– Это плохая идея, Сонь.
– Это лучшая идея, которая посещала мою голову.
– Давай так, – он крепче перехватывает мои пальцы, и мне приходится посмотреть Макару в глаза. Я пытаюсь скрыть раздражение во взгляде, но, судя по насмешливому взгляду Макара, мне не очень хорошо удается. – Мы сейчас поедем ко мне, примем душ – по отдельности – и ляжем в постель. Если твой запал еще не пройдет, я дам тебе то, в чем ты нуждаешься.
– Не пройдет, – твердо отвечаю я. – А почему здесь нельзя?
Макар наклоняется к моему лицу и, обдавая теплым дыханием мои губы, отвечает:
– Потому что я хочу, чтобы ты не сдерживала стоны, когда будешь кончать, а здесь слишком тонкие стены.
От его слов по телу пробегает волна дрожи. Я несколько раз быстро киваю, а потом Макар встает и подает мне руку, помогая подняться с кровати. Я быстро забрасываю в сумку сменное белье, ухожу за шторку, чтобы переодеться. Наверное, это глупо, учитывая, что я собралась переспать с Гордеевым, но не могу вот так сразу раздеться перед ним. Как только я готова, Макар берет меня за руку, притормаживает на секунду, видимо, пытаясь прочитать в моих глазах сомнение, но, не обнаружив его, ведет из комнаты. Мы покидаем общежитие под слова Марии Ивановны о том, что в понедельник ее дочка позвонит Макару, садимся в машину. Я хмурюсь, потому что не понимаю, зачем дочке вахтера звонить Гордееву, а он, видя мое настроение, проясняет ситуацию. И мне бы успокоиться, но нет. Предвкушение того, что должно случиться в доме Макара, заставляет тело бить мелкой дрожью, а мысли – путаться. И есть шанс все отменить, но я уже настроена решительно.
Всю дорогу Макар пытается отвлекать меня разговорами. Рассказывает о своей сестре, о родителях, о каком—то деле, которое он только начал. А я все никак не могу сосредоточиться и задавать вопросы, которые меня интересуют. Я многое хочу знать об этом мужчине, но сейчас в мыслях разброд и шатание, которые не дают даже рта раскрыть. Мы выходим на подземной парковке в доме, в котором я уже однажды была. Щеки тут же вспыхивают алым, когда вспоминаю свой не в меру смелый поступок. Какой же надо быть идиоткой, чтобы прийти соблазнять мужчину, будучи девственницей.
Макар снова берет меня за руку и ведет к лифту. Нажав на кнопку своего этажа, он всю дорогу перебирает мои пальцы.
– Не напрягайся. Соня, ты в любой момент можешь отказаться от своей затеи, и ничего не будет.
– Не хочу, – выдыхаю я.
– Тогда почему ты так напряжена и дрожишь?
– Не знаю. Наверное, это последствия того, что Игорь ворвался в мою комнату.
– Ты была практически голая. Я бы тоже ворвался.
– Я собиралась в душ! – выкрикиваю, глянув на Макара со злостью. Он, как ни странно, улыбается.
– Ну вот, наконец—то привычная Софья, а то я уже волноваться начал. Когда ты притихшая, я переживаю.
– Правда? – улыбка сама невольно трогает мои губы.
– Правда, – отвечает он, а потом над нашими головами раздается короткий звоночек, оповещающий о прибытии на этаж, и я довольно шумно выдыхаю, когда двери разъезжаются в стороны.
Гордеев качает головой, но никак не комментирует мое поведение. Напряжение между нами нарастает, когда мы оказываемся в квартире. Мне кажется, что я сейчас просто взорвусь от вибрации. Послушно следую за Макаром, ведомая его крепкой рукой, пока мы не заходим в спальню. Здесь все пропитано его запахом, обстановка сдержанная, вполне в его стиле. Макар отпускает мою руку, выдвигает ящик комода и, достав оттуда футболку, передает ее мне.
– Сумку можешь оставить здесь, – кивает на кресло в углу, над которым возвышается изогнутый стильный торшер. Мне представляется, как он сидит в этом кресле и читает книги в приглушенном свете. Я бы так и делала. – Ванная там, – машет в сторону двери, следующей за входной. – Полотенце в шкафчике, остальное сама найдешь. Дверь не запирай.
– Присоединишься?
Макар медленно качает головой, приподняв вопросительно бровь. Этот жест можно записать в его фирменные, так часто он это делает.
– Позже встретимся в постели, Соня. Иди.
Не торопясь, прохожу мимо него, а Гордеев не сводит с меня жгучего взгляда. Я буквально кожей ощущаю его желание, оно вторит моему собственному. Как будто нам не хватает маленького фактора, крохотного стимула, даже просто слова «можно», чтобы наброситься друг на друга. Воздух между нами буквально потрескивает, когда я дохожу до двери в ванную комнату, а потом скрываюсь за ней, прерывая этот напряженный, но такой будоражащий контакт.
Макар
С остервенением намыливаю тело в гостевом душе, призывая все терпение, которое осталось в моем организме. Слишком много для одного вечера. Слишком много Софьи и ее желаний. А я не железный. Ну, разве что частично. Ниже пояса как раз закаленная сталь, которая никак не хочет обмякать и позволить крови подняться выше пупка. Жесть просто. Как пацан в пубертатный период.
Выхожу из ванной и иду в свою спальню. Ни хрена сегодня не будет. Я так решил. Ровно до того момента, когда я, устроившись в постели, вижу, как Соня выходит из душа, одетая только в мою футболку. Может быть, под ней есть еще нижнее белье, но это неточно. А так хочется проверить. Крепко сжимаю челюсти и сгибаю ноги в коленях, чтобы не пугать девочку рвущимся наружу монстром. Надо было хоть трусы надеть, а теперь как я буду ее обнимать? Прижмусь этой дубиной к девочке, и напугаю ее еще больше. Она и так мнется у двери в ванную, грызет губу и смотрит на меня огромными глазищами, в которых я тону.
– Иди сюда, Соня, – зову хриплым голосом. Терпение уже совсем на пределе.
Она перетаптывается с ноги на ногу, но наконец начинает двигаться. Кому скажи, что я в пятницу до полуночи ложусь спать, никто не поверит. Но я понимаю, что прямо сейчас больше всего хочу быть именно здесь. Только мне нужна под боком эта сладкая девочка. Откидываю одеяло с краю так, чтобы сразу не демонстрировать Софье свою безмерную радость от ее появления, и жду, пока она заберется. Ожидаемо Соня подтягивает одеяло до самого подбородка и испуганными глазами смотрит в потолок. Все тело как натянутая струна, и я понимаю, что был прав, сегодня ничего между нами не случится.
– Сонь.
– М?
– Расслабься, – шепчу я, проводя по ее щеке тыльной стороной ладони. – Иди ко мне.
Протягиваю руку и, обхватив Софью за талию, двигаю к себе под бок. Она напрягается сильнее, когда ее бедро упирается в мой стояк, а я поглаживаю ее живот через футболку.
– Тише, – успокаиваю я. – Чего дрожишь?
– Замерзла, наверное.
– Соня, – зову, а она медленно поворачивает голову и смотрит на меня, не моргая. – Закрывай глаза.
Она послушно смыкает веки и даже немного зажмуривается. Смешная. Я поворачиваю ее на бок и прижимаюсь со спины, крепко обвивая ее талию рукой. Чувствую вибрацию ее тела, кажется, даже слышу, как грохочет ее сердце. Отвожу в сторону волосы с затылка и нежно целую чувствительную кожу, заставляя содрогаться. А потом протягиваю руку к тумбочке и гашу лампу. Шумно выдыхаю, втягиваю запах Сони, смешанный с ароматом моего геля для душа. Отмечаю этот нюанс с особым удовлетворением, ощущение такое, словно пометил ее собой.
