Миссис Толливер смутилась, словно Фиби оскорбила ее. Она отвернулась, крутя в руках фарфоровую пастушку, стоявшую на камине.
– Я… я не спрашивала об этом. Но… Фиби, ты же знаешь Аннабель. Она всегда была… – Миссис Толливер замешкалась, и я с интересом ждала продолжения фразы. Что могла мать сказать о такой распутной дочери? – Привлекательной. Полной жизни. Лесли все время проводил в Лондоне. Они подолгу не виделись.
– Так он не знал наверняка, – резко бросила Фиби. – Или подозревал.
– Да, полагаю.
– И что теперь будет с Шарлоттой? – спросила Фиби, переходя к сути вопроса.
Миссис Толливер аккуратно вернула фарфоровую статуэтку на место. Потом вновь посмотрела на Фиби, ее губы задрожали, только неясно от чего – от сдерживаемых слез или же гнева.
– Он не хочет забирать Шарлотту. Сказал, что она не его дочь и никогда ею не была. Аннабель бросила его, и он решил отделаться от Шарлотты.
– Не может же он так поступить! – возмутилась Фиби.
– Не знаю, может или нет. Что же мне теперь делать?
– Шарлотта должна быть со своей матерью. Аннабель следует забрать ее с собой в Южную Африку.
– Я… я не уверена, что она нужна моей дочери.
Мы с Фиби замолчали, осознав весь ужас этих слов, и уставились на миссис Толливер. Она моментально покрылась краской.
– Вы имеете в виду, что Шарлотта может помешать Аннабель? – прямолинейно спросила Фиби.
– Не знаю. Аннабель… – Я ожидала услышать, что она, подобно Лесли Коллису, не испытывала к Шарлотте нежных чувств. Но миссис Толливер не смогла произнести этого. – Не знаю, что и сказать. Я словно разрываюсь на части. Мне жаль девочку, но, Фиби, не могу же я оставить ее у себя! Я слишком стара для такого. Мой дом не подходит для ребенка. Здесь нет детской комнаты, даже игрушек нет. Кукольный дом Аннабель давным-давно сломался, а все детские книги я отдала в больницу.
«Неудивительно, что Шарлотте так понравилась карусель», – подумала я.
– К тому же у меня собственная жизнь. Свои интересы, друзья. Шарлотта здесь не слишком-то счастлива. Слоняется по дому почти все время, ничего не говорит, ничего не делает. С ней довольно трудно. Бетти Карноу приходит только по утрам. Помощи не так уж много. Я… я не знаю, что делать. Я в тупике.
Миссис Толливер наконец не выдержала и разрыдалась. Слезы вовсе не красят пожилую женщину. Возможно, стыдясь их или желая избавить нас от неловкости, она подошла к высокому окну и отвернулась, делая вид, будто любуется садом. Тогда-то и раздались всхлипы.
Мне захотелось поскорее сбежать отсюда. Я с надеждой посмотрела на Фиби. Наши взгляды встретились.
Тетя заявила:
– Знаете, чашечка горячего кофе нам совсем не помешает.
Миссис Толливер не повернулась, но прерывисто выдавила:
– Подать кофе некому. Я отправила Бетти Карноу и Шарлотту в деревню. Шарлотта хотела купить кока-колы. У нас… у нас закончилась. К тому же так я могла на некоторое время выпроводить ее из дома. Не стоило ей слушать наш разговор…
– Давайте я сделаю кофе, – предложила я.
Миссис Толливер прочистила нос. Напряжение слегка спало. Чуть воодушевившись, миссис Толливер посмотрела на меня через плечо. Ее лицо было опухшим и угрюмым.
– Вы же не знаете, где что лежит.
– Я поищу. Если вы не возражаете, я пойду в кухню.
– Конечно, конечно. Вы так добры…
Я тихонько вышла из гостиной и закрыла дверь, прислоняясь к ней спиной, как делают герои в кино. Мне не нравилась миссис Толливер, но я искренне сочувствовала ее ситуации. Казалось, что идеально упорядоченный мир этой дамы рассыпался на кусочки. Все-таки Аннабель была ее единственным ребенком. Теперь же брак Аннабель разрушился, она сбежала с новым возлюбленным на другой конец света и бросила детей, как и все свои обязательства.
Но сильнее всего миссис Толливер, эту гордячку, поразила правда о том, что Шарлотта не дочь Лесли Коллиса.
Догадывалась ли она, с кем именно крутила роман Аннабель? Я надеялась, что нет.
И Шарлотта. Эта маленькая мордашка. Нет, о Шарлотте я не могла сейчас думать. Оттолкнувшись от двери, пошла искать кухню миссис Толливер.
Методом проб и ошибок, открывая шкафчики и выдвигая ящики, я наконец собрала поднос, поставив туда чашки и блюдца, сахарницу и ложки. Наполнила электрический чайник и нашла банку растворимого кофе. Решила, что мы обойдемся без печенья. Когда чайник закипел, сделала три чашки кофе и пошла обратно.
Фиби и миссис Толливер все еще были в гостиной. Хозяйка Уайт-лоджа взяла себя в руки. Она сидела в широком викторианском кресле, лицом к Фиби.
– Возможно, – произнесла Фиби, – ваш зять еще передумает насчет девочки. Все же у нее есть брат, неправильно разбивать семью.
– Но Майкл намного старше Шарлотты. Намного взрослее. Вряд ли у них много общего…
Когда я появилась на пороге, миссис Толливер посмотрела на меня, и ее губы тут же растянулись в притворной улыбке. Все же она была дамой и не утратила светских манер даже в столь волнительной ситуации.
– Прю, какая ты умница! – (Я опустила поднос на низкий табурет.) – Ох… – Миссис Толливер слегка нахмурилась. – Ты же взяла самый лучший чайный сервиз.
– Простите. Первое, что я нашла.
– Пустяки… не бери в голову. Сейчас это совсем не важно.
Я передала Фиби чашку. Она медленно помешала кофе. Когда я села, на мгновение воцарилась тишина, прерываемая звоном чайных ложек. Казалось, мы собрались здесь по какому-то приятному поводу.
Молчание нарушила Фиби.
– Думаю, – объявила она, – что Шарлотте не следует возвращаться домой. По крайней мере, до тех пор, пока ваш зять во всем не разберется.
– Но как же учеба?..
– Не отправляйте девочку в ту школу. Ужасно, что там взрываются котлы. Скорее всего, администрация там ни за чем не следит. К тому же Шарлотта еще так мала для пансиона. Да и какой смысл возвращаться, если у нее распалась семья. Это может сказаться на психике ребенка. – Поставив на колени чашку с блюдцем, Фиби внимательно посмотрела на миссис Толливер. – Вам нужно действовать осторожно. Вы не хотите брать на себя ответственность за Шарлотту, но сейчас, насколько я понимаю, она лежит именно на вас. Ее хрупкая жизнь в ваших руках. Юная, неокрепшая. Новости о матери и так ранят Шарлотту. Давайте постараемся не расстраивать ее еще сильнее. – Миссис Толливер хотела что-то сказать, но Фиби опередила ее, говоря с привычной ей прямолинейностью: – Да, я понимаю вашу ситуацию. Будет совсем непросто. Именно поэтому Шарлотте не стоит жить здесь, иначе она услышит какой-нибудь разговор или телефонный звонок и огорчится. Она умная девочка и сразу же все поймет. Почему бы вам не предложить ей некоторое время погостить у меня? – (Ах дорогая Фиби! Благословенная Фиби!) – Знаю, я сейчас не в самой лучшей форме, но со мной еще на десять дней останется Прю, и Лили Тонкинс всегда подоспеет, если что-то будет нужно.
