Анна извинилась и отправилась на поиски Розы.
Она нашла ее в гостиной, на коленях, рядом со старинным фортепьяно. На старой простыне были разложены березовые ветки, рядом стояла большая ваза и лежали куски тонкой проволоки. На лице Розы было написано отчаяние.
– Привет, – сказала Анна.
– Анна, какое счастье, что вы приехали. Все считают, что я без труда сделаю букеты, и никто не верит, что они получаются у меня похожими на растрепанный веник.
Анна сняла дубленку, положила на стул и подошла ближе.
– Надо подрезать ветки на разную длину, иначе они будут торчать, как тот самый веник. Где ножницы? Вот так. А теперь вот так…
Роза с восхищением смотрела на то, как букет обретает форму.
– Какая вы талантливая! Как это вам удается? Вас кто-нибудь учил?
Было замечательно услышать, что она талантливая. Анна ответила, что нет, никто ее не учил, но ей всегда нравилось заниматься цветами, может быть, поэтому у нее и получается.
– Хорошо бы добавить сюда хризантем.
– Изабель просила Уотти принести хризантемы, но она надавала ему столько разных поручений, что бедняга уже сбился с ног.
– Так всегда, – сказала Анна. – Сначала кажется, что это просто невозможно организовать, но в итоге все получается хорошо. Кстати, потом мы можем добавить сюда ветки с ягодами. Где будет стоять эта ваза?
– Изабель сказала – на пианино.
Роза наклонилась, чтобы поднять вазу и поставить ее на место. Анна с восхищением наблюдала за ней. Длинные ноги, тонкая талия, сияние небрежно спадающих темных волос. Именно так хотела бы выглядеть Анна, однако она не испытывала зависти. То ли потому, что беременность несовместима с таким низменным чувством, как зависть, то ли потому, что ей очень нравилась Роза.
Для нее это было откровением. Пять лет назад Брайан как-то привез Розу и ее мать в яхт-клуб. Тогда Анна очень стеснялась и побаивалась острой на язычок высокомерной девчонки.
Но Роза изменилась. Быть может, все дело в Энтони, думала Анна. Она не стала возражать, когда Брайан пригласил Розу на ужин, и спокойно уехала за покупками, довольная тем, что у мужа будет такая приятная компания.
– Ну и как это выглядит? – спросила Роза, отступив на шаг от фортепьяно.
– Хорошо, – сказала Анна, все еще сидя на полу. – Да, я хотела сказать вам, что Брайан очень доволен ужином с вами и ужасно сожалеет насчет устриц. Он был просто в ярости, позвонил в «Рыбацкий якорь» и устроил разнос управляющему.
– Он не виноват, – сказала Роза, опускаясь рядом, чтобы собрать обрезки веток и оторвавшиеся листья. Волосы падали ей на лицо, скрывая его выражение. – И я еще не поблагодарила за азалию. Совсем не обязательно было присылать ее.
– Я чувствовала, что косвенно несу ответственность за случившееся.
– А как Брайан?
– Хорошо. Если не считать глаза, конечно.
– А что у него с глазом?
– Ударился о дверь, бедняга. Не знаю как, но у него огромный синяк. – Анна улыбнулась, потому что Брайан с синяком выглядел ужасно забавно. – Но сейчас уже все в порядке.
– Странно, – задумчиво сказала Флора, потом, словно стряхнув с себя неожиданное оцепенение, спросила: – Чем нам сначала заняться – пойти нарвать веток с ягодами или занести горшки с растениями?
– Надо, чтобы нам помог Уотти. – Анна немного смутилась. – Дело в том, что… никто еще не знает, но мне нельзя носить тяжести. Хью запретил мне. Понимаешь, я жду ребенка.
– Правда?
Анна кивнула. Ей было приятно поделиться своим секретом.
– Да. Весной.
– Я рада. Весна – самое лучшее время для рождения ребенка. Ягнята и телята… все рождаются весной… – Флора поняла, что говорит что-то не то. – Я хочу сказать, что хорошо, когда впереди целое лето.
– Я думаю вот о чем… – Анна нерешительно замолчала. Идея пришла ей в голову еще раньше, но теперь она приняла решение. – Я хотела попросить вас стать крестной матерью. Я еще ничего не говорила Брайану, и, конечно, мне придется сказать ему, но я подумала, что сначала надо спросить вас. Согласны ли вы?
– Да, конечно, – неуверенно сказала Роза. – Для меня это большая честь. Но ведь я не знаю, смогу ли еще приехать…
– Не имеет значения, где вы будете. Но выбор крестных родителей – это так важно. – Анна снова засмущалась и сменила тему, обратившись к предмету, в котором она чувствовала себя более уверенно: – Если бы у нас были георгины, мы могли бы сделать красивую композицию и поставить ее на бюро. Кажется, я видела георгины в саду. Пойдемте срежем их. Бедный Уотти, это разобьет его сердце.
К середине дня работа остановилась, и все собрались на кухне. Неугомонная миссис Уотти пекла булочки. Ее муж, которому еще предстояло сесть за руль фургона и забрать Джейсона из школы, сидел за столом с мрачным видом и пил чай. Как и предсказывала Анна, увидев то, что осталось от клумбы, он побелел и схватился за сердце. Сестра Маклеод гладила. Изабель, которая уже едва стояла на ногах, откинула волосы с лица и объявила, что собирается подняться к себе в комнату и отдохнуть. Никто не стал спорить. Ее глаза остановились на Флоре.
– И ты тоже отдохни, Роза. Ты целый день трудилась как пчелка.
Но Флора не хотела отдыхать. Она чувствовала, что ей необходимо выйти на улицу, побыть одной.
– Лучше я возьму Пламмера и пойду прогуляться.
Изабель просияла:
– Правда? Он весь день бегает за мной и смотрит с укоризной, но у меня совершенно нет сил вывести его.
Флора бросила взгляд на часы:
– Когда приезжает Энтони?
– Он может подъехать в любой момент. – Изабель распрямила ноющую спину. – Пойду лягу, а то рухну прямо здесь.
Флора нашла Пламмера в холле. Перестановка мебели явно не была ему по вкусу. Оставленный без внимания, он спрятался в своей корзинке, которую передвинули с привычного места под лестницу.
На зов девушки он ответил обиженным взглядом. Но когда пес понял, что она собирается вывести его на прогулку, его радости не было границ. Он выпрыгнул из корзинки и побежал к ней, скользя лапами по натертому полу, энергично виляя хвостом и довольно повизгивая. Оказавшись на улице, он тут же бросился на поиски палки и вернулся с такой длинной, что она волочилась по земле.
Было холодно, пасмурно и тихо. Солнце так и не смогло пробиться сквозь облака, и дорога оставалась мокрой после ночного дождя. Они вышли за ворота и свернули на дорогу, ведущую в Тарбол. Примерно через милю дорога спустилась в низину и пошла вдоль залива. Пламмер немедленно бросился обследовать берег, а Флора, поплотнее завернувшись в плащ, устроилась на невысокой дамбе и стала ждать Энтони.
Машин было мало. Как только очередной автомобиль появлялся на вершине холма, Флора начинала пристально вглядываться в него. Через полчаса, когда она уже начала замерзать, появился Энтони. Она сразу узнала его машину, выскочила на дорогу и начала энергично махать руками, привлекая внимание. Он увидел ее, затормозил и остановил автомобиль у обочины.
