‒ Вы заходите. Я сейчас. Только позвоню.
Подруги не стали уточнять, кому. Видимо, для них это было слишком очевидно, и от этого стало немного не по себе.
Да, она собирается позвонить Косте. Но не для того, чтобы выяснить, правда или нет то, что рассказала Дина, как легко подумать.
‒ У тебя сколько сегодня пар?
‒ Четыре.
‒ И у меня, ‒ с облегчением констатировала Саша. Ведь совпадение можно считать хорошим знаком? ‒ Встретимся возле крыльца у главного корпуса?
‒ Хорошо, ‒ не раздумывая согласился Костя, но потом произнёс: ‒ Саш! ‒ и почему-то замолчал.
‒ Что? ‒ и опять стало тревожно.
‒ Да так, ‒ выдохнул он, вроде бы беззаботно, вроде бы с улыбкой, ‒ ерунда. Лучше потом. Всё равно же увидимся.
‒ Угу.
‒ Пока.
Девчонки уже сидели за тем самым столиком. Варя пыталась одновременно что-то выбрать из меню и выяснить у сидящей напротив подруги:
‒ И что ты в этого Германа вцепилась? Как кошка в мясо. Всё равно бы у тебя с ним ничего толкового не получилось.
‒ Да откуда ты знаешь? ‒ возмутилась Дина. ‒ А вдруг бы и получилось.
‒ И что? ‒ не сдавалась Варя. ‒ Вот скажи, зачем он тебе?
‒ Затем! ‒ громко воскликнула Дина, чуток напугав подошедшего официанта. Тот растерянно притормозил, заинтересованно выслушал: ‒ Если у меня будет такой мужчина, я могу спокойно из дома уйти. ‒ И спросил, изогнув бровь:
‒ Уже выбрали?
‒ Нет. Пока в поиске, ‒ сурово выдала Варя, оценивающе глянула на парня. Тот сдавленно кашлянул. ‒ То есть, да. ‒ Варя ткнула пальцем в меню, перечислила нужное. ‒ Саш, а ты чего будешь?
Когда официант удалился, Дина, проводив его взглядом, усмехнулась, посмотрела на собеседницу.
‒ Ну давай, Варежка, ещё на официанта запади.
‒ А он не человек, что ли? ‒ с негодованием выдохнула Варя, но развивать тему не стала. ‒ И речь вообще не обо мне. Лучше ты скажи, а чем тебя дом не устраивает? Разве тебе там плохо?
Дина, как она умела, глянула сверху-вниз.
‒ Плохо, Варежка. Плохо. ‒ И насуплено добавила: ‒ Достало.
‒ Чего достало-то? ‒ не унималась Варя. ‒ Делаешь, что хочешь. Всё есть. И родители нормальные. Вон ещё и за учёбу платят, ничего не говорят.
‒ Если бы… ничего не говорили. Так нет, они раз тысячу уже упомянули, что до сих пор живу за их счёт, что раз они меня содержат, имеют право свои условия диктовать. Я им: «Если вас мой распорядок не устраивает, снимите мне квартиру. Тогда вы меня не увидите и дёргаться не будете, где я, что делаю. Поберегите ваши нервы». А папочка мне: «Сама зарабатывай и снимай». А Герман бы не отказал. Чего ему такая мелочь?
Варя внимательно слушала, подперев щёку рукой, но с последней фразой не выдержала.
‒ Дин, вот неужели ты не понимаешь, что просто хочешь поменять шило на мыло? Что родители содержат, что мужчина стал бы содержать ‒ не одна ли ерунда? Пусть бы ты даже замуж за Германа вышла. Думаешь он за то, что тебя обеспечивает, не стал бы свои условия выставлять? Что-то с трудом верится.
На этот раз официант к ним приблизился с некоторой осторожностью, неторопливо составил на столик тарелки и чашки. Похоже, рассчитывал ещё что-нибудь интересненькое услышать, вопросительно посмотрел на Варю, но та, что хотела, уже высказала, ограничилась только улыбкой и коротким «спасибо», а Дина предпочла переждать, пока он ни уберётся, и только тогда уверенно заявила:
‒ Не стал бы. Тут всё по-другому. Он бы меня любил. И не смел бы упрекать. К тому же я тоже имею, что ему взамен предложить.
‒ Ага, ‒ Варя кивнула. ‒ Конечно. Типа он тебе был бы по гроб жизни обязан за то, что ты его к своему распрекрасному телу допускаешь? ‒ Она фыркнула. ‒ Вот порой, Дин, ты меня просто удивляешь. Наивностью. Чего от тебя вроде бы никак не ожидаешь. Думаешь, ты на всём свете одна такая девушка?
‒ Ну, может, и не одна, ‒ не желала отступать Дина. ‒ Но уж я бы так сделала, чтоб ему не до остальных было.
Варя торопливо засунула себе в рот кусочек акционного блинчика дня с ветчиной и сыром, чтобы в праведном негодовании не ляпнуть «А что ж ты до сих пор так не сделала? Что ж тебя Герман уже два раза бортанул? Ради другой. Особо на твои чувства не заморачиваясь». Но не по-дружески это, бить по больному. Поэтому, прожевав, Варя только взмахнула вилкой и пространно произнесла:
‒ Ну не знаю.
А Саша вообще во время разговора ни слова ни проронила, смотрела в окно, думала о своём, точнее, старалась не думать. Впереди ещё целых две пары, и, наверное, лучше бы было не дожидаться конца занятий, а встретиться прямо сейчас. От одного корпуса до другого не так уж и далеко. Или не лучше? Ведь вряд ли получится просто вернуть ключ и ни о чём не спросить. Сейчас точно вряд ли. А за три с лишним часа эмоции поулягутся, сгладятся. Она же твёрдо уверена, что между Костей и Диной ничего не было. Если только разговор по душам, как сказала Дина полчаса назад. А что она могла сказать тогда?
Возле главного корпуса Саша оказалась первой, потому что ей идти до него всего ничего. Костя появился чуть позже, заметив её издалека, прибавил шаг, и как только он подошёл, Саша сразу протянула ему колечко с ключом.
‒ Вот.
Костя не ожидал, на секунду замялся, спросил удивлённо:
‒ Откуда он у тебя?
‒ Дина отдала, ‒ пояснила Саша. ‒ Сказала, что ей самой искать тебя лень, и чтобы я вернула. А худи она потом принесёт.
‒ Какое худи? ‒ Костя озадачился ещё сильнее, свёл брови.
‒ Ну, толстовку твою, ‒ опять пояснила Саша, и ощущение было, что говорит она всё не то и не так, но по-другому не получалось. И замолчать тоже не получалось. ‒ Серенькая такая, с капюшоном и надписью.
