– Сейчас трудно угнать машину, если нет опыта. А без машины не обойтись: полицейские догонят. Нет, Флорида – плохая идея.
Сет сжал зубы.
– Я еду во Флориду.
– Нет, не едешь.
– Вы что, хотите отослать меня назад? – Сет вскочил со стула, его худенькое тело затряслось от ярости и страха. Испуганный неожиданным движением и криком, щенок бросился вон из кухни. – Вы не имеете на меня никаких прав! Вы не сможете отослать меня обратно!
– «Обратно» – куда?
– К ней, куда же еще? Меня всегда отправляют к ней! Но вы не социальные работники. Только попробуйте меня задержать!
Кэм узнал эту стойку – мальчишка приготовился принять удар и дать сдачи.
– Она тебя била?
– Не твое собачье дело!
– Рэй сделал это моим собачьим делом. И учти: ты далеко не убежишь, парень.
Но Сет уже метнулся к двери. Поймав его у парадного входа, Кэм отдал должное развиваемой мальчишкой скорости. А после удара кулаком в пострадавшую ранее челюсть – и силе.
– Убери от меня свои чертовы лапы, сукин сын! Только тронь, и я убью тебя!
Кэм втащил Сета в гостиную, толкнул в кресло и наклонился над ним. Он ожидал увидеть в мальчишечьих глазах ярость или вызов, но там был только безудержный, животный страх. Кэм обо всем догадался, и ему стало тошно.
– У тебя крепкие нервы, парень. Теперь постарайся подключить к ним мозги. Если мне нужен секс, я предпочитаю женщину. Понимаешь меня?
Сет не верил ни единому слову. Впрочем, он особенно и не вслушивался. Когда сильная мускулистая рука обхватила его, он понял одно: на этот раз ему не сбежать. На этот раз, сколько бы он ни боролся, он не сможет вырваться.
– Так тебя здесь никто не тронет. Никогда. – Кэм не сознавал этого, но его голос смягчился; глаза еще были темными, но уже не сверкали гневом. – Если я дотронусь до тебя, то самое худшее, что я сделаю, это попытаюсь вбить в твою глупую голову немного здравого смысла. Понял?
– Я не хочу, чтобы вы меня трогали, – выдавил Сет. Он не мог дышать. Он вспотел от страха, кожа стала скользкой, словно ее смазали маслом. – Я не люблю, когда меня трогают.
– Хорошо, прекрасно. Сиди и не шевелись. – Кэм уселся напротив, а поскольку Глупыш все еще дрожал от страха, он поднял его и бросил Сету на колени. – У нас проблема, – начал он, моля Бога о вдохновении. – Я не могу следить за тобой двадцать четыре часа в сутки. А если бы и мог, будь я проклят, если бы стал это делать! Поэтому ты должен учесть: если рванешь во Флориду, я найду тебя и привезу обратно. Но это меня очень разозлит.
Сет гладил щенка и потихоньку успокаивался.
– Какая вам разница, куда я уеду?
– Для меня – никакой. Но для Рэя – большая. Так что тебе придется остаться.
– Остаться? – Такую возможность Сет не рассматривал. Просто не позволял себе думать о ней. – Здесь? Но когда вы продадите дом…
– Кто продает дом?
Сет пожал плечами, решив, что и так болтает слишком много.
– Люди решили, что вы продадите дом.
– Они ошиблись. Никто этот дом не продает. – Сказав это, Кэм с удивлением понял, что ни за что на свете не допустил бы продажи дома. – Я не знаю, как мы все уладим. Я еще думаю об этом. Но пока вбей себе в голову: ты остаешься здесь.
А ведь это означает, вдруг подумал Кэм, что сам он тоже остается.
Похоже, удача не собирается к нему возвращаться…
– Похоже, в ближайшее время нам никуда не деться друг от друга, парень.
3
Последняя неделя показалась Кэму самой фантастической в его жизни. Его ждет Италия и мотокросс, от которого он собирался получить огромное удовольствие. Большая часть его одежды и яхта – в Монте-Карло, автомобиль – в Ницце, мотоцикл – в Риме.
А он торчит в Сент-Крисе и нянчит строптивого десятилетнего мальчишку. Дай Бог, если парень сейчас в школе, как положено. Именно школа послужила причиной утреннего генерального сражения. Но если честно, то сражаются они по любому поводу.
Уборка кухни, стирка, выбор телепрограмм… Кэм покачал головой, продолжая отдирать прогнившие доски заднего крыльца. Этот парень выпускает шипы, не успеешь сказать ему «доброе утро».
«Может, я не так уж хорошо справляюсь с обязанностями опекуна? Но, черт побери, я стараюсь! – думал Кэм. – А в доказательство могу предъявить неутихающую головную боль». К сожалению, большей частью приходилось возиться с мальчишкой одному. Филип взял на себя субботы и воскресенья, и это была существенная помощь, но между уик-эндами оставалось еще пять ужасных суток. Этан обычно заглядывал на несколько часов каждый вечер, но оставались бесконечные дни.
Кэм обменял бы свою бессмертную душу на безоблачную неделю на Мартинике! Горячий песок и еще более горячие женщины. Холодное пиво и никаких стычек. Однако вместо всего этого он стирает, изучает тайны микроволновой печи и пытается присматривать за мальчишкой, который с дьявольским упорством отравляет ему жизнь.
– Ты был таким же, – услышал Кэм голос отца и ничуть не удивился: в последнее время он часто мысленно беседовал с ним.
– Ничего подобного! Я не дожил бы до двенадцати лет, если бы был таким же идиотом.
– Почти весь первый год мы со Стеллой не спали по ночам и не были уверены, что увидим тебя утром.
– По крайней мере, вас было двое. А… Внезапно пальцы Кэма ослабли, разжались, и Молоток с грохотом упал на землю. На задней веранде в старой скрипучей качалке сидел Рэй Куин! Широкое лицо, освещенное улыбкой, взлохмаченная грива седых волос: Босые ноги, торчащие из его любимых серых рыбацких штанов, вылинявшая серая футболка с красным крабом на груди.
– Папа?! Сердце Кэма взорвалось от радости. Он вскочил.
– Неужели ты думал, что я оставлю тебя барахтаться в одиночку?
– Но…
Кэм закрыл глаза и потряс головой. Безусловно, у него галлюцинации. Из-за перенапряжения, усталости и горя.
– Кэм, я всегда учил тебя, что жизнь полна сюрпризов и чудес. Я хотел, чтобы ты открыл душу не только возможному, но и невозможному.
– Ты имеешь в виду призраки? Господи!
– А почему бы и нет? – Рэй явно развеселился и, наконец, разразился низким раскатистым смехом. – Читай книжки, сынок. Они полны призраков.
– Не может быть… – пробормотал Кэм.
– Я же сижу здесь, значит, может быть! Слишком много я оставил незаконченных дел. Теперь они в твоих руках и в руках твоих братьев, но кто сказал, что я не могу помогать вам время от времени?
– Судя по всему, мне действительно понадобится серьезная помощь. Прежде всего психиатрическая.
Пока ноги еще слушались, Кэм осторожно поднялся по сломанным ступенькам и присел на край веранды.
