– Иду, иду… – послышался чей-то голос.
В следующее мгновение дверь распахнулась, и Флора оказалась лицом к лицу с женщиной неопределенного возраста, в очках, цветастом фартуке и домашних тапочках, похожих на дохлых кроликов. Флора сразу же поняла, что это и есть Джесси Маккензи.
– Да?
– Доктор Кайл дома?
– Он еще в приемной.
– А когда он заканчивает?
– Не могу точно сказать. У нас сегодня все кувырком. Прием больных обычно с десяти, но сегодня из-за несчастного случая доктор смог начать только в полдвенадцатого…
– Из-за несчастного случая? – встревожилась Флора.
– Разве вы не слышали? – Джесси пришла в возбуждение. – Не успел доктор Кайл позавтракать, как зазвонил телефон. Позвонили из порта, там на рыболовном судне оборвался подъемный трос и ящики с рыбой свалились на ногу одному парню. В общем, бедняге раздробило ногу. Начался такой переполох…
Джесси говорила без умолку, скрестив руки под грудью. Ее расплывающаяся фигура казалась какой-то бесформенной. Определенно, она была из тех женщин, которые предпочитают удобство красоте, хотя, собираясь в гости, на партию в вист или в церковь, наверняка непременно утягиваются, уподобляясь тем, кто носит вставные зубы только в тех случаях, когда находится в обществе.
– …Доктор Кайл сразу примчался, но пришлось вызывать «скорую», чтобы отвезти парнишку в Лохгарри… и доктор Кайл тоже поехал. Он вернулся уже после одиннадцати. А тот бедняга, ему сделали операцию…
Флора поняла, что этот поток слов необходимо прервать.
– Я могу увидеть доктора Кайла?
– Даже не знаю. Медсестра уже ушла, так что прием, наверное, закончился. А у доктора все утро ни крошки не было во рту. У меня суп стоит на плите, горячий… – Джесси пристально посмотрела на Флору, и в ее глазах за круглыми стеклами очков вспыхнуло любопытство. – Вы – пациентка? – Вероятно, Джесси решила, что Флора беременна. – Это срочно?
– Да, это срочно, но я не пациентка. Я опаздываю на поезд. – Флора была близка к отчаянию. – Может быть, я могу пойти и посмотреть, насколько он занят.
– Гм-м… – задумалась Джесси. – Наверное, можете.
– Как пройти в приемную?
– Вот по этой дорожке вокруг дома.
Флора сделала шаг назад.
– Спасибо. Я…
– Ужасная погода. – Джесси явно не хотелось прерывать разговор.
– Да, ужасная, – согласилась Флора и торопливо зашагала в указанном направлении.
Бетонная дорожка вела вокруг дома к двери приемной. Флора вошла. Затоптанный линолеум, стоящие вдоль стен стулья и брошенные на столике журналы и газеты говорили о том, что сегодня была большая очередь. Пахло хлоркой и мокрыми плащами. В дальнем конце комнаты была устроена маленькая, отгороженная стеклом регистратура, где стояли стол и шкафы с карточками. Рядом была дверь с табличкой. Мокрые туфли Флоры оставляли на полу свежие следы. Она посочувствовала тому, кто убирает всю эту грязь в конце рабочего дня.
Набравшись храбрости, она постучалась. Не услышав ответа, постучала снова, и изнутри послышалось резкое:
– Я же сказал: «Войдите!»
Флора храбро вошла.
Не поднимая головы от стола, Хью проговорил:
– Слушаю.
Флора захлопнула дверь. Хью наконец-то оторвал взгляд от своих записей. Какое-то время он смотрел на нее невидящим взглядом, потом снял очки и откинулся на спинку стула.
– Что ты здесь делаешь?
– Я хочу попрощаться.
И зачем только она пришла? Кабинет был раздражающе безликим. Огромный стол, стены цвета маргарина, коричневый линолеум. Случайно бросив взгляд на зловещего вида инструменты, Флора поспешно отвернулась.
– И куда ты уезжаешь?
– В Корнуолл. К отцу.
– Когда ты это решила?
– Я получила письмо от него сегодня утром. Мне нужно было с кем-то поделиться, и я написала ему в начале недели, а теперь пришел ответ.
– И что он пишет?
– Просит, чтобы я возвращалась домой.
По лицу Хью пробежала улыбка.
– Будет порка?
– Нет, конечно нет. Он не сердится. Он очень добрый. Я дала прочитать письмо Таппи, и она сказала, что мне надо поехать. Я попрощалась со всеми в Фернриге, Энтони привез меня на машине в Тарбол. У меня уже есть билет, а чемодан стоит на вокзале. Но поезд отправляется только в час дня, поэтому я решила зайти сюда и сказать вам, что я уезжаю.
Хью молча отложил ручку и встал. Обошел кругом стол и присел на его край, теперь их глаза находились на одном уровне. Он выглядит усталым, подумала Флора, но в отличие от Энтони, видимо, нашел время, чтобы побриться. Интересно, успел ли он прилечь между вызовом к роженице и несчастным случаем в порту?
– Извини за вчерашний вечер, – сказал он.
– Я подумала, вы забыли об ужине со мной, но потом мне сказали, что вас вызвали к больному.
– Я действительно забыл. Когда поступил этот звонок, я забыл обо всем. Со мной всегда так бывает. Вспомнил уже в дороге, но было поздно.
– Это не важно, – проговорила Флора, понимая, что ее слова прозвучали неубедительно.
– Веришь или нет, но для меня это было важно.
– С ребенком все в порядке?
– Да, родилась девочка. Очень маленькая, но она выживет.
– А тот парень сегодня утром, в порту?
– Откуда ты знаешь?
– Я разговаривала с вашей экономкой. Она мне все рассказала.
– Да, она любит поговорить, – сухо сказал Хью. – Парень в тяжелом состоянии.
– Он не умрет?
– Нет, но может остаться без ноги.
– Как жалко.
Хью скрестил руки на груди:
– И надолго ты едешь к отцу?
– Не знаю.
– А что будешь делать потом?
– Наверное, то, о чем говорила вчера. Вернусь в Лондон. Буду искать работу и жилье.
– Ты приедешь в Фернриг?
– Таппи пригласила меня.
– Ты приедешь?
– Не знаю. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Это зависит от вас.
– Флора…
– Хью, не отталкивайте меня. Нам есть что сказать друг другу.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать два. Только не говорите, что годитесь мне в отцы, потому что это не так.
– Я не собирался говорить это. Но я достаточно пожил и понимаю, что у тебя впереди вся жизнь. Я не хочу лишать тебя будущего. Ты молода, красива, добра. Возможно, ты считаешь себя взрослой, но на самом деле твоя жизнь только начинается. Где-нибудь когда-нибудь ты встретишь молодого человека. Неженатого, у которого есть будущее. Со временем он сможет предложить тебе жизнь, которой ты достойна.
