– Но она, наверное, намного старше его.
– Определенно так. Где-то на восемь лет.
– И замужем.
– Да, замужем. Но, как я уже упоминала, для Аннабель это мало что значило. К тому времени у нее уже был ребенок. Четырехлетний Майкл. Бедное дитя, даже тогда, насколько я помню, он выглядел в точности как его отец!
– Но… – (Бесконечные отступления Фиби никак не проясняли ситуацию.) – Что же случилось?
– Боже ты мой, ничего не случилось. Они ходили на вечеринки, пикники на пляже, плавали. В то лето у Аннабель была очень стильная машина. С откидным верхом. Они повсюду катались вместе. Выглядела эта пара эффектно. От них было глаз не оторвать. Прю, ну ты сама можешь себе представить.
Да, могла. И очень ясно.
– Но я бы не подумала, что Дэниел… – Я замолчала, сомневаясь в своих словах.
– Не подумала бы, что Дэниел – светский человек? Может, он и не относился к их кругу, зато был очень привлекательным юношей. Каким и остается до сих пор. Наверное, рвение Аннабель проводить с ним время льстило его самолюбию. Я же говорила – она была очень красива. За ней толпами ходили поклонники, глядя на нее, как охваченные любовной лихорадкой коровы. Или, точнее сказать, быки? Но Дэниел всегда был человеком спокойным. Именно его спокойствие, наверное, и привлекло внимание Аннабель.
– И сколько это продолжалось?
– Все лето. То они были вместе, то нет. Всего лишь небольшой флирт. Вполне себе безобидный.
– И как к этому отнеслась миссис Толливер?
– Миссис Толливер никогда ничего не обсуждает. Она из тех женщин, которые считают, что, если не смотреть на проблему пристально, та исчезнет. Тем более, наверное, она понимала, что на месте Дэниела мог оказаться любой другой. Возможно, она решила, что он меньшее из зол.
– Но ее сынок… Майкл?
– За ним присматривала строгая нянька, так что он не путался под ногами у матери.
– А ее муж… – Я не могла произнести это отвратительное имя. – Лесли Коллис?
– Он остался в Лондоне, вел дела в своем офисе. Вероятно, жил на какой-нибудь служебной квартире. Понятия не имею. Да это и не важно.
Я обдумала это необычайное для меня откровение.
– Тогда прошлым вечером… – наконец произнесла я. – Как ты думаешь, не из-за этого ли Дэниел не хотел разговаривать с миссис Толливер?
– Может быть. Или же он просто не хотел общаться с четырьмя дамами, играющими в бридж.
– Интересно, почему он мне сам этого не рассказал?
– Не было никакой причины. К тебе это не имеет отношения. К тому же никто об этом особо не говорил. – Фиби налила себе еще кофе и небрежно бросила: – Не стоит копаться в этом.
– Я и не копаюсь. Но лучше бы на месте Аннабель Толливер оказался кто-нибудь другой.
Красно небо поутру моряку не по нутру. Но в такой день было сложно предположить, какая погода нас ожидала. Теплый западный ветер срывал листья с деревьев, унося их за собой, гнал по морю белые барашки. Небо было бронзово-голубым, с высокими облаками, а воздух будто мерцал. С вершины холма над Порткеррисом я видела на многие мили вперед – за маяк, вплоть до далекого мыса Тревос. Из гавани внизу одинокая рыбацкая лодка выходила во взволнованное море, направляясь к глубоким водам возле скал Лэниона.
Вниз вела крутая дорога, проходя сквозь узкие улочки городка. Большинство отдыхавших здесь летом уже разъехались. Только небольшие группы туристов, выглядевших нелепо в шортах, стояли возле газетных киосков или спускались по склону туда, где манила ароматами пекарня, завлекая прохожих свежими горячими пирожками.
Трактир «Шип-Инн» находится там же, где стоял предыдущие триста лет, – на дороге к гавани, возле старого причала, где, бывало, ловили сардины рыбаки. Я проехала мимо, но Дэниела не увидела, поэтому решила припарковать «фольксваген». После этого направилась пешком по мощеной дороге до трактира, вошла внутрь, пригибая голову под почерневшим от жира дверным косяком. После яркого дневного солнца внутри казалось очень темно. За решеткой горел уголь, возле очага сидел пожилой мужчина – с таким видом, будто он был здесь всю свою жизнь или же вырос из половиц.
– Прю.
Я повернулась. Дэниел сидел в глубокой оконной нише, а перед ним на неустойчивом столе, сделанном из бочки, стояла пустая кружка из-под пива.
– День слишком хороший, чтобы обедать внутри, – заявил Дэниел, поднимаясь из-за стола. – Что думаете?
– И что же будем делать?
– Купим еды и пойдем на пляж.
Мы снова вышли на улицу, спустились по дороге, пока не добрели до одного из чудесных магазинчиков, в которых продают все, что душе угодно. Мы купили горячих пирожков, и продавец завернул их нам в газету. Прихватили с собой яблок, шоколадного печенья, упаковку бумажных стаканчиков и бутылку сомнительного красного вина. Когда мужчина понял, что мы собираемся выпить его сразу же, то предложил нам еще и штопор.
Вернувшись на солнце, мы пересекли мощеную улицу и спустились по каменным ступенькам, наверху сухим, а внизу покрытым зелеными водорослями. После отлива здесь осталась полоска чистого желтого песка. Мы устроились среди гладких от времени скал, омываемых морем, чтобы укрыться от ветра и понежиться на солнце. На воздушном просторе кружились визгливые чайки. На лодке неподалеку шла спокойная работа, слышались удары молотков и приглушенные голоса.
Дэниел открыл бутылку вина, и мы развернули сверток с пирожками. Я вдруг поняла, как сильно проголодалась. Жадно откусила пирожок, но он оказался столь горячим, что я чуть не обожгла язык. Кусочки картофельной начинки упали на песок. В мгновение ока их подхватила жирная чайка.
– Это была замечательная идея, – заметила я.
– Да, иногда они приходят ко мне.
Я подумала, что будь на месте Дэниела Найджел, то мы, скорее всего, обедали бы в отеле «Касл», с белой скатертью и стоящими над душой официантами, при которых невозможно нормально пообщаться. Дэниел сделал глоток, оценивая вино на вкус.
– Неплохое винцо, правда без претензий, – решил он, – если вы, конечно, не против пить его таким холодным. Вряд ли бумажные стаканчики улучшат букет, но на безрыбье и рак рыба. – Он откусил от своего пирожка. – Как утром себя чувствовала Фиби?
– Вчера она очень устала. Рано легла спать. Я принесла ей завтрак в постель, где она пообещала проваляться до обеда.
– Что бы она делала, если бы вы не приехали в Пенмаррон и не ухаживали за ней!
– Вполне бы справилась. За ней присматривает Лили, правда она не умеет водить, а Фиби жить не сможет без своей машины.
– А вы так просто отпросились с работы? Что же без вас будет делать Маркус Бернштейн?
– Я как раз взяла двухнедельный отпуск, так что это не проблема. Он нашел мне замену.
