– Да Епискофф Бонифатий растудышь твою Василий!– выдала она под торжественные фанфары с потолка, оповестившие об открытии мероприятия.
– Ага, я тоже так подумала,– вздрогнула я и потерла плечи от нервного озноба. Живо вспомнилась наша последняя ночь с Климом, и стало просто нестерпимо гадко внутри, даже затошнило.
Олег начал радостно вещать в микрофон, а Римма прижалась ко мне и, пристально рассматривая фигуру Клима на подиуме рядом с Веретом, протянула:
– Ну… меня утешает одно: о Паше ты не вспоминала целую вечность. Значит, этот клин мы вышибли…
«И правда!– озарило меня.– Ни разу за несколько месяцев!»
Я даже оживилась, но, поймав на себе мимолетный бесстрастный взгляд Клима, помрачнела. «Нет, это его не оправдывает… И меня тоже!.. Фу, почему меня это волнует?»
– Думаешь, они знают, чем он занимается?– снова склонилась ко мне Римма, взглядом указывая на Олега и «Богомола».
– Очень надеюсь, что нет…
Моральных сил оставаться в зале не было: нужна была передышка.
– Выйду я… нос попудрить,– напряженно проговорила я и, не обращая внимания, что веселье только начиналось, аккуратно пробралась за спинами людей к какой-то двери в стене.
Это был склад. У одной стены стояли два крупных байка в чехлах от «Хонды» и шины в столбик, а вдоль другой – стеллажи с запчастями и автохимия. Из узких окон под потолком в помещение лился солнечный свет.
Оказавшись вне шума музыки и голосов, я прижалась спиной к двери и уронила затылок назад.
– Растудышь твою Василий,– горько усмехнулась я, вспоминая округлившиеся глаза ведьмы.
Подальше от всех взглядов стало полегче, но еще морозило. Конец марта, а я, как цуцик, мерзла и мечтала о теплой шали.
Пройдя к стеллажам, увидела чью-то куртку. «О-о, она здесь точно ждала меня!– содрогнувшись, нетерпеливо накинула ее на плечи, сжалась и постояла несколько минут, жмурясь и глубоко вздыхая, а ощутив, что начинаю согреваться, медленно пошла вдоль полок, цокая шпильками по плитке:– Такси, что ли, заказать? Не хочу здесь оставаться… Вера обидится, но жуть, как не хочется больше выходить туда… Если еще увижу его, психану…»
В конце помещения оказался еще один выход и, похоже, на улицу: это были подъемные ворота гаража (отсюда в выставочный зал попадали байки), но они были заперты.
Я остановилась перед ними и достала телефон. Интернета не оказалось. Я с досадой набрала номер такси и, ожидая ответа, прислонилась лбом к ребристой поверхности ворот.
– Значит, енот-потаскун?– усмехнулся за спиной знакомый голос, от которого у меня волосы на затылке встали дыбом, и я, стиснув зубы, выпрямилась и оглянулась.
__________________________________
* Love is… – турецкая жевательная резинка со вкладышами про любовь. Была популярна в России и СНГ в 1990-х годах.
Часть 21. «Счастливый» купон
– Чем обязана?– убирая телефон от уха, холодно спросила я.
Острый взгляд Клима прошелся по мне бритвой, что я снова задрожала под курткой. А он приблизился и так по-свойски, будто мы близки, потянулся к моему бейджу и повернул его к себе лицевой стороной.
– Хм, «Пантера»… Тебе идет,– снова впиваясь в меня невыносимо глубоким взглядом, произнес он и иронично растянул уголки губ.
– На «ты» мы не переходили!– гордо вскинула голову я и грубо выдернула свой бейдж из его рук.
– Мы давно перешли эту границу…
От его испытующего прищура и странно чарующего голоса я отступила назад и ткнулась плечом в ворота.
– А тебе не надо быть в зале? Пир-то, кажется, и в твою честь,– фыркнула я.
Клим неожиданно протянул руку и оперся ладонью на ворота, ограничив меня с одной стороны. В нос ударил знакомый запах… Его запах, от которого захотелось забыть обо всем и снова оказаться в крепких объятиях этого мужчины и дышать им. Как тогда, в моей постели, где воспоминания о нем и его необычной нежности в последние недели каждую ночь дразнили душу.
Не выдержав его прямого взгляда и своих метаний, я напряженно сузила глаза и саркастично выдала:
– Даже не думай, что я снова стану спонсировать тебя.
– А просто поговорить со мной не хочешь?– с усмешкой вскинул бровь он.
И я впервые заметила маленький шрам на его левой брови, который оставлял узкий пропуск между волосками. Почему-то захотелось мягко провести пальцем по нему, но я снова обратилась к рассудку и тряхнула головой. «Не ведись, Майя, он – развратник, который сведет тебя в могилу, да еще и денег за это возьмет!»
– А как же запрет на разговоры по душам?– съехидничала я.– И у меня нет повода хотеть этого…
– Почему бы не проявить вежливость?– и Клим неожиданно потянул меня за косу.
Я сердито вскинула голову, передернулась и отодвинулась дальше, насколько могла.
– Верни мне сорок пять тысяч, и я буду тебе очень вежливо улыбаться!
– Я тебе ничего не должен…– сверкнул в его взгляде холодок, и сам он отстранился, убрав руки в карманы брюк. Но пристально смотреть на меня не перестал.
– А-а, проблемно вывести капитал?
– С чего бы?– строго прищурился он.– Артем ничего тебе не должен, а Клим честно отработал…
Его беспардонность раздражала. Я начинала злиться, но гордость не дала показать слабину. Я насмешливо окинула склад и хмыкнула:
– А хорошо ты устроился! Интересно, в какую часть вложены мои деньги?
Его лицо потемнело. Желваки задергались на обеих щеках. С чего бы? И я впервые почувствовала преимущество перед ним, а мстительный огонь согрел изнутри, что даже испарина между грудями появилась.
– Да, теперь известно, на чем построен твой бизнес… Всех инвесторов просто на лопатки уложил оригинальным бизнес-планом!
Клим – Артем вытянулся, терпеливо пропустил пальцы сквозь волосы от лба до затылка и, напряженно сведя брови, продолжал просто смотреть на меня. Не хамил, не дерзил…
Первой не выдержала я, раздраженно фыркнула и отвернула голову.
– Не прикидывайся кем-то другим. То, что тебя зовут не Клим, не меняет твоей сущности.
– А за что ты на меня злишься?– возмущенно спросил он, склонив голову, чтобы посмотреть в мои глаза.
– Я злюсь?! Вот еще! Иди к своей даме и устраивай допрос ей. Что ты, вообще, здесь забыл?!– вспылила я, отступила в сторону и попыталась обойти эту громадину. Но он преградил дорогу и не сдвинулся с места, каким бы грозным взглядом я на него ни посмотрела.
– Лена не моя дама…
– А она об этом знает?
– А твой шеф знает, с кем ты спишь?– неожиданно выдал он, как ударил.
От возмущения я чуть не задохнулась глотком воздуха и, явно покраснев, яростно сжала кулаки. Я и без этого догадывалась, что он многое услышал из разговора с Алексашиным на моей кухне, но что станет лезть не в свое дело, не ожидала.
