– Ты можешь сесть назад, я не буду беспокоить. Но поверь, со мной будет гораздо комфортнее. За свою жизнь наездился в электричках – не слишком приятное времяпрепровождение. Тем более в такое неспокойное время…
Я напряженно молчала.
– Майя, не упрямься. Позволь мне позаботиться о твоей безопасности? Я обещаю тебя не смущать,– догадливо проговорил он.
Учитывая, что билета у меня не было, а «Ласточка» только через несколько часов, я неловко улыбнулась и вынужденно кивнула. «Зачем отказывать в таком пустяке и выставлять себя на посмешище… А то еще усомнится в моих деловых качествах… Взрослая, так до конца…»– уговорила себя я.
Алексашин неожиданно вышел из машины, открыл мою дверцу и подал руку. Я признательно улыбнулась и вышла. А тот открыл заднюю дверцу и освободил место для сидения.
– Прошу, располагайся, не стесняйся…
«Ну не монстр – душка, а ты выпендриваешься!»– прозвенел все тот же гаденький голосок внутри меня. Я села, достала свой ноутбук и вперилась взглядом в экран.
Шеф сел за руль, включил спокойное радио и действительно за всю дорогу ни разу не отвлек. Только спросил, не хочу ли я чего-нибудь, когда остановился на заправке. И хоть все это время я упорно вычитывала партнерское соглашение, сотворить что-то продуктивное не удалось. Все время чувствовала на себе внимательный взгляд Алексашина в зеркало заднего вида. А когда мельком бросала на него взгляд, он просто молча переводил задумчивые глаза на дорогу. Мысли о сказанном им не оставляли, и я не знала, что меня ждет завтра.
Уже у моего дома Алексашин все-таки попросил подготовить соглашение сегодня, но мягко, ненавязчиво донес до крыльца подъезда рюкзак с ноутбуком и, даже не напросившись на чай, попрощался.
***
В утро последнего выходного все уже не казалось таким страшным. Неловкость и волнение были пережиты под «Пятьдесят оттенков серого» (глупый и наивный фильм – сказку для безнадежных романтиков!). А потом я просто ушла в работу, отпустив ситуацию.
В первый рабочий день Алексашин одобрил мероприятия по возвращению «уплывающих» заказчиков, и я с одним из своих менеджеров отправилась в деловую поездку по крупным городам края. Никогда так не радовалась длительной командировке.
Часть 16. (Не) Женский день
За три дня я объездила север южного края, а на выходных, никого не предупредив, слетала в Уфу к родителям: живы-здоровы. В первую неделю марта колесила по оставшимся точкам. Я была вымотана поездкой, утомительными переговорами, размышлениями об Алексашине и своем статусе. Не хотелось, чтобы о неожиданном интересе шефа узнали в офисе: сама на иголках, да еще и разговоры пойдут.
Мы часто переписывались, но это была только деловая переписка. А когда без звонка невозможно было обойтись, в конце разговора он обязательно спрашивал, как я себя чувствую, как мои дела, чем помочь. Я же аккуратно обходила разговоры на личные темы, затрагивая только рабочие вопросы: уверенный компетентный руководитель, и никаких соплей.
Алексашин вел себя достойно, всегда по-мужски, и, честное слово, в какую-то из ночей в семейном отеле на краю города с видом на детскую площадку я даже допустила мысль, что, возможно, могла бы попытаться что-то построить с ним… Вот он – горяченький, бери, окручивай и живи… Но, именно потому, что сама пока не понимала это «что-то», как и однозначно осознавала появление сложностей на работе, меня и отворачивало от такой перспективы.
По мере приближения командировки к концу напряжение усиливалось, но, похоже, только с моей стороны. Алексашин с нетерпением ожидал меня. Шестого марта, в последний день командировки, утром в отель вместе с шикарным букетом красных роз он прислал мне билеты на спектакль «Алые паруса».
Из рассказов Мишиной зная, что на премьеру идут еще несколько коллег, я просто не могла себе позволить пойти туда с ним. И, как назло, именно завтра там же меня ждал мой женский батальон. Даже если откажусь, вероятно, шеф все равно пойдет на премьеру и увидит меня с девчонками. Когда Кэт сказала, где работает, тот признался, что ему нравятся постановки нашего драмтеатра. Я не знала, что делать, потому что его билет тоже был у меня. Хорошо, что не он лично вручил их, иначе пришлось бы дать добровольно-принудительный ответ, глядя ему в глаза.
А, пока я раздумывала, как ответить на его приглашение, уже по дороге домой мне позвонила Кэт и со слезами сообщила, что все премьеры с завтрашнего дня отменяются на неопределенный срок. Теперь ее отправят в неоплачиваемый отпуск, неизвестно на какое время (все это было связано с коронавирусом). Я чуть не завизжала в трубку от радости, но вовремя зажала рот, конечно, искренне посочувствовав ей. Хотя Кэт могла вообще не работать: Снежин хорошо зарабатывал и мог себе позволить содержать целый гарем. Но с ее характером просто нельзя сидеть дома: выклюет мозги всем, и себе в том числе. Ей нужно было куда-то девать энергию.
Однако если бы на этом все и успокоилось… То, что произошло потом, стало похлеще любой премьеры.
Вернувшись домой к вечеру пятницы, я письменно сообщила шефу, что намеченные планы выполнила на семьдесят процентов и о деталях расскажу после праздников, поблагодарила за поздравление с наступающим, но пойти с ним все равно не смогла бы, так как приглашена на юбилей подруги (что, конечно же, было полным враньем). Тот не особо огорчился, потому что премьеру все равно отменили, и пожелал мне чудесных выходных.
И я собиралась устроить чудные выходные. Немного расстроилась, что закрыли фитнес-клуб и бассейн, в который моя шайка на Новый год подарила абонемент, а я только собралась расслабиться после командировки… Но впереди было целых три дня, в которые я оторвусь по полной!
А раз наш поход в театр отменялся, Олег и Андрей подарили нам билеты в стрип-клуб и бар-караоке в отдельную vip-комнату. Римма была в восторге: Жорж снова покинул ее. И туда мы пошли с вечера субботы на воскресенье. 8 марта мы встретили в полночь. Веселились от души, как в последний раз. Так устали уже от дурных новостей и пугающей статистики заболеваемости.
А потом Олежек развез нас по домам. Мы планировали отоспаться и к ужину собраться у Риммы… Только у меня не получилось…
Я уже погладила платье, собрала пакет с подарочными конфетами нашей фабрики и только вышла из душа, как в дверь позвонили. Не было еще и шести, и за мной никто не собирался заезжать. Я затянула пояс махрового халата потуже, распустила полотенце с волос и посмотрела в глазок.
«Ешкин кот, ну и что мне с тобой делать?!»– с досадой отошла я от двери и уставилась на нее, будто заклиная.
Обычно, если я не хотела кого-то видеть, но знала, что он может прийти, то просто выключала свет и аккуратно отодвигала шторку глазка. Но сейчас я никого не ждала и осторожной не была: если не открою, с моей стороны это будет выглядеть крайне невежливо.
Глубоко вдохнула для смелости, оживила лицо учтивой полуулыбкой и открыла дверь.
