Кроме того, выявлен ряд свидетельств того, что подготовка и выпуск агентуры происходили в Толочине. Например, в июле 1943 г. из Толочина «для шпионской работы вместе с женой выпущен некий Миронов, именуемый себя народником. Высокого роста, волос черный. О его жене данных не добыто»
[1099]. В апреле 1944 г. в ряде разведывательных сводок и документов БШПД указывалось: «в Толочин в начале апреля прибыло до 100 человек, обмундированных в форму Красной Армии – синие брюки, гимнастерки защитного цвета. Состав – русские, владеющие немецким языком. Подготовлены для шпионажа. Кроме того, в Толочине дополнительно готовится 150 человек такой же категории»
[1100]. Возможно, что здесь располагался пересылочный центр для агентуры. Тем более, что с февраля 1943 г. в городе действовал один из мельдекопфов контрразведывательной абвергруппы-310. Кроме того, в Толочине в 1941–1943 гг. дислоцировалась 639-я группа ГФП.
Подводя итог, необходимо отметить, что в период оккупации на территории Витебской области немецкие спецслужбы создали 10 разведывательно-диверсионных школ (курсов): в Витебске, Полоцке, Шумилино, Городке, Сенно, Бегомле, Орше, Осинторфе, Лепеле (два учебных центра). Кроме того, некоторое время в г. Глубоком дислоцировалась и работала школа «Цеппелина» из м. Яблонь (Польша). Статус и наличие учебного центра в Толочине до конца пока не выяснен. Среди школ и курсов были учебные заведения, организованные абвером, а также другими секретными органами – службой безопасности СД, «Цеппелином», айнзатцкомандой и Тайной полевой полицией. За годы оккупации в спецшколах на территории области было подготовлено более 1000 агентов различной специализации как для засылки на территорию Советского Союза, так и для отправки в партизанские формирования (приоритетное направление).
5.3. Немецкие разведывательно-диверсионные школы и курсы на территории Гомельской области
Главной особенностью деятельности указанных учебных заведений на территории Гомельской области было то, что здесь открывались как «местные» школы, так и школы, которые передислоцировались из соседних регионов: с территории России и Украины.
Первым учебным центром на территории области (а возможно, и на территории БССР» были краткосрочные курсы в д. Кремно (Житковичский район). В проекте докладной записки П. Пономаренко на имя И. Сталина, датированном 18 августа 1941 г., указывалось, «что в д. Кремно немцы организовали трехдневные курсы для подростков 13–14 лет из детей репрессированных и других контрреволюционных элементов и готовят из них террористов для командиров РККА. Прошедших курсы, вооружают наганами и забрасывают в наш тыл. Этот же контингент используется в качестве разведчиков»
[1101]. К сожалению, это единственное упоминание об этом учебном центре. Тем не менее, нам представляется, что эти курсы действовали весьма активно, если руководитель БССР посчитал необходимым сообщить о них в своей докладной записке, в которой рассматривал важнейшие аспекты войны (причины неудачных боев, организацию эвакуации, партийную работу и т. д.).
Исходя из анализа архивных документов можно говорить о том, что, как минимум с июня 1942 г. начала свою деятельности разведывательно-диверсионная школа в городе над Сожем. Она была первой, которая открылась на территории области. Подтверждением может служить итоговый Отчет о разведработе белорусских партизан за 1944 г. В нем указывалось, что «уже к концу 1942 началу 1943 годов немецкая разведка взяла курс на массовость своей агентуры. Только одних школ, подготавливавших немецких шпионов, диверсантов и террористов на оккупированной территории БССР, партизанами было выявлено – 25. Из них наиболее крупные… дислоцировались в Минске, Могилеве, Бобруйске, Гомеле…»
[1102] Аналогичные данные подтверждаются и более ранними отчетами партизан
[1103].
Разведывательно-диверсионная школа в Гомеле располагалась по ул. Замковой, д. 85 и в целях конспирации именовалась гимназией, а также носила название «Унтеррихтшуле дер Вермахт» (военно-подготовительная школа). Наиболее подробные данные о деятельности этого учебного заведения содержатся в протоколе допроса Нины Севостьяновой (1924 г.р.) – агента, которая там обучалась и была разоблачена в одном из партизанских отрядов. В частности, она сообщила, что обучение проходило с 15 июня по 15 декабря 1942 г. (6 месяцев). Сама школа «носила секретный характер, охранялась немецкими солдатами, общежитие также. Столовая также находилась при школе. Курсантам разрешали в свободное время выходить в город по пропускам до 24.00. Занятия проходили кроме выходных дней ежедневно с 9 до 15 часов. Все курсанты были одеты в свои одежды, а тем, кто не имел, тому выдавали в месяц по 50 марок. Все курсанты школы были разбиты на группы вместе мужчины и женщины. Всего групп было 10»
[1104]. На данном наборе обучалось 100 агентов, большинство из которых были женщины в возрасте от 17 до 25 лет, а по национальности: украинцы, белорусы и русские.
Преподавательский состав в школе был смешанный. Руководящие должности занимали немецкие офицеры, преподавателями были русские (белорусы). Интересно то, что из 8 преподавателей, о которых сообщила Н. Севостьянова, 3 были женщины. Начальником школы был старший лейтенант Шмидт. Немецкий язык преподавал унтер-офицер Вацлав Вернер; военное дело и шпионскую работу – Пальчевский; географию – Давид Антонович (белорус); разведработу – Павел Никитин; физкультуру и самооборону – Татьяна Маринец; противохимическую оборону и методику разведработы – Валентина Петровская; спецдисциплину по сохранению государственной тайны – Лидия Лимонова. Обслуживающий персонал состоял из жителей Гомеля
[1105].
15 декабря 1942 г. состоялся выпуск 100 курсантов Гомельской разведывательно-диверсионной школы. После окончания обучения, агентам дали двухнедельный отпуск, и к 1 января 1943 г. все они собрались в школе, были разбиты на группы и отправлены на задания в Ветковский, Будо-Кошелевский, Уваровичский, Речицкий, Жлобинский районы Гомельской области, а также в Могилевскую область. В каждую группу назначался старший агент, вооруженный пистолетом. В задачу шпионов входила разведка расположения партизанских отрядов, установление количественного состава и вооружения соединений «лесных солдат». Кроме того, агентам рекомендовалось проводить вербовку среди местного населения для получения и уточнения необходимых сведений
[1106].
