Участница вышла через десять минут: возбужденная, с распущенными волосами и нездоровым блеском в глазах. Примерно в том же состоянии выходили и другие. Распорядительница провожала их в малую столовую, где предлагались чай и десерты.
Сообразив, что мне тоже придется распускать волосы, я вынула из прически кортик и незаметно сунула его в цветочный горшок. То же проделала с двумя заколками-лезвиями, поэтому, когда прозвучало мое имя, я без страха вошла в кабинет его величества.
Помещение оказалось просторным, светлым и лаконичным, но перенаселенным. Помимо императора и, разумеется, леди Орэнтруэ, в нем ошивался межстихийный альянс в полном составе.
– Ваше величество, – я исполнила положенный реверанс, – леди Орэнтруэ. Господа.
Последнее – формально и обозначила кивком. Господин Маргес перекривился от холодного приветствия, но не сделал мне замечание.
– Леди Дархат-Нуар.
Представлять меня взялась шпионка его величества. Кто она ему? Подруга? Любовница? Помощница? Для помощницы слишком свободно держится и общается с правителем. Ставлю на любовницу. Догадка отозвалась неприятным жжением в груди.
– Перейдем к делу. Зачем вы прибыли на отбор, леди?
Женщина скрестила руки на груди и приподняла узкую бровь.
И почему мне кажется, что это допрос?
– Его величество настолько сражен моей красотой, что утратил дар речи? – я перевела на него взгляд и отзеркалила выражение лица леди Орэнтруэ. От внимания монарха это не скрылось, он слишком наблюдательный. – Либо напротив, я успела чем-то настолько вас прогневать, что вы считаете ниже своего достоинства обращаться ко мне напрямую?
Межстихийный альянс вспыхнул, булькнул, громыхнул и зашумел, в зависимости от родной стихии, но леди Орэнтруэ одним только кашляньем призвала мужчин к порядку. Они послушными собачонками расселись на свои места, и только Алонсо Маргес пытался потявкивать о субординации, вопиющем нарушении протокола и чем-то подобном.
Но я смотрела на императора, а он смотрел на меня.
– Зачем вы прибыли на отбор, леди Дархат-Нуар? – негромко произнес он.
Было в его интонации что-то чарующее, лишающее возможности и желания сопротивляться, заставляющее сдаться на волю победителя.
– Чтобы сделать вас счастливым.
Повисла тишина. Император пытался отыскать фальшь, а я… занималась тем же.
– И как вы планируете это сделать?
Кажется, заинтересовался не только межстихийный альянс, но и сам жених.
– Узнаете, когда женитесь на мне.
Рокот за спиной императора усилился.
– Да что за дерзость, в самом деле! – выкрикнул господин Маргес. – Леди Орэнтруэ, ваше величество, призовите хамку к порядку!
– Господин Маргес, если вы не успокоитесь, мне придется выдворить вас из помещения, – с обескураживающей улыбкой промурлыкала императорская шпионка. – Леди, продолжайте.
– Боюсь, мне нечего добавить. Мои тайны откроются только законному супругу.
В глазах его величества рассыпались золотые искры иронии, и я поспешила добавить:
– Другие мои тайны. Более приятные и интригующие.
На этой фразе группа поддержки его величества разделилась. Кто-то по-пуритански цокнул, а кто-то взволнованно завозился.
– Хорошо. Раздевайтесь.
Мелькнувший было интерес ко мне растворился в холодном приказе. Я перевела взгляд на леди Орэнтруэ, мужчин в мантиях, на императора и «оторопело» уточнила:
– Что, простите?
– Разденьтесь. Необходимо подтвердить вашу невинность.
Но… как же… ах, эти алые щеки участниц! Зардеешься тут, если сам император нырнет под юбку!
И тут я вспомнила, что у меня там – под юбкой! И ладно бы булочки с джемом, так ведь и помимо них много всего интересного. Будет проблематично объяснить наличие трех кортиков, в том числе одного из заговоренной стали т’хардгов! А еще там несколько сюрикенов, набор номер три ну и так, по мелочи. И, разумеется, у меня нет, да и не было никогда, лицензии на хранение оружия! У меня под подолом десять лет каторги! Нельзя мне, в общем, раздеваться.
– Я не разденусь в присутствии других мужчин. Или вас не смущает тот факт, что тело вашей женщины станет достоянием общественности?
В ответ тишина.
– Мы здесь для чистоты эксперимента, – важно крякнул господин Маргес.
– Позвольте уточнить, кто именно из вас возьмет меня замуж? И что вы планируете обнаружить на моем теле? Какой изъян?
Мужчины растерянно переглянулись.
– Вас занимает процесс, не так ли? Вид женского тела? Жену выбираете не вы. В этой комнате останется только один мужчина – его величество.
– Это вопиющее безобразие! – вспыхнул кто-то из вуайеристов, то есть, наблюдавших.
– Вы не доверяете мнению императора? Или считаете его некомпетентным в таком вопросе?
Господин Маргес побагровел, другие члены межстихийного альянса закрякали на разный лад, император рассмеялся.
– Достаточно. Выйдите, господа.
– Ваше величество! При всем уважении, это противоречит правилам отбора! – возразил господин Маргес.
– Я вас умоляю, – усмехнулась леди Орэнтруэ. – Правила отбора определяем мы с леди Балинуэй. Вы здесь исключительно для чистоты эксперимента, чтобы убедиться – на императора не оказывают давления, он выбирает женщину по воле сердца, а не обстоятельств. И сейчас ваш правитель желает остаться с участницей наедине. Желаете обсудить это решение? Так пройдемте, я вам подробно и популярно все растолкую!
Прозвучало настолько зловеще, что межстихийный альянс синхронно поднялся и едва ли не маршем удалился из кабинета и, разумеется, через заднюю дверь. Вот была бы потеха, что в кабинет зашла участница, а вышла толпа мужчин.
– Не подорвите мое доверие, – многозначительно произнесла леди Орэнтруэ, направляясь к выходу.
– Мерили, ты можешь остаться, – снизошел его величество, не сводя с меня взгляда.
– Не думаю, что вам понадобится моя помощь.
Наконец, мы с его величеством остались одни. С одной стороны – хорошо. Свидетелей нет. С другой стороны, улики под моей юбкой никуда не делись. Уж лучше бы там были булки…
– Леди.
– Ваше величество.
Мы стояли, прожигая друг друга взглядом и не двигаясь с места.
– Под вашими юбками еще какие-то сюрпризы? Вы так не спешите с ними расстаться? – не то с иронией, не то с потаенной злостью произнес мужчина. У меня не получалось достоверно считывать его эмоции.
– Я полна сюрпризов. И вы верно заметили, не горю желанием обнажаться перед незнакомым мужчиной. Тем более, перед толпой незнакомцев!
