Ударяю еще раз ладонями по рулю и заставляю себя дышать ровнее. С каждым километром, приближающим меня к салону, где она работает, мысли все сильнее закручиваются в спираль, которая сжимается с тугим скрипом. И хрен его знает, что произойдет, когда эта спираль резко разогнется. Припарковавшись у салона, я жду. Полчаса, сорок минут. Тами должна была выйти уже давно, но ее все еще нет. Пытаюсь набрать ее, но звонок сбрасывается. Пишу сообщение, но оно остается непрочитанным. Она часто зависает в соцсетях, и туда я и решаю заглянуть, с удивлением обнаруживая, что она заблокировала меня. Серьезно, маленькая? Сжимаю челюсти. Теперь я хочу не просто жестко трахнуть ее, во мне просыпается желание еще и выпороть.
Вылетаю из машины и быстрым шагом иду к салону. Врываюсь в него резче, чем стоило бы, и парень за стойкой ресепшен садится ровнее.
– Добрый день. Чем я могу Вам помочь? – с улыбкой произносит он, но на лице блуждает легкий испуг. Могу себе только представить, как выглядит мое перекошенной от злости лицо.
– Тамила Громова, – буквально выплевываю ее имя. – Где я могу ее найти?
– Так ушла она, – растерянно произносит он. – У нее отменился последний клиент, и она ушла раньше.
– Куда?
Парень пожимает плечами.
– Откуда ж я знаю? А вы кто?
– Конь без пальто, – отвечаю я, уже двигаясь на выход.
Еду к ней домой, но там пусто. Еду к себе, но в последний момент разворачиваю тачку и решаю свалить к отцу на дачу. Мальчик я, что ли, гоняться за сумасбродной девкой? Ладно, не девкой, а за своей женщиной. Но в этой ситуации она должна сделать первый шаг навстречу, потому что накосячила именно Тами, так что ей и исправлять.
К отцу я добираюсь ближе в девяти вечера, уставший как собака. Глушу мотор и откидываюсь на спинку сиденья, врезаясь затылком в подголовник. Прикрываю глаза. Все тело гудит от усталости и напряжения. Мне бы сейчас принять душ и уснуть на сутки, потому что последние несколько дней я хреново спал. Спасибо Тами, которая два дня не выходила на связь, а потом прислала набор букв вместо нормального сообщения. Злость заставляет меня открыть глаза, потому что адреналин снова курсирует по моим венам, не давая расслабиться.
– Доброй ночи, сын, – отец открывает калитку и идет к моей машине. – Я ждал тебя завтра. – Он всматривается в лобовое стекло.
– Я один приехал.
Папе достаточно мимолетного взгляда на меня, чтобы оценить мое состояние, поэтому он молча кивает.
– Пойду ворота открою. Загоняй машину.
Как только отец распахивает створки ворот, я въезжаю на территорию и паркуюсь на подъездной дорожке гаража. Папа закрывает и, как раз к моменту, когда я выбираюсь из машины, подходит ко мне. Мы пожимаем друг другу руки, по привычке хлопаем по плечу.
– Уставший ты, – констатирует отец.
– Только из командировки.
– Я так понимаю, гостей не ждать? – Качаю головой. – Ну тогда давай в душ, грязную одежду сразу в машинку, а я пока на стол накрою. Поужинаем, да по пятьдесят накатим. А то сосед мне такую самогонку подогнал, а выпить не с кем.
Я усмехаюсь. Папа умело делает вид, что ничего не происходит, ведет себя как обычно, хотя – уверен – отлично видит мое подавленное состояние. Да и ярость, которая выплескивается из меня, тоже скрыть тяжело. Странное дело, на работе я умело скрываю свои эмоции, а в личной жизни как оголенный провод. И прочитать мои чувства можно как открытую книгу.
Спустя примерно час мы с отцом чокаемся второй стопкой самогона и выпиваем. Я кривлюсь, потому что не часто пью крепкие напитки, еще и с таким, как по мне, специфическим запахом. Но это позволяет мышцам расслабиться, а сознанию поплыть, что для меня сейчас идеальное состояние. Я просто дрейфую и ни о чем не думаю. Слушаю рассказы отца о том, что друзья привезли ему несколько кусков дерева ценных пород, что он решил завести небольшую пасеку и подумывает продать квартиру в городе, потому что она ему без надобности. Папа предлагает идти спать, когда видит, что я уже совсем его не слушаю и периодически проваливаюсь в сон. Добредаю до своей комнаты, желаю отцу спокойной ночи и падаю на кровать. Кое-как заворачиваюсь в одеяло и отрубаюсь. И снятся мне глаза цвета мха, лучезарная улыбка и темные волосы, развевающиеся на ветру. И все это на фоне голубых вод Карибского моря.
– Доброе утро! – слышу позади голос отца и опускаю топор. Поворачиваюсь к нему лицом. Папа подходит ко мне с чашкой кофе, и я с благодарностью принимаю ее. Отставляю инструмент и сажусь на колун, чтобы спокойно насладиться ароматным напитком. Папа подтягивает небольшое раскладное кресло и опускается в него, держа в руках свою чашку. – Ну а теперь рассказывай.
Он впивается в меня темными глазами, пронзительный взгляд прожигает насквозь.
– Нечего рассказывать, – произношу я.
– Опять твоя Елена?
Я качаю головой.
– Ее зовут Тами. Тамила.
– Красивое имя.
– Да. Знаешь, пап, мне иногда кажется, что я уже слишком стар, чтобы бегать за девушками. Ловить их после гулянок с подругами, убеждать, что эти отношения нужны не мне одному. Хочется просто чтобы она чувствовала меня, понимаешь? Чтобы… я не знаю, как это выразить. Уже осесть хочется.
Папа с пониманием кивает.
– Она намного младше тебя?
– На восемь лет.
– Так не девочка уже. Замужем была?
– Нет. Собиралась, но жених изменил. Мы так и познакомились. Они с парнем хотели устроить свадебную церемонию на островах, но в последний момент она поехала одна, потому что застала его в постели с лучшей подругой.
– И ты, как настоящий джентльмен, помог ей залечить душевные раны.
Я усмехаюсь.
– Типа того.
– И я так понял, вы поругались?
– Да. Я уехал в командировку, а она ушла с подругами в загул на два дня.
– И чем загул закончился?
– Да вроде нормально все, но она эти два дня на связь не выходила.
– Сынок, так может, и хорошо, что сейчас выявилось, что девица неблагонадежная?
– Пап, да она нормальная.
– Рома, нормальная не уйдет в загул на два дня. Я, конечно, мужчина немолодой, и в мое время девушки вели себя иначе. Но при этом я понимаю прекрасно современные нравы – если их можно таковыми называть – и все равно мне кажется, что это ненормально. Какое доверие будет к такой женщине? Теперь, каждый раз уезжая в командировку, ты будешь дергаться, что она снова ушла в загул. Опять же, ты не можешь гарантировать, что там не было мужиков. А пьяная баба своей… гм… в общем, ты в курсе продолжения.
– В курсе, – с улыбкой отвечаю я.
А ведь он прав. В каком виде Тами оказалась тогда в моем бунгало? Абсолютно голая и без чувств. Я мог трахать ее всю ночь, она бы и не дернулась. По крайней мере, не смогла бы сопротивляться. И вот тут надо задать себе вопрос: «А действительно ли я хочу строить свою жизнь с такой женщиной?» Если и в двадцать восемь лет она кутит как заправский мужик, совершенно не видя берегов? Эта мысль раздражает меня, потому что здравый рассудок подсказывает совершенно очевидный отрицательный ответ. Но есть еще и некое чувство, которое побуждает меня сделать выбор в пользу этих отношений. И да, это тоже раздражает, потому что мне сложно контролировать то, что происходит со мной. В начале наших с Леной отношений я ощущал нечто похожее: эмоциональный подъем, дрожь в каждой мышце перед встречей, огромное желание и кульбиты внутренностей. Сейчас, когда я уже далеко не в юношеском возрасте, все эти забытые ощущения совершенно другие, но их интенсивность от того не меньше.
