И где Фарри? Куда он делся?!
Сердце долбило по ушам, в груди прыгал комок, то подкатывая к горлу, то прыгая в желудок. На Ластен-Онг навалилась тишина, рвущаяся размеренными выстрелами Клинка из дома у стены. Но вскоре утихли и они. У ворот с нашей стороны появились Неприкасаемые. Алая парка Бурана — слева, белая парка Тороса — справа. Бородатый телохранитель увидел меня сразу и погрозил пальцем. Я попятился, меняя позицию. Если меня так сразу видно, то значит и подстрелят сразу же.
Но где Фарри?!
Стрельба началась неожиданно, я едва не дернул спусковой крючок. Братство могло попасть сюда только так, как шли мы — по дороге через город. Или же по шахтам-лестницам. Если Клинки перекрыли все подъемы — оставались только ворота. А пока фанатики поднимались по ним, сверху палили наши. Но скоро, даже если каждый выстрел отправляет к Темному одного технобожца, остальные доберутся до конца… Появятся в воротах. Во рту пересохло, я отогнул шарф, сунул в рот пригоршню ледяного снега. От холода онемели десны.
Так, спокойно. Дальнобой заряжен? Заряжен. Я еще чуть-чуть отполз, нагреб снега, чтобы скрыть себя от чужих глаз. Сделал небольшое окошечко и сунул туда ствол.
Буран с двумя палашами на плечах чуть подался вперед. Торос поднял ручные дальнобои.
В проеме появился фанатик цитадели. Бахнуло слева от меня, и воин упал, но на его месте появился следующий. Я дернул крючок, приклад врезал по ключице. Адепт Цитадели грохнулся на колени и плюхнулся шлемом в снег. Несколько солдат Братства облепили проем, стараясь не высовываться. От выстрела ледяной осколок порезал мне щеку, и я перекатился вправо, под защиту дома. Подтянул кошель с пулями и стал перезаряжать оружие. Кровь стекала по лицу, замерзая, царапая кожу. Рана жглась.
Еще один неровный залп. Взвизгнула Шая, бросилась под защиту стены. Прижалась к ней спиной, бросила яростный взгляд на меня, затем еще более злой взгляд на валяющийся на простреливаемом участке дальнобой. Правой рукой она держалась за плечо. Ранена.
Я тем временем перезарядился. Встал у стены. Мне почему-то показалось, что фанатики сидят и ждут меня. Что несколько стволов направлены в мою сторону, и стоит только высунутся — все пули будут мои. Все закончится.
«Ну так чего ты медлишь? Шаг и все твои страдания пройдут!»
Сделать этого я не смог. Стоял, прижимая к груди оружие, косил глаза, словно желая пронзить стену дома и убедиться в своих опасениях.
А затем просто сунул в простреливаемую зону дальнобой. Выстрел выбил оружие из рук. Еще несколько пуль ушли в дом передо мною, лязгнув обо что-то. Я упал на колени, схватившись за онемевшую кисть.
Снизу послышались два выстрела Тороса, а затем крики с железным эхом, хрипы. Вновь выстрел.
— Фарри! — крикнул оттуда Торос. — Фарри, стой! Стой здесь. Жди!
Я выскочил из-за угла, добежал до тела Скани и подхватил его оружие. Онемевшая от удара рука едва удержала тяжелый дальнобой.
— Где он? Где Фарри?
Трупы фанатиков у ворот топили снег, пахло солью и нечистотами. За Неприкасаемыми стелился след из мертвецов.
— Я тут, сюда! — крикнул мне Фарри. Он прятался в доме, напротив которого был проход через стену. Вот только все мы были наверху, а он, получалось, затаился в тылу врага.
— Двоих! — похвастался он. Я забежал внутрь, сел на пол, переводя дух. — Двоих! Они даже не поняли, откуда я стрелял.
— Если ты умрешь, то что будет дальше? — спросил я.
— Темнота? — ухмыльнулся Фарри, сделав вид, что не понял. Он закончил перезаряжать дальнобой. — Пошли!
— Торос же просил…
— А что Торос, он вообще… — сказал было Фарри и осекся. Словно протрезвел. Помрачнел, — да. Хорошо. Да… Подождем.
Мне хотелось спросить, помнит ли он то время, когда говорил, что никогда не убьет человека. Однако, бросив взгляд на ближайший фонарь с обледенелым трупом, я задал сам себе вопрос, всерьез ли считаю сотворивших это людьми?
***
Нет.
Именно таким оказался ответ на этот вопрос. Но четкость он обрел чуть позже.
Когда «ИзоЛьда» обогнула пустой Ластен-Онг и закрыла простреливаемую зону своим корпусом, мы окружили корабль Цитадели. Резаками вскрыли двери. Меня тошнило, беспрестанно тошнило. Пустыня страдала, ей тянули жилы, она слабела. Зудела каждая мышца в теле и дрожали кости. Голова кружилась от слабости.
Привалившись спиной к подрагивающей броне фрета, я блуждал в дымке отвращения, борясь с желанием бежать прочь, во льды, подальше.
— Лекаря! Лекаря! — крикнул вдали человек. Он выбрался из недр ледохода Братства. — Сюда его! Сюда!
Я не мог пошевелиться. К тошноте прицепилась слабая надежда. Пошатнувшись, я излил на лед рвоту, блевал с радостной улыбкой.
— Эд, что с тобой, что с тобой? — оказался рядом Фарри. — Ты ранен?
Накатило тепло, покой. Я бы прожил остаток лет, выделенных мне судьбой, стоя вот так, на коленях.
Мимо пробежал Лагерт, наш лекарь. С ним рядом пыхтел солдат, один из тех, которыевзламывали двери в корабль Братства. Над Пустыней висел рокот двигателей «ИзоЛьды» и скрип антенны с ледохода Цитадели. Кого-то выволокли на снег, долго били, пока широкоплечий Жерар не разогнал озверевших подручных.
В забитых слабостью ушах ворочались вопросы Фарри. Я непонимающе нашел его взгляд, глаза норовили съехаться в кучу.
— Закройся. Закройся!
Меня снова вырвало, спазм выжимал желудок. Уперевшись в снег руками, я понял, что он имеет в виду, и захлопнулся. Перестал слушать мир.
На лед вышла почти вся команда. Я почти пришел в себя, когда понял, что из корабля Братства выносят людей. Кое-кто шел сам, замотанный в чужое тряпье и едва переставляя ноги.
— Эд. Ты как? — достучался наконец до меня Фарри.
— Лучше.
— Сиди здесь, я должен идти, — он отошел на пару шагов, с сомнением остановился.
— Иди, — выдохнул я. Потом же набрался сил и поспешил следом.
В брюхе трехпалубного ледохода нашлось почти семьсот человек. Их держали в многоярусных металлических клетках обездвиженными, распластанными. Перед глазами лишь дно следующей темницы. Голову не поднять. Не повернуться на бок.
И железо клеток…
— Железо дрожало, — сказал потом Киван Заррини, пепельноволосый солдат без уха. — Я рукой коснулся и кости зачесались! Ледовое говно, там все гудело от их воя. Уууууууууууууу, — попытался он передать слабый стон сотен людей. — Думал, голова к демонам раздуется и расколется от этого.
Одного фанатика все же удалось взять живым. Оставшиеся покончили с собой, до этого успев уничтожить все, что могло раскрыть тайны Цитадели. К ним шла смерть, но все, что делали слуги Технобога, это разрушали дары своего господина, чтобы те не достались нам, дикарям.
