Почти тут же растаяв, он сделал дороги не проходимыми на несколько недель. Раздосадованный задержкой, я никак не мог найти себе место. С одной стороны дел было много, но и рук в основных владениях моего княжества оказалось достаточно. Тем более, что я мог положиться на любого из своей большой родни, не переживая, что что-то может пойти не так.
С трудом дождавшись первого устойчивого мороза, не смотря на попытки родни удержать меня от опрометчивых, по их мнению, действий, я двинулся в сторону Небесных чертогов. Пара запасных лошадей и скорость — все что могло помочь мне справиться с дорогой до того, как перевалы закроются на зиму.
— Сальва, ты уверен, что справишься один? — Мигель, подавая мне седельные сумки, вопросительно выгнул бровь. Кузен, кажется, немного злился из-за того, что пока не может покинуть поместья, разбираясь с устройством семей нашего большого рода.
— Пока ничего не предвещает неприятностей. Гвардия, что мне полагается, как Лагету, уже должна прибыть в земли Дуа, так что военная поддержка у меня есть. А что касается просто человека, на которого можно положиться, то Луис обещал приехать, как только разберется с делами, — я похлопал кузена по плечу, совершенно не страшась пути через горы.
Пока зима не вошла в полную силу, дорога не представлялась слишком уж сложной.
— Я приеду вместе с ним. Все равно тут слишком шумно, а я уже как-то отвык от все этой суеты, — пожал плечом Мигель, отступая в сторону.
Кивнув кузену, я поднял голову. На самом верху степеней главного здания поместья, практически замка, стояли родители. Невысокая кругленькая мама, которой последние годы после было тяжело выносить холод и отец, еще весьма крепкий, но все же подточенный лишением титула и годами гонений. Склонив голову в прощании, я тронул поводья. Это было лучшей наградой для меня, видеть как семья наконец, может жить в мире и достатке.
Отправляя меня на очередное задание, мама всегда говорила, что ждет меня домой. И эта фраза, как заклинание, словно спасала меня от неприятностей. И вот теперь мне, наконец, не было больше обидно видеть полуразвалившуюся хибару за спиной этой достойной женщины.
— Я вернусь весной, мама, — подняв на прощание руку, махнул рукой родне, давай шпоры коню.
Тонкая ледяная корка хрустела под копытами, мелкая снеговая пыль летела в лицо, а из лошадиных ноздрей шел пар. Это был один из лучших дней в моей жизни, так как я направлялся к своей любимой.
* * *
Невысокая фигура, что в одиночестве бродила между темными деревьями, так ярко выделялась на фоне свежевыпавшего, пушистого снега, что мне хотелось поймать ее и непременно отшлепать за очередное пренебрежение безопасностью. Но это только испортило бы настроением нам обоим, так как Олив меньше всего была готова прислушиваться к чьим-то советам, поданным таким образом. Так что, подавив первый порыв, я позволил теплу и нежности, что до поры прятались где-то в глубине, разрастись, вытесняя все остальное.
Оставив коня за деревьями того подлеска, что разделял мой почти номинальный клочок земли от ее владений, легко спешившись, не смотря на несколько дней без сна и замерзшие ноги, я медленно двинулся в сторону девушки. Черные локоны поверх красного плаща, белая опушка, медленные, плавные движение — все это делало ее еще больше похожей на лесную фею. Представив, как резко и без сомнения эта фея может двигаться к намеченной цели, не сдержал улыбку.
До Олив мне оставалось всего-то с десяток шагов, когда она наконец почувствовала мое присутствие. Резко обернувшись, принцесса выставила в мою сторону короткий клинок. Замерев, понимая, что барышня меня просто не узнала с многодневной щетиной и отросшими волосами, я поднял руки протянув их ладонями в сторону Олив.
— Сальва? — сведя темные, четко очерченные брови, неуверенно произнесла барышня.
— Я. А ты вновь гуляешь одна без охраны. И довольно далеко от поместья, должен сказать, — словно только заметив, принцесса оглянулась туда, где должны были виднеться Небесные Чертоги, и опять перевела взгляд на меня, так и не опустив кинжал.
— Да. Задумалась немного, — как-то рассеяно отозвалась девушка.
— Олив? Все в порядке? — мне не нравилось такое ее задумчивое, какое-то ранимое состояние, но я решился сделать только один шаг вперед, не зная, как барышня может отреагировать на это.
— Да. Наверно, — наконец опустила оружие девушка. — А ты, правда, здесь? А то у меня последнее время все такое…
Белая рука изящно взмахнула длинным рукавом.
— Если ты мне позволишь подойти, я сумею убедить тебя в своей реальности, — я не знал, что именно приключилось у моей принцессы, но хотелось девушку обнять и прижать к себе, закрывая и оберегая от всех тревог.
— А? Да, — впервые за весь наш странный, непредметный разговор, на ее лице появилась улыбка. Пока совсем слабая, едва заметная, но все же, улыбка.
Олив шагнула ближе, сперва медленно, затем все быстрее, пока почти не врезалась в меня, так крепко обняв за торс, словно боялась, что я исчезну. Нос тут же ударил дурманящий аромат яблок и специй, а по всему телу прошла волна дрожи. Я и не думал, что можно так реагировать, каждой частичкой тела, на одно только касание.
— Фея моя, — осторожно коснувшись темных волос, зацепив пальцем знакомую шпильку, я с трудом сдерживал себя, чтобы не сжать руки сильнее, прижимая Олив к себе еще крепче. Девушка, такая сильная и несгибаемая, и в то же время столь хрупкая и ранимая, глубоко, шумно дышала, уткнувшись мне в куртку.
— Последнее время все такое странное, что я думала — ты мне приснился.
— Ну, нет, милая. Я рад тебе сниться, но только в качестве дополнения, — фыркнул я, осторожно поднимая лицо девушки, чтобы иметь возможность заглянуть в ее темные глаза. В них, как в ночном небе, сверкали звезды.
Наклонившись, окутанный ее умопомрачительным ароматом, еще более ярким в морозном воздухе, я медленно коснулся сухих губ.
**
— Что у тебя такого произошло? Ты сама на себя не похожа, — я чуть отстранился, чтобы заглянуть в темные глаза своей принцессы.
— Все такое странное, — повторила Олив, поймав мою ладонь. — Ты знал, что матушка Сю — призрак? Или что-то подобное. Думаю, что если она может носить саван, подавать мне чай и тому подобное, это все же называется немного иначе.
— Ну, то, что она не простая служанка, я конечно догадался. Но вот что касается деталей… Давай поедем в поместье? У меня скоро напрочь отмерзнут ноги. А у тебя уже покраснел нос и совсем ледяные руки.
— Я не могу тебя пригласить, — свела брови Олив. — Это будет выглядеть неприлично.
— После всего, что твои люди видели тогда на дороге? — я только вскинул бровь, увлекая барышню в сторону лошадей. Сумерки становились все гуще, грозя скоро превратится в темную ночь, полную звезд. — Тем более, как Легат конунга, назначенный в эти земли, я, конечно, могу рассчитывать на твое гостеприимство.
