углу неподалеку от столика Саши и решил, что заводить интрижку не станет — ни с Марией, ни с другими девушками. Пока контракт не закончится в сентябре, есть только работа. Иначе своими похождениями он может, сам того не желая, привнести в жизнь Прохоровых осложнения.
А секс… Да уж проживет как-нибудь, все ж не безрукий. Учебы и работы выше крыши, есть о чем подумать, кроме женщин. Тем более, о других думать не получалось. Была только Прохорова, от одного взгляда которой спина покрывалась испариной и горло сводило от жажды, как у монаха, потерянного в пустыне.
Вообще, очень странно. По отдельности Стас и Саша — два вполне обычных магнита для неприятностей, но вместе — самая что ни на есть ходячая катастрофа. Как будто судьба заранее предупреждает, что у них нет будущего. Что они друг другу противопоказаны…
Хоть ты прислушайся.
Глава 9
На следующий день, в субботу, тридцатого декабря, Юрия Архипова доставили в Москву. Об этом отчим сообщил после обеда, и Саня поняла, что час настал. Бывшего главу М-Банка в мире считали политическим заключенным и надавить на него не удастся: слишком пристально внимание к его персоне. Сейчас все зависело от Ареса: сумеет ли он склонить отца к немедленной даче показаний против своего друга, победят ли отцовские чувства.
Если сходу заведут дело на Ираклия, то и Пашу в январе посадят, потому что тот останется без «крыши». Даже не верилось, что может быть счастливый финал в этой истории. Хотя, для кого он счастливый? Точно не для семьи Василевских.
«Эти существа — они не люди», — говорил Паша когда-то о будущих сексуальных рабынях. Но Саня не могла так же унизительно сказать о нем самом. Он был и остается человеком. И должен нести за это ответственность.
Пробило четыре часа, за окном садилось продрогшее зимнее солнце. Закат — любимое время суток у Ареса. У него не было любимого цвета — он выбирал сразу всю палитру, не было любимого писателя или режиссера — он любил многих. Но вот в сутках Арес предпочитал именно закат.
Саня украсила дождиком кактусы, которые служили елкой, и теперь читала французский роман «Любите ли вы Брамса» в оригинале. Арес сдавал очередной тест на учебном сайте. Даже Большой Босс удивился такому энтузиазму и стал иногда брать Ареса на встречи с инвесторами в качестве слушателя.
Ясно, почему Стасу было до чертиков скучно в школе: он ведь самый обычный гений.
— Попроси аннулировать тебе судимость, — отвлекшись от чтения, сказала Саня.
Арес не сразу оторвал взгляд от экрана.
— В смысле, убрать из баз данных?
— Да. Тебе ведь изменили срок на условный. Нет ничего невозможного.
— Хм… — он все еще был мыслями в виртуальном мире, поэтому не сразу ответил. — Логично, — сказал Арес и снова ушел в себя.
Саня знала, что под силу выбить для Архипова такую поблажку, они с отчимом уже обсуждали это. Ираклий Василевский — это целая махина, вместе с которой ко дну пойдет немало людей, и какая-то там судимость — это просто пшик. Только нужно, чтобы на этом настоял сам Юрий Архипов.
