Она уперлась ладонями в его грудь, опустилась. Ее волосы накрыли их лица, ее губы впились в его губы. Их дыхание смешалось.
Оргазм прокатился, как волна, зародившаяся в глубине океана, и накрыл их обоих, и унес за собой.
Филип обхватил ее бедра, его пальцы впились в ее плоть. Казалось, искры сыплются из глаз. Мозг опустел, легкие разрывались, требуя воздуха, а тело требовало освобождения. И когда освобождение пришло, оно было до боли ослепительным.
Ее тело, нежное и горячее, словно таяло вокруг него восковой свечой. Ее сердце громко билось о его сердце. Он не мог говорить, не мог найти сил, воздуха, чтобы вытолкнуть слова. А слова, щекочущие кончик его языка, были теми тремя словами, которые до сих пор он избегал говорить женщинам.
Пьянящее чувство победы еще сияло в ней. Она потянулась лениво и удовлетворенно, затем свернулась клубочком, прижалась к нему и сказала сонно:
– И все-таки у меня получилось.
– Что? – не понял Филип.
Ее тихий смешок закончился долгим зевком.
– Может, я и не напугала тебя, но точно заставила попотеть.
– Не спорю. – Филип постепенно приходил в себя. Если мужчина во время секса начинает думать о любви, он в большой беде.
– Впервые в жизни мне понравилось просыпаться в три часа ночи. – Уже в полусне, Сибил положила голову на его плечо, поерзала, устраиваясь поудобнее. – Холодно.
Он нащупал скомканные простыни и одеяла, подтянул к ее подбородку…
Во второй раз за одну ночь Филип лежал без сна, таращась в потолок, а Сибил сладко спала рядом с ним.
Глава 18
– Едва начало светать, когда Филип осторожно поднялся с кровати. Он бы застонал, но зачем? И так все ясно. Ничего хорошего их не ждет.
Он почти не спал в эту ночь. Мозги словно слиплись от усталости и тревоги. Даже предстоящий день, полный тяжелого физического труда, не казался достойным поводом для жалоб. Вот отсутствие кофе – отличный повод. Сибил зашевелилась.
– Ты должен идти на верфь?
– Да. – Натягивая брюки, Филип провел языком по зубам. Черт побери, у него нет даже зубной щетки.
– Хочешь, я закажу завтрак? Кофе?
"Кофе…» Одно это слово приободрило его, но он схватил рубашку. Если она закажет кофе, придется с ней разговаривать, а у него такое омерзительное настроение, что вряд ли стоит заводить разговор. Во-первых, он почти не спал. Во-вторых, она умудрилась совершить невозможное и заставила его влюбиться.
– Выпью дома, – раздраженно ответил Фил. – Все равно мне надо переодеться.
И именно поэтому он встал так рано. За его спиной раздался шорох: Сибил села в постели. Следя за ней краем глаза, Филип потянулся за носками. Взъерошенная, растрепанная, она была необыкновенно соблазнительна.
Да, хитра, ничего не скажешь. Как обухом ударила его по голове этой своей беззащитностью. Рыдала на его плече, такая несчастная, такая хрупкая. А потом проснулась среди ночи и превратилась в ненасытную любовницу, какие бывают только в сексуальных фантазиях.
А теперь предлагает кофе. Ну и нервы. Стальные нервы.
– Спасибо, что остался на ночь. Это мне очень помогло.
– Всегда к твоим услугам, – бросил он.
– Я… – Сибил закусила нижнюю губу, настороженная и смущенная его тоном. – Вчера был трудный день для нас обоих. Полагаю, мне неразумно было приходить к вам. Я и так расстроилась из-за звонка Глории, а потом еще…
Филип вскинул голову.
– Что? Глория тебе звонила?
– Да. – «Ну вот, – подумала Сибил, – оказывается, эту информацию надо было держать при себе. Филип расстроился. Все теперь расстроятся».
– Она звонила тебе? Вчера? – Фил схватил туфли, уставился на них. – И тебе только сейчас пришло в голову упомянуть об этом?
– Я не видела смысла. – Пытаясь занять чем-то руки, Сибил пригладила волосы, поддернула простыни. – Я вообще не собиралась упоминать об этом.
– Неужели? Может, ты на минуточку забыла, что за Сета отвечает моя семья? Мы имеем право знать, что замышляет твоя сестра. Должны знать. – Он вскочил, уже не пытаясь сдерживать гнев. – Чтобы защитить его.
– Она ничего не сделает…
– Откуда ты знаешь, черт побери? – Филип развернулся и чуть не набросился на нее. Суставы ее пальцев, сжимавших край простыни, побелели. – Откуда ты знаешь? Наблюдая с десяти шагов? Проклятие! Сибил, это не один из твоих траханных экспериментов. Это жизнь. Чего хотела Глория?
Сибил хотелось съежиться в комочек или превратиться в невидимку, как всегда, когда на нее орали. Однако она собрала всю свою волю и ледяным голосом ответила:
– Конечно, денег. Она хотела, чтобы я потребовала для нее денег у вас, дала свои. Она кричала и ругалась, точно как ты сейчас. Похоже, что, отступая на десять шагов, я попала в самый центр.
– Когда она свяжется с тобой в следующий раз, я хочу знать об этом немедленно, – жестко сказал Филип. – Что ты ей сказала?
Сибил потянулась за халатом, и ее рука не дрожала.
– Я сказала ей, что твоя семья ничего ей не даст. И я тоже ничего ей не дам. Что я говорила с вашим адвокатом, что я сделаю все возможное, чтобы Сет остался в вашей семье.
– Ну, уже кое-что, – пробормотал Филип, хмуро глядя, как Сибил натягивает халат.
– Это самое меньшее, что я могу сделать, не так ли? – Ее голос был не просто ледяным, он звучал, как смертный приговор. – Прости меня.
Сибил прошла в ванную комнату и закрыла за собой дверь. Филип услышал решительный щелчок замка.
– Ну и прекрасно! Просто прекрасно!
Он схватил пиджак и бросился прочь. Казалось, хуже и быть не может. Оказывается, может.
Когда Филип приехал домой, в кофейнике плескалось лишь полчашки кофе. Когда он намылился, кончилась – большое спасибо Кэму – горячая вода. Когда он вошел в свою комнату в одном полотенце, замотанном вокруг бедер, на краешке его кровати сидел Сет.
Только этого не хватало! Сет внимательно оглядел Филипа с ног до головы.
– Привет.
– Ты рано встал.
– Хочу поработать пару часов. Филип отвернулся к комоду.
– Ты сегодня не работаешь. У тебя сегодня гости.
– Еще не скоро. Время есть.
– Как хочешь.
Сет не удивился, что Филип зол. Еще бы. Он ведь втрескался в Сибил. Непросто было прийти сюда, ждать и знать, что необходимо сказать какие-то слова.
– Я не хотел ее расстраивать.
"Дерьмо, – подумал Филип, натягивая чистые трусы. – Придется разговаривать».
– Ты не виноват. Просто ей надо было выплакаться, вот и все.
