– Неужели тебе не хотелось простых честных отношений?– с разочарованием спросила я: все еще надеялась, что он обелит себя в моих глазах, но такое оправдание было сомнительной добродетелью.
– Мне было некогда думать об этом,– сухо бросил Артем, отворачиваясь к окну.– Я – это как бы плюс один. Не каждая пойдет на отношения с мужчиной с таким довеском, как больная мать. Да и спал я только с замужними богачками.
– Говоришь, не жиголо,– неверяще усмехнулась я.– Но ты поставил это на поток… Ты ведь на сайте промышлял…
– Шесть лет назад, когда по рекомендации врача переехал в этот город (матери здесь климат больше подходит, да и у меня на юге значительно расширился бизнес), все мои «развлечения» быльем поросли. Развивал бизнес, вышел на российский уровень, поездки, переговоры, открывал по два-три салона в год. Лечил мать с переменным успехом. Все это отбирало много сил. Но бизнес был основной целью и удовольствием. И все же хотелось какой-то передышки перед новой дистанцией… Где-то год назад зарегистрировался на сайте знакомств и встречался с серыми мышками на их территории без всяких условий, в основном с замужними, чтобы ни у кого не возникало соблазна… Так и существовал. Было как-то все равно…
Он опустил глаза, совсем не гордясь своими «подвигами». А потом посмотрел на меня – пристально, с такой внутренней силой и решимостью, что внутри сжалось от еще не оформленного до конца понимания, что я тоже попала под его иллюзию… Все было не тем, чем казалось… Ему не нужны были заработанные таким образом деньги – это была его защита… Но резонный вопрос: почему же со мной он был за деньги, не позволял разрушить стену неприятия.
Наверное, это он прочитал в моем скептическом взгляде, что с таким теплом произнес:
– Пока не появилась ты…
Меня так и подбросило от возмущения. Я вскочила с дивана и развела руками:
– Почему же ты взял с меня деньги?!
– Ты пошутила про секс за деньги, я тоже пошутил… Но, когда увидел тебя вживую, откровенно струсил… Ты оказалась вовсе не серой мышкой, не наивной девицей, но и не испорченной, хотя и с характером,– с подколкой в голосе заметил он.– Я безумно захотел тебя и так же безумно испугался, даже сразу не осознал этого… Инстинктивно включил «жиголо», тут же сочинил правила, назначил цену… И не смог отказать себе в нескольких встречах… А когда увидел, как ты плачешь, все внутри перевернулось… Решил, что хватит с меня, больше никаких встреч с тобой… Но эта встреча в «Байкер-Стрит»… Я понял, что ты не забыла меня, да и сама из головы не выходила… Только после той ночи как сквозь землю провалилась… А как только нашел, без раздумий забрал тебя к себе, даже если бы ты послала меня к чертям и ничего бы не вышло… Но я хотел тебя рядом… Вот такую, какая ты есть… Шоколадную…
Я, кажется, не моргала целую вечность. Даже не дышала. А глаза были устремлены на Артема, словно взгляд, это единственное, чем я могла ухватиться за него и не потерять.
Он медленно поднялся и подошел близко-близко. И просто смотрел. И я смотрела – впитывала, чувствовала тепло и запах, дышала одним воздухом…
– Почему же не признался сразу?
– Потому что ты такая гордячка, посчитала себя выше всего этого, не видел смысла оправдываться. Ты сама должна была принять решение,– ответил он, и между его бровей появилась глубокая морщинка.
– Я гордячка?!– скрестила руки на груди я и несколько раз порывалась высказать ему все, что о нем думаю, но только открывала и закрывала рот, глядя, как он любуется мной, такой возмущенной. Осознавая, что не могу сердиться на него, только из вредности выдала:– Ну ты и нахал!
На лице Артема засияла такая довольная улыбка, а взгляд стал нежным и… влюбленным, что я, кажется, покраснела и уставилась себе под ноги.
Артем коснулся моей щеки тыльной стороной ладони и ласково погладил. А в моей груди горел и плавился клубок из самых противоречивых чувств. Я не знала, что и подумать.
– Может, все-таки поедим? Жутко проголодался,– сказал он. Я даже выдохнула от облегчения, потому что отчаянно нуждалась в этой маленькой паузе, чтобы уложить все, что услышала, в своей голове.
Я быстро кивнула и сразу обошла его в направлении кухни.
Сполоснув руки, оглянулась. Артем стоял на том же месте и задумчиво смотрел в окно. Что-то еще его не отпускало. Хотя вспомнить столько тяжелого из жизни, поднять это на поверхность из прошлого, – как снова пережить. Особенно поделиться этим с почти чужим человеком, который неизвестно, как отреагирует. Но он рискнул, а я ощущала, как спадает груз недосказанности, унося с собой и темные сомнения.
– А откуда твоя мать знает, чем ты занимался?– спросила я, разбивая в миску яйца для омлета.
Артем медленно подошел, сел рядом на высокий табурет и подвинул к себе овощи для салата.
– До переезда сюда у матери еще оставались подруги, которые не знали о ее болезни. Сговорившись с одной из них, мать познакомила меня с ее дочерью. Решили женить, мол, такой завидный холостяк и один.
«Замашки домостроя»,– мысленно фыркнула я и спросила:
– А девушка тебе не понравилась?
– Не настолько, чтобы жениться по указке. Терпеть не могу, когда указывают, как жить,– аппетитно захрустел огурцом Артем.– Да и потом, все это знакомство было шито белыми нитками. Матери хотелось найти подходящую партию. Ведь она вбила себе в голову, что я непременно отыщу ту девчонку, в которую был влюблен на первом курсе. Ну я и психанул: сказал, что я жиголо. Ее это, конечно, поразило до ступора. Но она толком и не разбиралась, откуда берутся деньги. Матери нравилось жить красиво, а я обеспечивал ей безбедную жизнь: возил за границу, покупал все, что она просила… В общем, успокоил. Только теперь она считает меня падшим человеком, до сих пор, что бы ни говорил, убеждена, что я этим и зарабатываю, но идею с женитьбой оставила.
– А куда ты потратил деньги за ночи со мной, можно узнать?– перемалывая новую историю, иронично полюбопытствовала я.
– Помнишь сенбернаров Бориса? Те деньги ушли на покупку пары для кобеля. Сейчас ей шесть с половиной месяцев. Фото я тебе присылал,– довольно улыбнулся он.– Та, что меня облизывает.
Я долго молчала, переводила взгляд с Артема на его руки, ловко управляющиеся ножом, а потом вскинула брови и спросила:
– Так, значит, эта собака моя?
Он неожиданно громко рассмеялся, и все долгое напряжение с его лица, плеч будто стекло в пол.
– Если ты хочешь, куплю тебе такого же щенка?– развернулся он ко мне.
– Ну нет, что ты, я такого не потяну,– со смехом закатила глаза.
– А такого, как я?
Щеки вспыхнули. Я запрещала себе думать об отношениях с ним, а сейчас он сам предлагал себя на блюдце с золотой каемочкой. Я несмело покосилась на него. Закусив нижнюю губу, он лукаво щурился. А я снова вернулась к сковороде, в которой уже нагрелось масло: пора было вливать омлет. Но меня так взволновало признание, что по рассеянности просто поставила в нее миску.
