– Ты ни с кем не должен меня делить, правда. Я только твоя. Ну, если ты так захочешь, – добавляю неуверенно.
– Дурочка моя маленькая, – он тянет меня к себе, заставляя снова перелезть через рычаг переключения передач, и я сворачиваюсь клубочком на его коленях.
– За эти пару часов ты оскорбил меня дважды, – бурчу я наигранно обиженно.
– Это не оскорбление. Это – один из способов показать тебе, что да, ты принадлежишь только мне. Но никаких мужчин в радиусе десятка километров, поняла, Соня?
– Мгм, – отвечаю, улыбаясь.
Я счастливо вздыхаю, поглубже зарываясь в изгиб его шеи, пока Макар заводит машину и везет меня домой. Я знаю, что он чертовски устал и ему нужно отдохнуть, но как же не хочется отпускать! Я могла бы проспать в такой позе всю ночь напролет, а утром проснуться отдохнувшей. Шепчу ему в кожу о своей любви, и он отвечает взаимностью. Это похоже на сон, после которого я не хочу просыпаться.
Глава 25
– Сплюшка ,я тут решила, что ты еще и огурчики прихватишь, – кряхтит бабушка, занося в коридор ведерко со свежими огурчиками. – Так, ну—ка оторвись от своих грез и давай перепакуй в пакет. Не тот, Соня! Да что ж такое? В пакете с овощами осталось место. Ой, Боже, отойди, я сама. – Бабушка аккуратно потесняет меня в сторону и начинает ловко перекладывать огурцы в пакет. – Ты хоть к газу сегодня не прикасайся, катастрофа. Вчера дом чуть не сожгла.
– Я же не специально, – произношу покаянно.
Бабуля только отмахивается.
– Глаз да глаз за тобой. Вроде взрослая, а ведешь себя как подросток. Да ладно. Так, на следующие выходные не приезжай, итак два дня, не поднимая головы, работала. Руки береги, пока красивые.
– Бабуль, так…
– Не спорь со мной, сколько раз говорить? Макар в котором часу будет?
– Уже должен подъехать.
Нетерпеливо срываюсь с места и бегу к окну, чтобы выглянуть на улицу, и в этот самый момент у дома останавливается блестящая черная машина. Проглатываю счастливый визг и хватаюсь за ручку пакета и стоящей рядом сумки, но бабушка отводит мои ладони.
– У тебя мужчина есть, пускай он носит. Позволь ему выполнять возложенную на него роль. И пойди расчешись.
– Так расчесывалась же, – растерянно произношу, проводя ладонью по волосам.
– Еще расчешись, и сделай пяток глубоких вдохов. Нельзя перед мужчиной поскуливать и крутиться, как собачонка. Помни про чувство собственного достоинства, – говорит она и выходит из дома.
Убегаю в спальню, хватаю расческу с комода и начинаю водить по волосам. Ну как можно не выражать свой восторг, если он бурлит во мне? Если выплескивается наружу, окатывая радужными брызгами все вокруг? В голове стучит «Я его сейчас увижу», гулким эхом отдаваясь в сердце. Ну вот как можно не показывать своих чувств? Как их спрятать, когда ты впервые влюбилась, и это чувство большими буквами написано на лбу? Да и от кого скрывать? И бабушка, и Макар все знают. А еще он сказал, что я должна быть самой собой. А настоящая я светится от восторга. Внезапно становится так страшно и вспоминаются слова бабушки про то, что счастье любит тишину. А вдруг и правда, если слишком громко, то можно это потерять? Мотнув головой, позволяю волосам рассыпаться по плечам, и этот жест возвращает мне хорошее настроение.
– Ты проходи, – слышу голос бабушки. – Голоден? Софья наготовила еды, словно на целую армию.
– С радостью бы попробовал ее стряпню, но, к сожалению, нам нужно ехать, у меня еще дела сегодня.
Бегу к двери из спальни, но резко притормаживаю, делаю пять вдохов, как наставляла бабушка, и спокойно выхожу. Вижу Макара, который стоит у выхода из дома, и сердце начинает бешено колотиться в груди, дыхание прерывается, как только наши взгляды сталкиваются. Его потемневшие глаза рассматривают меня, светятся таким же несдерживаемым счастьем, как и мои. Или мне так только кажется? Может, я просто хочу обмануться в этот момент, поэтому безоговорочно верю в свою фантазию.
– Привет, Соня, – первым отмирает Макар.
– Привет, – голос больше похож на мышиный писк, но он, кажется, этого не замечает.
– Готова? – я молча киваю, тряхнув головой.
– Макар, вот эта сумка и пакет, а Софья возьмет свою сумочку и цветы.
– Красивый букет, – нарочито медленно произносит Макар.
– Срезала с бабушкиной клумбы, – считаю нужным пояснить. Макар кивает и подхватывает вещи.
– Ты неси в машину, Макар, а я с Соней парой слов переброшусь, и мы выйдем.
Как только за ним закрывается дверь, бабушка поворачивается ко мне и качает головой.
– На лице написано, – произносит задумчиво, как будто сама себе. – Сплюшка, давай, включай думалку. Вспоминай все, о чем я говорила. Никакого щенячьего восторга, держи это в себе. Потом плакать будешь.
– Не буду, бабуль. Ты видела, как он на меня смотрит?
– Ой, детка, да я ж только за то, чтобы всю жизнь на тебя так смотрел. Но мужчин все равно надо держать в напряжении, и растворяться в них нельзя. Тебе сейчас это сложно понять, просто послушай меня. Я с дедом прожила шестьдесят пять лет, царство ему небесное. Я же счастья тебе хочу, – мягче говорит она, заправляя мне волосы за уши, а я кидаюсь ей на шею.
– А я счастлива, бабуль. Так счастлива, – крепко сжимаю ее в объятиях, и она смеется.
– Ну идем, заждался нас Макар.
Мы выходим из дома. Как ни странно, я действительно немного успокоилась. Как будто мне передалось настроение бабушки. Наверное, это хорошо. С другой стороны, а разве не нужно показывать мужчине свою любовь, демонстрировать привязанность? Я решаю, что обязательно проанализирую слова бабушки, когда окажусь в одиночестве в своей комнаты, и я очень надеюсь, что это случится не сегодня. Макар ждет нас, прислонившись бедрами к капоту машины. Берет у меня большой букет гладиолусов и бережно укладывает его на заднее сиденье. Мы прощаемся с бабушкой и отъезжаем. Я смотрю на Макара, не сводя взгляда, а он периодически поворачивается ко мне лицом, улыбается, иногда подмигивает, и возвращает внимание на дорогу.
Как только мы немного отъезжаем от деревни, Макар останавливается на обочине, поднимает ручник вверх и поворачивается ко мне. Я знаю, зачем, а потому с готовностью подаюсь к нему, позволяя увлечь меня в головокружительный поцелуй, который крадет дыхание.
– Думал, с ума сойду, если не сделаю этого, – тяжело дыша, произносит Макар, отрываясь от меня. Еще раз коротко целует в губы, и мы продолжаем свой путь. – Сонь, останешься сегодня у меня?
– А почему не ты – у меня? – решаю подразнить его.
Макар усмехается.
– Потому что у меня кровать больше и удобнее, а еще потому что у меня сегодня состоится ежемесячное совещание.
– Какое еще совещание?
