Артем протянул чашку, но я отказалась, расстроенно скрестив руки на груди.
– Не волнуйся, стоянка надежная, аренда оплачена за месяц,– наклонился ко мне он, явно недоумевая из-за моего беспокойства.
– И сколько я тебе должна?– еще тише спросила я, не поднимая глаз и стараясь вдыхать ровно и неглубоко.
На его губах мелькнула рассеянная улыбка.
– Сочтемся…
– Боюсь, что нет,– полезли иголки от его намеков.
– Чего ты так испугалась?– беззвучно рассмеялся он и отвернулся, доливая себе кипятка в чашку.
Я смятенно опустила голову, уткнув подбородок в грудь. «Он видит меня насквозь. И чем дальше, тем труднее будет оставаться с ним в одном пространстве. Все-таки я не могу…»– а сердце вдруг громко забилось, будто сопротивляясь решению разума.
– Наверное, я не смогу остаться,– поторопилась сказать я, чтобы не дать слабости взять вверх.– Может, отвезешь меня домой в багажнике? Я накроюсь пледом, никто и не заметит…
– Не придумывай. Ты остаешься,– ровно произнес Артем, а когда оглянулся, я прочла на его лице непреклонную решительность.
А потом он медленно сделал глоток чая и подошел, не прекращая смотреть в глаза.
– Тебя беспокоит, что я попрошу слишком много?
Я ловила каждое его движение, подавляя упрямое желание неизвестной силы во мне подчиниться этому мужчине. Но мысли упрямо боролись с неясными мотивами и заставляли действовать иначе. Я ответила так же ровно, как и он:
– Меня беспокоит, что ты возьмешь и не спросишь…
Он осуждающе усмехнулся, а потом легонько притянул меня за пижаму к себе. И я оказалась так близко к нему, что почувствовала горячее дыхание на своих губах. Сглотнула, но даже не моргнула.
– Я не беру то, чего мне не хотят отдавать: мало удовольствия,– тихо, но уверенно проговорил он и медленно мазнул по моей щеке носом, шумно втягивая воздух.
Я оторопела от этого примитивного, но такого откровенного жеста, и инстинктивно потянулась к нему, а его губы неожиданно захватили мои – мягко, ненапористо…
Я уронила веки, желая провалиться в небытие вместе с ним, чтобы не знать, не помнить, кто он, кто я и как со всем этим разбираться… Тело бросило в жар, во рту стало сухо… А губы Артема скользили по моим в неторопливой ласке, раздувая искры и раскаляя разум.
– Что ты делаешь?– выдохнула я, уперев ладони в его грудь, но не в силах оттолкнуть.
– А на что это похоже?..
– Ты обещал…– шептала я, кляня себя за слабость.
– Всего лишь невинный поцелуй… И я просто не могу оторваться…
– Господи, ну нельзя же так издеваться!– наконец придя в себя, воскликнула я и попятилась.
Артем хмуро глянул на чашку в руках – немного чая выплеснулось на пол, когда я отшатнулась от него, – поставил ее на пол и глубоко вздохнул.
– А если я всерьез решил за тобой поухаживать?
Я помрачнела, а тон получился очень скептичный:
– Правда?
– Разве не похоже?
– Я не знаю,– тряхнула головой и вовсе отошла к окну, чтобы не быть в такой опасной близости к нему.
Остановилась у приоткрытой рамы и долго смотрела сквозь стекло вниз на набережную. Безумно хотелось побороть страх, но он был сильнее: страх будущего, страх боли, страх разочарования в себе… И я сама не чувствовала, что твердо стою на ногах.
Артем молчал за спиной. А я злилась на себя, на него и на мир, который ополчился на всех…
«Нажми на паузу…– всплыло в мыслях. Я оглянулась. Артем стоял у холодильника, подперев его спиной и затылком и, сунув руки в карманы джинсов, следил за мной из-под опущенных ресниц.– Почему мы не можем нажать на паузу вместе?..»
Набрав воздуха в грудь, я заговорила с каким-то странным смирением и спокойствием:
– Можно я буду честной…
– В этих стенах разрешено все,– ровно ответил он.
Я повернулась к нему полностью и сказала:
– Я нашла тебя, чтобы…– запнулась и помяла губы. Говорить чужому человеку о всех своих неудачах было нелепо, а мужчине, который вызывал жар во всем теле, тем более,–…чтобы помочь себе в одном вопросе… Но я не готова к чему-то другому… с тобой…
– Какой-то эксперимент?– хмыкнул он.
– Наверное… Я хотела кое от чего избавиться…
– Избавилась?– пренебрежительно вскинул бровь он.
Я сейчас не могла думать об этом, и ему сказать было нечего. Опустив глаза, неопределенно пожала плечами:
– Не знаю… это было глупо… Но тогда казалось удачным решением… Сейчас же это совсем другой уровень отношений, а ты просто…
– Что – я?– отчеканил Артем и оторвался от холодильника.
– Я не могу позволить себе такой раздрай.
Он сурово прищурился и медленно пошел навстречу, а когда встал передо мной, я посмотрела в его глубокие сейчас совершенно серые глаза, с отблеском холодной стали, и почему-то почувствовала себя виноватой.
– Извини меня, пожалуйста, может быть, я веду себя неблагодарно. Но ты не представляешь, скольких сил стоит мне держаться, чтобы не впадать в отчаяние,– сохраняя ровный тон, продолжила я, глядя уже на его майку с эмблемой Train Hard.– Все, что происходит вокруг, выбивает меня из колеи, любые неожиданные изменения, чьи-то эмоции и желания, которые не совпадают с моими… Я теряюсь… Последнее время происходит что-то, что я не могу контролировать. Я не знаю, когда мы выйдем на работу и работаю ли я еще там… А у меня ипотека, кредит за машину… Я помогаю родителям… Безумно переживаю за все, и знаешь, ты как-то не входил в мои планы, учитывая, кто ты есть… Я понимаю, что многие вещи нельзя планировать: они просто случаются, и все. Но я не могу терять голову. И я не готова анализировать то, что происходит между нами…
– А что происходит между нами?– неожиданно протянув руку и мягко заправив волосы мне за ухо, спросил он.
– Думаю, тебе не надо объяснять,– смущенно опустила глаза и растерянно обняла себя за плечи.– Ты дал мне небольшую передышку, увез меня в самый подходящий момент. Я правда не знала, что мне делать тогда… И, правда, благодарна за это… Я хотела бы пережить этот сложный этап с тем, кто не причинит мне зла и не станет прессовать… Я очень устала морально и физически на работе, у меня куча неприятного опыта позади и неизвестно, сколько впереди, и я хотела бы просто взять паузу, а не защищать себя бесконечно, чем занимаюсь вот уже несколько лет. Просто немного покоя, потому что не уверена даже в собственном будущем, не говоря уже о том, чтобы строить что-то новое…
Я замолчала и опустила голову еще ниже. Нет, я не плакала и не жалела себя. Просто излила то, что наболело.
Артем взял меня за плечи и мягко прижал к груди. Я и сама склонила голову ему на плечо, чувствуя, что могу опереться, а он положил подбородок мне на макушку и тихо, с поразительной проникновенностью произнес:
