— Да, — наклонившись, Майкл похлопал шею Урагана и лишь затем спешился. — Продал его сегодня одному парню в Юте. На развод. Он хочет выращивать чемпионов.
— Думаю, он их получит, — Байрон перегнулся через забор и погладил шелковистую шею. — Смотри-ка, даже не запыхался.
— Чего нельзя сказать обо мне. Этот конь, прежде чем устать, сначала измотает всадника.
— Удивляюсь, почему ты не оставляешь его себе как производителя. Он — высший класс!
— Согласен. Только мне сначала надо закрепиться, а уж потом браться за воспроизводство. «Еще пара лет, — подумал он, снова представляя себе пегую красотку, — и мы будем готовы». — А пока вырученные деньги пойдут в дело.
— Ты хорошо начал. А вон тот красавец? Сколько ты за него просишь?
— За Макса? — Майкл оглянулся на спокойно помахивавшего хвостом жеребца. — Да я скорее мать родную продам! — Он поднял руку, и Макс подошел к нему. — Ну что? Рад видеть меня, Макс?
Макс растянул губы и, обнажив зубы, разразился лошадиным смехом.
— Тогда поцелуй нас.
Макс преданно куснул Майкла за подбородок, а потом, не будучи дураком, ткнулся мордой в его карман.
— Что и говорить, на одной любви далеко не уедешь. А ты хочешь? — спросил Майкл Байрона.
— Поцелуй твоей лошади или морковку?
— Что выберешь.
— Спасибо, обойдусь и без того, и без другого, — Байрон погладил гриву хрустящего морковкой Макса. — А у тебя тут отличные лошади.
— Хочешь купить?
— Убеждаю себя, что не хочу, но что-то плохо получается, — Байрон с тоской взглянул на кобылу, облизывающую жеребенка. — Черт, ты разбередил мне душу!
Майкл усмехнулся и, взяв скребницу, принялся невозмутимо чистить Урагана.
— Сколько ты весишь? Семьдесят?
— Семьдесят пять, — рассеянно ответил Байрон. — А что?
— Видишь того гнедого мерина с белыми носочками на передних ногах? Пожалуй, он тебя поднимет.
Байрон стал внимательно изучать гнедого, тут же отметив благородные линии корпуса и широкую грудь.
— Красивый, паразит!
— Отличная верховая лошадь — с хорошими манерами, но не лизоблюд. Ему нужна крепкая рука, — Майкл прищелкнул языком, продолжая работать. — Я тебе недорого уступлю, поскольку ты родственник Джоша и муж женщины, к которой я неравнодушен.
— Я не лошадь покупать пришел!
— Нет? — Майкл сделал вид, что удивлен, наклонился, поднял ногу Урагана и начал чистить копыто. — А зачем же тогда?
— Был по соседству и подумал: может, придешь к нам в субботу вечером? Как насчет партии в покер?
— Как правило, я от игры не отказываюсь. — Майкл прищурился. — Особенно, если дамы поминутно не спрашивают, бьет ли «стрит» «флэш»?
В покере «стрит» — последовательность из пяти карт разной масти, «флэш» — любые пять карт одной масти; «флэш» — на ранг выше «стрита»?
— Кейт поколотила бы тебя за подобное предположение, — усмехнулся Байрон. — Нет, это будет сугубо женоненавистническое мероприятие — только мужчины.
— Тогда я участвую. Спасибо.
— Может, я выиграю у тебя того гнедого!
— Мечтать не вредно, де Витт.
— Черт побери, какая широкая грудь! — прошептал Байрон. — И около шестнадцати ладоней в холке. Я прав?
Продолжая чистить копыта Урагана, Майкл подавил улыбку.
— Примерно. Ему только что стукнуло четыре года. Его отец — отличный бегун, а мать — красотка из Батон-Ружа.
— Черт! — Байрон уже явно попался на крючок. — Ты его растишь?
— Вообще-то, да. Пока здесь, но через пару недель начну строительство своей конюшни.
— Давай-ка посмотрим на него поближе!
Байрон перемахнул через забор, забыв о костюме от Сэвил Роу и итальянских туфлях ручной работы.
— Я слышал, что вы, южане, — шулера и конокрады, — заметил Майкл, когда они шли к гнедому.
— Ты правильно слышал.
Сколько еще она собирается заставлять его ждать? Майкл метался по комнате, то и дело поглядывая на цветы посреди стола и бутылку французского вина. «Черт побери! — Он внезапно остановился и почесал голову. — А ведь я на самом деле специально съездил в магазин и купил вино!» Подобные действия были не в его стиле хотя, с другой стороны, занятия сексом в лошадином стойле — явно не в стиле Лоры. По крайней мере, он может предложить ей приличную выпивку. Прежде, чем снова набросится на нее.
Если она вообще придет.
«Конечно, она придет!» — сказал себе Майкл в десятый раз за последний час. И как его угораздило не договориться с ней об этом?! Идиот! Он почему-то решил, что Лора — не меньше него — жаждет повторения. И думала о нем весь день так же, как он думал о ней.
А он мог поклясться, что до сих пор чувствует ее аромат, и мысленно видит ее лицо, и слышит ее голос… и впадает в идиотский транс… и…
Хочет ее! Просто хочет!
Когда он хотел чего-нибудь так же сильно? Когда-то он хотел сбежать из дома — и сбежал. Хотел опасности и риска, безрассудных приключений — и все это получил. А когда захотел покоя, когда захотел построить достойную жизнь… Получится ли у него на этот раз?
Получит ли он Лору? Не проскользнет ли она между его пальцами прежде, чем он успеет сжать кулак? Или прежде, чем решит, что делать с ней? С мыслями о ней, с этим желанием…
Майкл прекрасно понимал, что он ей не ровня, и это сводило его с ума. Хорошо хоть секс — великий уравнитель. И тут она — в его власти.
Пока…
В ярости от того, что занимается самокопанием, хотя всегда считал это недостойным занятием, он не удержался и налил себе вина. Понюхал, пожал плечами, осушил бокал одним глотком.
— Ну, Фьюри, ты влез в чужой монастырь со своим уставом!
Майкл отставил пустой бокал и снова беспокойно заметался по комнате, как тигр в клетке.
Днем, наблюдая за погрузкой проданного коня, он мельком видел Энн. Судя по молниям, которые метали ее глаза, Лоре утром не удалось проскочить мимо церберши.
Майкл ухмыльнулся, представив себе эту картинку: вездесущая суровая экономка застает врасплох элегантную хозяйку поместья, крадущуюся в дом на заре в мешковатых джинсах и рубахе…
А может, Салливан заперла Лору? Эта мысль мгновенно стерла улыбку с его лица. Заперла, не выпускает из дома…
К черту здравый смысл! Он освободит ее!
Майкл распахнул дверь, и Лора, которая как раз в этот момент подошла к ней с другой стороны, в ужасе отскочила, прижав руку к горлу.
— Ты напугал меня до смерти!
— Извини. Я собирался спасать тебя из подземной тюрьмы.
