Али ошеломленно смотрела на женщину, которую всегда считала неуязвимой. Мама рыдала так, что, казалось, ее горе никогда не иссякнет.
«Из-за меня! — подумала Али, задыхаясь. — Из-за меня!»
— Мама!
Лора вскинула голову, вскочила, пытаясь взять себя в руки, — но не смогла. Растерянная, разбитая, она снова опустилась на скамью. Она слишком устала, была слишком опустошена, чтобы продолжать сражение.
— Я не знаю, что еще можно сделать. Я просто не знаю, что делать… Я больше так не могу!
Паника, стыд, еще какие-то непонятные чувства охватили Али. В мгновение ока — только бы мама не ушла! — она оказалась около Лоры и обхватила ее руками.
— Прости, мамочка, прости! Прости меня!
А в это время за стеной тисов Кейла вцепилась в руку Майкла.
— Мама плачет! Как сильно мама плачет!
— Я вижу. — Ему невыносимо было смотреть на ее слезы и знать, что не в его силах остановить их. — Все будет хорошо, малышка, — он поднял Кейлу на руки и пошел назад; девочка уткнулась в его плечо. — Им просто надо разобраться, вот и все. Не будем им мешать.
— Я не хочу, чтобы она плакала! — всхлипнула Кейла.
— Я тоже не хочу, но иногда слезы помогают.
Кейла откинулась, уверенная, что он удержит ее.
— А вы когда-нибудь плачете?
— Нет, вместо этого я совершаю всякие глупости: говорю плохие слова, ломаю вещи…
— И это помогает?
— Обычно помогает.
— А можно нам сейчас что-нибудь сломать? Майкл улыбнулся ей. Господи, ну и характер!
— Конечно. Давай найдем что-нибудь хорошее и сломаем. Только мне все равно придется наговорить плохих слов.
В пятнистой тени густой листвы Лора прижимала к себе дочку, утешала ее, утешала себя.
— Все хорошо, Али. Все хорошо.
— Я не хочу, чтобы ты меня ненавидела!
— Я никогда не смогла бы ненавидеть тебя. Что бы ни случилось. — Лора приподняла залитое слезами личико.
«Мое дитя, — подумала она, утопая в любви, к которой примешивалось чувство вины и горя. — Мой первенец! Мое сокровище!»
— Я люблю тебя, Алисой, я так сильно тебя люблю! И ничто никогда не сможет изменить это.
— Но ты ведь перестала любить папу… Сердце Лоры снова разлетелось на тысячу осколков. Ну неужели все должно быть так сложно?!
— Да, перестала. Но это совсем другое. Али, я знаю, что это трудно понять, но это — совсем, совсем другое!
— Я знаю, почему он ушел, — медленно проговорила Али, Она заставила маму плакать — что может быть отвратительнее? Зато теперь ей не страшно, и она скажет все. — Это я виновата.
— Нет! — Лора обхватила ладонями лицо дочки. — Нет, это не твоя вина!
— Моя. Он не любил меня. Я всегда старалась быть хорошей: я так хотела, чтобы он остался и любил нас! Но я была ему не нужна, и он ушел.
«Как же я не понимала этого раньше? — потрясенно подумала Лора. — Почему не понимал семейный психолог? Почему никто этого не понимал?!»
— Али, ты ошибаешься. Люди разводятся. Это печально, но это случается. Мы с твоим папой развелись не из-за тебя, причина была только в нас двоих. Ты же знаешь, Али, я никогда не лгу тебе.
— Нет, лжешь.
Лора ошеломленно отпрянула.
— Али!
— Вернее, не лжешь, но придумываешь всякие отговорки, оправдания, а это то же самое, — Али закусила губу, испугавшись, что мама снова заплачет, но ей необходимо было высказать все до конца. — Ты всегда находишь ему оправдания. Ты сказала, что он хотел прийти на спектакль, но у него было важное собрание. Он хотел пойти с нами в кино, в зоопарк или куда-то еще, но помешала работа. Только это неправда! Он никуда не хотел идти! Он не хотел идти со мной!
«О Боже, милостивый Боже, как ты смог допустить, что, защищая свое дитя, я принесла ему столько горя?!»
— Али, дело не в тебе. И не в Кейле. Я клянусь, это правда!
— Я понимаю. Дело в том, что он не любит меня.
Как ответить? Как сказать правду и при этом не причинить ребенку невыносимой боли? Лора пригладила взлохмаченные волосы Али.
— Наверное, тебе трудно это понять, но некоторые люди просто не могут быть хорошими родителями. Они не созданы для этого. Может, им даже и хотелось бы, но они не могут. Твой папа никогда не хотел обидеть тебя и Кейлу. Если он не любит тебя так, как ты хочешь, это — не твоя вина; дело не в том, какая ты и как себя ведешь. И он тоже не виноват, потому что…
— Ты снова его оправдываешь! Лора закрыла глаза.
— Хорошо, Алисой. Больше никаких оправданий.
— Мама, скажи, ты жалеешь, что родила меня? Лора резко открыла глаза.
— Что? Жалею?! О, Алисон! — По крайней мере, хоть теперь она могла говорить с предельной искренностью: — Знаешь, когда я была девочкой — чуть старше тебя, — я мечтала о том, что когда-нибудь полюблю и выйду замуж, у меня будет дом, красивые дети, и я буду смотреть, как они растут.
Лора грустно улыбнулась и откинула волосы с мокрых щек дочки.
— Не все получилось так, как я мечтала, но главное сбылось. Ты и Кейла — лучшая часть моих грез и лучшая часть моей жизни. И это самое правдивое, что может быть на свете! Али смахнула кулачком слезу.
— Мама, не сердись, что я кричала на тебя там, на конюшне. И говорила всякие глупости. На самом деле, я совсем так не думаю.
— Я знаю.
— Я просто была уверена, что ты никуда не денешься. Что бы ни случилось, ты никуда никогда не уйдешь.
— Правильно. — Лора провела пальцем по щеке дочки. — Я рада, что ты это знаешь. Нас друг от друга не оторвать.
— Мне было плохо, и я не хотела чувствовать себя виноватой, поэтому обвинила тебя. — Али сглотнула комок в горле. — А правда, что он спал с другой женщиной?
«А я-то решила, что все трудности позади!» — с горечью подумала Лора.
— Где ты такое услышала?
— В школе. — Щеки Али вспыхнули, но она не отвела взгляд. — Старшие девочки говорили.
— Тебе… и старшим девочкам не следовало болтать об этом.
Али упрямо сжала губы и кивнула.
— Значит, спал. — Она резко поднялась, словно оставляя на скамье безоблачную часть своего детства. — Теперь мне все ясно. Он дурно поступил. Он обидел тебя, и поэтому ты заставила его уйти.
— Али, у меня было много причин для развода, — Лора с болью вглядывалась в повзрослевшие глаза своего ребенка. — И ни одну из этих причин ни ты, ни твои подружки не должны обсуждать.
— Мама, я ведь сейчас говорю с тобой, — сказала Али так просто, что Лора не нашла, что ответить. — Но если я не виновата и ты тоже, значит — это его вина.
