Такой образ действий усилил раздоры, развил личную вражду, и Имеретин грозила междоусобная война, предупредить которую можно было только коренным преобразованием всей системы управления. Сознавая всю необходимость удаления Соломона и имея на то повеление императора, граф Гудович все-таки принужден был отложить устройство имеретинских дел до более удобного времени. Царь не согласился бы оставить добровольно свое отечество, а употребить против него силу было невозможно, ввиду все еще не установившихся наших отношений к Турции и враждебного положения, в которое становилось персидское правительство.
Глава 10
Французское посольство в Персии. Возобновление переговоров о мире. Письмо графа Гудовича Аббас-Мирзе и ответ на него. Движение графа Гудовича к Эривани, а генерала Несветаева к Нахичевани. Обложение Эриванской крепости. Занятие предместий. Прокламация графа Гудовича жителям. Занятие Нахичевани. Прибытие в русский лагерь секретаря французского посольства. Штурм Эривани. Отступление. Просьба графа Гудовича об увольнении его от звания главнокомандующего и назначение на его место генерала Тормасова
В сентябре 1807 года прибыл в Эрзерум генерал Гардан, назначенный Наполеоном посланником в Персию. Юсуф-паша принял его с большими почестями и устроил великолепную встречу. Гардан поднес сераскиру богато отделанную шкатулку с червонцами и дорогими вещами, а взамен того был отдарен турецкими жеребцами в золотых уборах.
Из Эрзерума Гардан отправился в Тавриз, в сопровождении большого числа офицеров всех родов оружия, отправленных Наполеоном для обучения персидских войск европейскому строю. Посольство Гардана имело целью заключить теснейший союз с Персией. Наполеон обещал Баба-хану быть посредником и прислать даже в Тифлис своего уполномоченного, для содействия скорейшему заключению мира с Россией.
Французский посол нашел Персию в самом расстроенном состоянии: англичане сделали высадку на берега Персидского залива и, соединившись с багдадским пашой, открыли действия против персиян. Для защиты приморских берегов Шираза персидское правительство не могло отправить более 4000 человек, так как остальные войска были необходимы для усмирения внутренних волнений. Находившийся в Хорасане старший сын Баба-хана, будучи недоволен тем, что отец утвердил наследником престола Аббас-Мирзу – одного из младших своих сыновей, – взволновал народ и стал во главе восстания. Разглашая всюду, что Баба-хан нарушает священные законы, издревле чтимые персиянами, он требовал, чтобы отец признал его наследником престола, и угрожал в противном случае отстаивать свои права силой
[275].
Озабоченный внутренними волнениями, тегеранский двор затягивал мирные переговоры, с тем чтобы, пользуясь временем, привести дела свои в порядок, а между тем наступала весна и приближалось время, удобное для наездов персидской конницы. Посланные персидского правительства явились уже среди лезгин и в мусульманских провинциях, с приглашением поднять оружие против русских. Бакинцы – почти все тайные сторонники Персии – под видом торговли развозили воззвания, а жители Сальян приготовляли лодки для переправы персиян через реку Куру
[276].
В предупреждение возможного вторжения неприятеля в наши границы граф Гудович вытребовал с линии Борисоглебский драгунский полк и расположил действующие войска лагерем в трех главных пунктах: у Саганлуга, в двенадцати верстах от Тифлиса
[277]; в Карабаге, у разоренной крепости Берды
[278], и в Памбаках, при селении Амамлах
[279], где соединялись дороги из Карса и Эривани. Сосредоточение русских войск одинаково страшило как персиян, так и турок. Назначенный вместо Юсуф-паши начальником всех войск в Азиатской Турции, Осман-паша не мог скрыть своего беспокойства перед русским посланным, доставившим ему письмо графа Гудовича.
– Почему Памбакская провинция усилена войсками? – спрашивал он прибывшего и интересовался узнать, сколько войск в Памбаках и Шурагели.
Персияне смущались еще более. Предполагая, что граф Гудович намерен нечаянным нападением овладеть Эриванью, они укрепляли город на скорую руку: в крепостные рвы впускали воду, заготовляли провиант и запретили вывоз соли в русские владения. Собрав толпу вооруженных и расположившись с ней лагерем на Абаране, Хусейн-хан Эриванский уверял, что сделал это единственно для перемены воздуха, и распускал слух, что в самом непродолжительном времени прибудет к нему на помощь 12 000 человек из отряда Аббас-Мирзы. Последний отправил в Тифлис своего посланного, под предлогом удовлетворения требований графа Гудовича за разграбление некоторых селений в Карабагском владении, но на самом деле чтобы определить окончательно те условия, на которых Россия желает установить мир с Персией и разузнать, нельзя ли рассчитывать на какую-либо уступку в требованиях главнокомандующего.
Воспользовавшись вновь высказанным желанием прекратить вражду, граф Гудович задержал персидского посланного и отправил подполковника барона Вреде с письмами к Аббас-Мирзе, мирзе Безюрку и первому визирю Баба-хана, Мирза-Шефи. Вместе с тем он писал и генералу Гардану, что, как посол союзной с Россией державы, он, конечно, не станет действовать против интересов России, разубедит тегеранский двор в тех ожиданиях, которые он основывал на прежних обещаниях Франции, и даст почувствовать Баба-хану, что, при теперешнем союзе России с Францией, обещания эти не могут быть исполнены. От персидского же правительства главнокомандующий требовал, чтобы оно дало окончательный ответ: желает или нет заключить сначала перемирие, а потом приступить к переговорам о мире.
«В основание мирных соглашений, – писал граф Гудович, – должна быть положена уступка России земель по рекам Куре, Араксу и Арпачаю, текущему от Шурагели и впадающему в Араке. Опытами всех веков дознано, – прибавлял главнокомандующий, – что большие реки, Всевышним Провидением определенные быть чертой между великими державами, составляют вернейший способ избегать пограничных, хотя маловажных распрей, но могущих мало-помалу произвести взаимное охлаждение. Почему, в сем уважении, нельзя положить приличнейших границ между Россией и Персией, как реки Кура, Араке и Арпачай. Вот настоящее основание, на котором должен быть утвержден мир, и оно составляет главное требование России».
