— Все, кого ты любишь, — сказал он, когда собака замертво упала на песок. — Сегодня ночью погибнут все.
— Достаточно и одной Люси. — Рипли взметнула руку к небесам, а вместе с нею и свою силу. — Я убью тебя.
В ее руке очутился меч. Рукоять льнула к ладони, как перчатка. Рипли взмахнула рукой, и клинки столкнулись со зловещим звоном.
На сей раз бурю вызвала она. Сотни молний вонзались в песок и воду, пока не окружили сражающихся, заключив их в огненную клетку. Гнев и сила этих молний питали ее, становились ею:
Ее ненависть поглотила все остальные чувства.
— Ты убил невинных.
Он оскалил зубы в зловещей улыбке:
— Всех до единого.
— Ты уничтожил моих сестер.
— Они умерли в слезах.
— Ты убил человека, которого я любила.
— Убил и убью снова.
Жажда крови, от которой пересыхало во рту, наполнила ее невероятной силой. Она теснила его все дальше и дальше, к огненным прутьям.
В мозгу и ушах Рипли еле слышно зазвучали звавшие ее голоса. Она отмахнулась от них, продолжая колоть и рубить. Меч врага дрожал и двигался все медленнее.
Сейчас ей хотелось только одного: поскорее пронзить его сердце. И ощутить силу, которая запоет в ней после смертельного удара.
Эта сила приближалась к ней с каждой секундой. Ближе, думала она, еще ближе. Она уже ощущала ее — темную, грозную, обольстительную.
Когда его меч упал на землю, а сам враг рухнул к ее ногам, тело Рипли свела сладостная судорога.
Она взяла рукоять меча двумя руками и занесла клинок над головой.
— Рипли…
Голос Мака был таким тихим, что она едва слышала его: мешал рев в ушах. И все же ее руки дрогнули.
— Именно это ему и нужно. Не иди у него на поводу, — убеждал Мак.
— Я хочу справедливости! — крикнула она. Ее волосы извивались как змеи.
— Ты слишком слаба, чтобы убить меня. — Человек у ее ног лег навзничь и нарочно подставил шею. — У тебя не хватит смелости.
— Рипли, останься со мной. Посмотри на меня, — звал Мак.
Она сжала рукоять меча и посмотрела сквозь прутья. Мак стоял всего в нескольких сантиметрах.
«Откуда он взялся? — вяло подумала она. — Как очутился здесь?»
Рядом с Маком стоял ее брат, чуть дальше — Майя и Нелл.
Она слышала собственное хриплое дыхание, чувствовала холодный пот, скатывавшийся по ее коже, и алчное желание, струившееся по жилам.
— Я люблю тебя. Останься со мной, — снова сказал Мак. — Вспомни.
— Опусти барьер, — прозвучал голос Майи. — И начерти круг. Мы сильнее.
— Они умрут, — дразнило ее нечто с лицом Хардинга. — Я буду убивать их медленно, мучительно, так, чтобы ты слышала их крики. Либо они, либо я. Выбирай.
Она отвернулась от тех, кого любила, и сказала тому, кто был ей ровней:
— Ты.
Когда она опустила меч, ночь взорвалась воплями. В ее мозгу пронеслись тысячи образов. И тут она увидела в его глазах жгучую радость и ликование.
Через мгновение все они умрут. Вместе с ним, Хардингом.
Она остановила клинок в сантиметре от его шеи.
— Помогите мне, — прошептал вдруг он, и Рипли увидела, что его кожа покрылась рябью, будто кто-то ползал под ней.
— Помогу. Корень магии в сердце, — начала она, повторяя слова, которые Мак внедрил в ее подсознание. — Из этого корня должен расти дар силы.
* * *
Его светом мы разгоняем тьму, его радость — наше клеймо. Защищать и хранить, жить и понимать. Воля твердая сильна, пусть исполнится она.
Тот, что овладел Хардингом, только рассмеялся.
— Думаешь, меня сдержат такие слабые женские чары?
Рипли посмотрела на него с презрительным сочувствием.
— Сейчас увидим. — Рипли провела рукой по краю меча, и ее сознание стало прозрачным, как стекло. Сталь врезалась в ее ладонь, уже обагренную кровью Мака.
На ее груди ярко горел амулет, подаренный Маком.
— Его кровь, — сказала она. — И моя кровь. Смешайтесь отныне навсегда. — Она сжимала ладонь, пока капли не упали на кожу Хардинга. И тут он закричал..
— Это кровь из сердца, и она победит тебя. Это сила, которую я выпускаю на свободу. Воля твердая сильна, пусть исполнится она.
— Сука! Шлюха! — заревел он, когда Рипли сделала шаг назад. Он пытался схватить ее, пытался подняться. И зарычал, не сумев ни того, ни другого.
Внезапно ее зрение стало поразительно ясным. «Это воссияла надежда», — поняла она. Рипли уничтожила огненные прутья и обернулась.
— Мы не можем оставить Хардинга в таком положении. — В ней зашевелилась жалость. — Бедный ублюдок.
— Мы изгоним зло, — ответила ей Майя.
Они выложили круг из соли и серебра. Оказавшийся внутри, Хардинг плевался и выл, как дикий зверь. Его ругательства становились все более грязными, угрозы — все более страшными.
Его лицо непрерывно менялось, словно кости размыкались и складывались заново уже по-другому.
По небу прокатывались волны грома, такие же бешеные, как морские. Ветер пронзительно кричал.
Когда они встали в круг и взялись за руки, Хардинг закатил глаза.
— Мы изгоняем тебя. Тьма, возвращайся в тьму, уходи отсюда навсегда. На тебе наше клеймо. — Майя сосредоточилась. На щеке Хардинга проступила маленькая белая Пентаграмма.
Он завыл, подняв лицо к тучам.
— Возвращайся в бездну, в ночь, — продолжила Нелл. — Покинь эту душу и беги от света.
— Элен, я люблю тебя. Ты моя жена, мой мир, — сказал Хардинг голосом Ивена. — Сжалься надо мной.
Нелл почувствовала жалость. Но по ее щеке скатилась лишь одна слеза. Ничего другого она дать ему не могла.
— В этом месте, в этот час, — закончила заклинание Рипли, — мы изгоняем тебя и уничтожаем твою силу. Мы вместе, мы — Трое. Воля твердая сильна, пусть исполнится она.
— Мы изгоняем тебя, — снова сказала Майя, и все, кто держался за руки, по очереди повторяли эти слова, пока их голоса не слились в один.
Изо рта фигуры вылетел черный зловонный смерч, взмыл в небо и рухнул в море.
На песке корчился и стонал Хардинг. Его лицо было серым, но на щеке не осталось никакого следа.
— О нем нужно позаботиться, — сказала Нелл.
— Раз так, вылечи его. — Рипли сделала шаг назад. И тут у нее подкосились ноги.
— Отлично, малышка, все отлично. — Мак подхватил ее и помог опуститься на колени. — Отдышись и успокойся.
